Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ) - "Vuya"
Жена старосты приняла их взволновано. Она расспрашивала, особенно не слушая, а только охая и ахая, но услыхав про возможный отъезд, распереживалась совершенно, стала бегать по дому соображая, что ей надо будет брать с собой, и даже всплакнула, чем совсем напугала своих детей. За это время Мэл успел умыться обработать свою рассеченную бровь тем, что нашлось у хозяйки и хоть немного привести в порядок одежду. Дэекен забрал свою дорожную сумку попросил что-нибудь из еды для них и оставил семье старосты свой кошелек. Видимо тоже считал. Что деньги ему уже не понадобятся, совсем. К радости, Мэла кроме самой сумки у него были еще лук со стрелами и отличный кинжал, то оружие что он не взял с собой направляясь на праздник и переговоры. Все лучше, чем идти совсем безоружными или брать у крестьян вилы. Представив себя отбивающимся от гоблинов вилами, с развивающимися волосами и горящими от гнева глазами, а потом красиво и трагично погибающим на эти вилы опершись, Мэл чуть не рассмеялся. Нелепее картинки в голову его не приходило никогда.
Хотя все-таки веревку он у старостихи выпросил.
— Зачем тебе веревка? — спросил эльфа Дэекен стоило им выйти из деревни, на улице уже рассвело, теперь они двигались медленнее, и в обратном направлении скрываясь от возможных наблюдателей в посадках.
— Мы же через ущелье Тишины пойдем?
— Если мы где и сможем пройти, то там. Возвращаться к Вратам долго, по дороге вы много, где останавливались, тебя могут узнать, и мы привлечем внимание, а мало ли кто еще из местных лордов в сговоре с Лабраном. Нас поймают и сделают вид, что мы погибли в Оплоте.
— Ты поэтому рассказал в деревне, что ты герцог и ты сбежал от орков? — вздохнул Мэл, у него все еще кружилась голова, да и видел он немного смазано, даже при свете дня.
— Нет, не совсем. Я подумал, что если от Сэймура не будет вестей сразу, то выясняя что же произошло люди Лабрана запросто смогут добраться до спасшихся бедолаг, и начать расспросы о моей персоне с помощью дознавателей, а это все малоприятно и редко какие люди способны пережить. А так до них быстро долетят слухи что герцог то сбежал и даже не один, с эльфийским посланником, а после побега и вовсе направился к эльфам в лес. Внимание Лабрана это должно отвлечь полностью на меня и эльфийского короля, думается мне он вполне сможет начать раскручивать теорию о моем предательстве и попытках захватить власть при живом еще Аэде. Но ты не ответил на вопрос, зачем тебе веревка?
— Для сна, тебе же нужно будет отдыхать? Или ты сможешь трое суток без сна на ногах провести?
— Не смогу, — Дэекен свел брови, — боюсь я и так долго без сна и отдыха. До ночи может и продержусь, а потом все.
— Ну вот значит я был прав. И нам хорошо бы успеть переправиться на восточный берег Тинге.
— А веревка то зачем?
— Увидишь.
***
Андунэль в самом прямом смысле погрузили в телегу с сундуками. Вот прямо как какое-нибудь ворованное добро завернутое в ворованный же гобелен. В сундуках были бароньи богатства. Сам же лорд Оплота болтался в петле на центральной площади, казнь совершили не орки, а горожане, которым захватчики его благородие отдали на растерзание. Захватив цитадель, как удалось узнать принцессе, развесивший уши и пытающейся выслушать хоть что-то полезное от болтающих вокруг нее, орки открыли все ворота выпуская тех, кто хотел уйти, люди в городе им были ни к чему. Правда, служителей Великого отпустили без золотых чаш и украшений алтарей. Богачей из района за стеной тоже перетрясли на наличие камней и желтого метала. А мастеровой люд оставили в покое. Кто-то действительно уходил, кто-то оставался потому как уходить было бесполезно, а умирать лучше дома, в собственной кузне или гончарной. В общем людей заложниками никто делать не собирался. Это удивляло принцессу. Ей казалось, что орки, захватив город прикроются мирными жителями от дальнейших осад. Не то, чтобы она была специалистом в военной тактике, но такое ей казалось наиболее мерзким и от того орки под командованием нарьяма непременно должны были сделать именно так.
