Тиффани Райз - Теория момента
- Я полагаю, мисс Сатерлин тоже... с Сатурна?
- Мисс Сатерлин повезло оказаться Королевой Сатурна. У нас также есть Король и Папа.
- Как в средневековье.
- Ага. Но нам нравится такой порядок вещей. Так вот, о Королеве Норе... у нее есть одна идея. Она называет это «Теория Момента». Она считает, что каждый человек рождается для одного момента в жизни, с одной целью. В основном весь мир это сцена, мы все актеры, и каждый из нас принимает участие в этой игре. И все мы - важные части, даже если это одна строка второстепенного персонажа или главная роль. Она говорит, к каждому из нас приходит этот шанс - "Момент", и этот момент причина нашего рождения.
Гриффин остановился и сделал глоток воды. Он поставил стакан и резко вдохнул.
- Прижать вашего мудака мужа к стене, чтобы Мик больше не слышал, как его отец обзывает его пидором? Это был мой момент. Я знаю это глубоко в своей душе. Знаю даже лучше, чем собственное имя. Я родился ради того момента в вашей кухне два дня назад, когда я заплатил вашему бывшему и вышвырнул его из вашей жизни и из жизни Мика. Уверен, что этот ублюдок обзывал его пидором и раньше. Он мог бы даже попытаться сделать это снова. Но в тот день Мику не нужно было слышать это, потому что там был я. И я сделал все, что смог. Я просто благодарю Бога, что он не позволил мне упустить этот шанс.
Мелисса взяла салфетку и стерла слезы с лица.
- Но момент уже закончился. А что осталось? Что будет теперь?
- Сейчас все просто отлично. Я отыграл свою часть в Божественной комедии, которой посчастливилось стать жизнью на этой планете. И что теперь? Я думаю, я просто побуду с вашим сыном до конца своей жизни и досмотрю шоу. Мы оба наполовину геи... ну, он, вероятно, на 70%. Мы просто обожаем этот театр.
Мелисса сделала несколько больших вдохов.
- Хорошо , - сказала она, кивнув. - Мой сын гей. К этому нужно слегка привыкнуть. Я смогу это сделать. Я сделаю это. Просто... дайте мне немного времени.
- Знаете, гей и гетеро это всего лишь бирки, которые навешивают люди, чтобы расставить людей по полочками. Вы не должны думать о Микаэле как о гее. Он встречается с парнем. Кто знает? Может, когда-нибудь он станет встречаться с девушкой. Хотя, наверное, все же нет. Он находит некоторых женщин привлекательными, но из-за того, какой он с Сатурна, я имею в виду «нормальные» отношения ему не сильно подойдут. И вам придется подготовиться к этому. Он может жениться на девушке, когда-нибудь. А может, и нет. Он может когда-нибудь завести детей. А может, и нет. Или может подстричься под ноль и получить работу лесоруба или биржевого брокера.
- А может, и нет, - закончила Мелисса за него.
- Правильно.
- Вы продолжаете говорить «он может сделать это, он может сделать то". Все, что он может сделать... он будет делать это без вас. Женится, влюбится в женщину...
Гриффин снова поставил свою тарелку перед собой. Если они не закончат говорить, еда испортится. Хотя не важно. Мелиссе было важнее узнать о своем сыне, чем есть.
- Я не идиот, - сказал Гриффин, вытирая рот салфеткой. - Ему семнадцать. Мне двадцать девять. На Сатурне большая разница в возрасте довольно обычно. Двое парней, две женщины, свингеры, открытые отношения, трио... мы просто делаем вещи немного по-другому. Но я знаю, любые пары сталкиваются с риском расставания.
- Могу это подтвердить.
- Точно. Большинство отношений скорее заканчиваются, чем длятся вечно. Мой отец был женат целых пятнадцать лет и имел четырех детей, развелся и открестился от женщин на всю свою жизнь. Затем он встретил мою маму, которая была девятнадцатилетней моделью с обложки Vogue. Женился на модели, зная ее всего месяц, а затем спустя год появился я. Они были вместе тридцать лет и до сих пор счастливы, все еще влюблены, и до сих пор смущают меня. Черт побери, нужно запретить родителям так сильно показывать свою любовь друг другу перед детьми.
- Не могу поспорить с вашей логикой. Мой бывший муж и я одного возраста, ходили в один и тот же колледж, встречались два года перед тем, как пожениться... мы все сделали правильно, все "как положено", и мы оба видим, чем это закончилось.
- Из этого у вас получился Мик. Вам нечего жалеть.
- Я стараюсь себе это повторять.
- Слушайте, Мелисса... ничего, если я стану звать вас по имени?
- Лучше, чем миссис Димир.
- Можно называть вас «Мама»?
- Ни за что на свете.
- Вполне честно. Вот в чем все дело, Мелисса... Не могу сказать точно, но есть чертовски большая вероятность, что это ваш момент. На этой земле живет столько детей, таких же, как и ваш сын, которые не могут так жить. Они не могут дышать воздухом, который их окружает, и им приходится искать способ покинуть эту землю. Иногда это наркотики. Иногда это выпивка. Иногда это саморазрушение. Иногда они притворяются обычными, а потом вышибают себе мозги на полу в кухне. Я знаю, что говорю. У меня был друг гей в школе, который рассказал об этом своим родителям. Он пытался убить себя. Он пережил первую попытку. Но не пережил вторую.
Мелисса уставилась на Гриффина не в состоянии говорить. Она слышала предупреждение в его словах. Будучи медсестрой, она знала страшную правду, что большинство людей, пытающихся покончить с собой и не сумевших, будут делать это, пока им это не удастся.
- Смотрите..., - Гриффин потянулся через стол и взял ее за руку.
- У вас есть шанс прямо сейчас принять вашего сына. Я не говорю о "терпимости" к нему. Толерантность как пощечина. Вы можете терпеть шумных соседей. Но вы любите своего сына, вы его обожаете, вы его принимаете, вы подбадриваете его, и Вы не судите его за одну секунду. Вы скажете ему - Бог создал тебя таким, какой ты есть, потому что это ваша часть этой пьесы. А когда Мик выйдет на сцену, в его Момент, вы сможете встать и поаплодировать. Он любит меня, он без ума от меня. Но это не меняет того факта, что вы его мама. Это может быть ваш момент.
- Вы так думаете?
Гриффин сжал пальцы, и отпустил ее руку.
- Может быть. Возможно, нет. Но если это так, поверьте мне, вы не захотите его упустить. Потому если вы попадете в этот Момент, весь чертов мир встанет, чтобы аплодировать вам. И это чувство сохранится на всю оставшуюся жизнь.
- Я не упущу свой шанс, обещаю.
- Я верю вам.
- Но вы должны пообещать мне кое-что взамен.
- Что угодно.
- Вы не обидите моего сына. Вы не разобьете его сердце. Вы не сломаете его дух. Я знаю, что больше не являюсь важной частью его жизни. Так случилось и с Эрин, и теперь это происходит с Микаэлем. Первые несколько лет они не могут жить без тебя. Им стукнет шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, и вдруг они не могут жить с вами. Все в порядке. Цикл жизни, я принимаю это. Я также знаю, если я скажу Микаэлю, что он не должен вас больше видеть, он вырвет меня из своей жизни полностью. Через пару недель начнется колледж, и он на полной стипендии. Ему даже больше не нужна я, чтобы кормить его или дать крышу над головой. Но я не хочу его потерять. Два дня назад, когда Микаэль обнял меня и сказал, что он скучал по мне, в первый раз за пять лет я почувствовала, что мой сын вернулся.