Конечно, если бы принцесса разбиралась в орках лучше, она бы знала, что прикрыться слабыми против их законов чести. Так же точно и покойный ныне граф Сеймур, если бы чуть больше разбирался бы в этих самых законах, то понимал бы что участие в интригах и обмане против не подозревающих не в чести у этих огромных существ, зато любой замысливший подлость, вполне себе мог оказаться обманутым в ответ, это дозволялось. Правда для умных ходов орки всегда шли за советом к нарьяма. Вот уж где даже по их мнению был разгул бабьего коварства.
Груженные добром и эльфийской принцессой телеги двинулись по тракту на Запад. Их окружал орочий строй, который никогда не подразумевал верховых, и не только от того, что ни одна лошадь не утащит на своей спине такую махину, скорее уж переломиться, но и потому что в лошадях тут просто не было нужны. Орки были бескрайне выносливы, в этом они превосходили даже эльфов. Они могли бежать сутками, умели на ногах не только пить, но и есть, без сна и остановок они могли преодолевать такие расстояния, которые не снились другим разумным расам мара. Весь их жизненный уклад строился на этом.
Племена орков вели кочевой образ жизни, перегоняя свои скот по пастбищам из года в год они тренировались не знать усталости, учились есть и жить на бегу, не делать привалов неделями, сколько шло стадо, столько шли орки. Почти не имея в своей кормовой базе растительной пищи, орки питались в основном мясом. Еще на заре своего становления они освоили кочевое скотоводство и никогда не меняли жизненного уклада. Каждую весну племена и кланы покидали Священные Холмы и шли каждый своею дорогой, кто на север, кто на юг. У каждого был свой родовой путь, свои пастбищные земли, свои дороги, и они никогда не пересекались, иначе война. Зимой же почти все орки, возвращались на Священные Холмы, и так из года в год, из века в век, из тысячелетия в тысячелетие. Были, конечно и самые Северные кланы. Которые на зиму в Холмы отправляли рожать женщин и пережидать зимы детей и стариков, а сами оставались на заснеженных пастбищах, но такие племена и содержали особенный скот, не нуждающийся в другой зимовке — северных оленей и даже мамонтов.
Когда-то оркам принадлежали не только пустоши, но и долина Разнотравья, там самые южные кланы пасли бизонов, и разводили гигантских кабанов, а потом эти земли заняли люди. Без этих пастбищ южные кланы вымирали, вместе со своими стадами, от них остались не многие, но самые сильные. К примеру, клан Бизоньего копыта, откуда были Ирше и Тордран. Силой их предки забрали для себя пастбища, потеснив северных пастухов пасущих зубров, и потому смогли выжить и продолжить свой род. Один из главных законов орков гласит: «выживает сильный, слабый умрет». И потому у орков вооружали всех, не делая исключения. Женщины могут защищать свое стадо не хуже мужчин, даже если налетчики, самые сильные из воинов клана, уходят на войну стадо и пастбища никогда не остаются без охраны. Лучшая жена та, которая защитит себя и детей даже если мужа не окажется рядом. Соответственно у орков ценились огромные, свирепые женщины. Средний орк на голову был выше среднего эльфа, примерно раза в три был шире в плечах, имел короткие относительно людских пропорций, но очень мускулистые ноги, длинные мощные руки, массивную грудь, и не очень большую голову, с широченной нижней челюстью. Будучи мясоедами, орки имели по паре острых клыков на каждой из челюстей, и если верхние не выдавались за губу, то нижние считались гордостью, и чем сильнее торчали вверх, тем мужественнее и красивее считался орк. Их всячески украшали, на них ковали кольца и делали узорчатые насечки. Ведь чем крепче зубы, тем крепче кости, а крепкие кости для орочей красоты были основой. Женщины отличались лишь наличием груди и ширенной таза, немного уступали в росте и размаху плеч. Зато в мышечной массе и рельефности они были вполне сопоставимы. Благодаря черному цвету крови, кожа орков имела темный холодный цвет, оттенка близкого к мокко или торфяному, светлее или темнее, толстая, плотная, настолько прочная, что даже рассечь ее мог не каждый. Под толстой кожей пролегала весьма хорошая прослойка жировых тканей, отчего орки не мерзли зимой, их тела выдерживали стойкие морозы, даже без особенного утепления одеждой. Орки могли при необходимости спать на снегу купаться в северных реках, даже когда на них вставал лед. Конечно, в самые лютые морозы они все же предпочитали греться у костров и очагов, но то, что люди считали холодной осенью, орки воспринимали приятной погодой. Наоборот же в действительно южных регионах мара, таких которыми, к примеру были Речные земли, орку было бы не комфортно и излишне жарко.
