Миа Эшер - Сладкий яд
— Я не верю, что ты серьезно. Ронан, эти слова тебя недостойны.
— Извини. Ты этого не заслуживаешь, но разве это не правда? Если бы мы не потрахались, я бы не стоял сейчас здесь и не разговаривал о том, чтобы показать свои работы Карлу Брансвику. Я по-прежнему был бы никем, на которого всем насрать.
— Я бы назвала это счастливым стечением обстоятельств, — негромко добавляет она. — Но на самом деле тебя беспокоит вовсе не это — или не только это, — ведь так?
Я молчу, глядя на холмы перед нами.
— Просто я всегда был уверен, что пробиваться человек должен сам.
Она ловит мое лицо, заставляя посмотреть на себя.
— Ронан, послушай меня внимательно. Как бы Карл ни любил меня, он не станет рисковать своей репутацией или бизнесом только потому, что я с тобой сплю. Если он увидит в твоих работах потенциал, то даст тебе шанс. Если же нет — то не станет скрывать свое мнение. Если ты пробьешься наверх, то исключительно благодаря себе самому, а не мне.
Я открываю рот, чтобы заметить, что без нее у меня не было бы и возможности шанса, но она перебивает меня.
— Перестань, упрямый ты человек. Я всего лишь подтолкнула тебя в правильном направлении. Все остальное сделает твой талант. А теперь замолчи и поцелуй меня. — Она притягивает меня к себе. Наши губы почти что соприкасаются. — Поцелуй меня.
Она не переубедила меня, но я все равно целую ее. Ищу в ее губах спасения от своих мыслей, хочу ее тело и то облегчение, которое она может мне предложить в этот момент. Когда мы отрываемся друг от друга, я хватаю ее за задницу, обтянутую мягкостью шелка, и втираю в ее промежность свой набухающий член.
— Идем в спальню.
— Я не могу оставить гостей, — выдыхает она, но ее подернутые страстью глаза говорят совершенно противоположное.
— Да плевать мне на них. Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Или ты предпочтешь, чтобы я взял тебя прямо перед всеми твоими гостями?
Она стонет, ее дыхание ускоряется.
— Ты этого не сделаешь.
Радуясь, что мы стоим в уединенном месте, я стягиваю с ее плеч бретельки и, обнажив ее груди, зарываюсь между ними лицом.
— Сделаю, и ты это знаешь.
Я посасываю, покусываю ее сосок, омываю языком его кончик.
— О боже.
— Прибереги это на потом, крошка.
Она смеется, и ее горловой, хрипловатый смех для моего слуха как секс.
— Что же мне с тобой делать, Ронан?
— Как что? Естественно, до полусмерти оттрахать меня. А теперь идем, пока мы не устроили им незабываемое представление.
По пути в спальню она спрашивает:
— Кем была та девушка, с которой ты разговаривал, как только пришел?
А. Значит мы все-таки обратили внимание.
— Никем важным.
В спальне я говорю ей сесть в кресло возле кровати.
— Зачем?
— Увидишь.
Опустившись на колени, я стягиваю вниз ее стринги и раздвигаю ее ноги.
— Тебе нравится вечеринка, Ронан? — мягко спрашивает она. Ее глаза закрыты, голова откинута на спинку кресла. Пальцами погружаясь мне в волосы, она притягивает меня к себе.
— Теперь да, — отвечаю я перед тем, как забыться в ее вкусе на языке.
Глава 14
На следующее утро я звоню в офис и сообщаю Джине, что сегодня меня на работе не будет. Все равно я не нужен ей — Лоренс еще не вернулся, а Блэр, судя по всему, сделала своим постоянным водителем Тони. Ну и ради бога, думаю я про себя, пусть эти слова и звучат фальшиво и пусто.
Я возвращаюсь в постель и смотрю, как обнаженная Рэйчел улыбается мне, пытаясь натянуть на себя простыню и прикрыться.
— У тебя не будет проблем?
Я качаю головой. Наши взгляды встречаются.
— Убери простыню. Дай мне посмотреть на тебя.
Она заливается краской, однако позволяет ткани водопадом соскользнуть со своего обнаженного тела, и я, будто загипнотизированный, впитываю открывшееся мне зрелище — разметавшиеся по плечам светлые волосы, розовые соски, столь соблазнительные мягкие формы. Пока Блэр по-прежнему трахает мне мозги, я ищу успокоения в теле Рэйчел.
— Раздвинь ноги, — шепчу я хрипло.
Рэйчел слушается — такая застенчивая, неуверенная в себе. Ее глаза маняще горят. Лаская свой член, я становлюсь перед ней на колени. Я снова ее хочу.
— Проблем не будет. Моего босса нет в городе.
— Значит, днем ты водитель? — спрашивает она, следя за движениями моего кулака.
— Среди прочего.
Она наблюдает за мной, а я склоняюсь над нею, беру ее за запястья и завожу руки ей за голову. Ее зрачки от возбуждения расширяются. Губы приоткрываются, и я целую ее — грубо и глубоко. От этого жадного поцелуя у нас обоих перехватывает дыхание, а внутри разгорается пламя. Опустив голову, я прикусываю ее плечо, потом захватываю ртом ее грудь и, пока она мурлычет мне в ухо, ласкаю языком ее сосок до тех пор, пока он не становится болезненно твердым.
Она выгибает спину, вдавливая пятки в матрас.
— Ронан, прошу тебя… — Горящий на ее скулах румянец ползет вниз и заливает ей шею. Я вижу, как часто вздымается ее грудь, чувствую ее нарастающее отчаяние.
Не отрываясь от ее кожи, я улыбаюсь.
— Что ты хочешь?
Она качает головой.
— Нет, Ронан… Я…
— Покажи мне, — говорю я, а после кусаю ее за шею.
Рэйчел тянется вниз, и ее маленькая рука обхватывает мой член. Выгнувшись, она начинает тереть себя мною, увлажняя головку, заставляя меня дрожать, сводя нас обоих с ума, затем приставляет набухшую головку к своему входу и, взявшись за мою задницу, заставляет войти в свою мокрую тесноту. Она обхватывает меня ногами, выдыхает, и когда я оказываюсь в ней до упора, у меня вырывается стон.
Удерживая одно ее запястье, я начинаю трахать ее медленными, размеренными толчками, чувствуя, как стенки ее промежности растягиваются для меня, сжимаются вокруг моей плоти.
— Что ты… — стонет она. Внутрь. — …творишь со мной… — Наружу. — Я не могу насытиться тобой… — Внутрь. — И Карл ждет… — Наружу.
— Подождет. Я завтракаю.
Отпустив ее руки, я приподнимаюсь над нею и продолжаю вторгаться в нее, входя и выходя с каждым разом все дальше. Мои руки дрожат, а ее тело содрогается подо мной. У меня темнеет перед глазами. Ее всхлипы становятся все безнадежней. Ритм сейчас быстрый и жесткий. Беспощадный. Нетерпеливый. И только разрядка способна успокоить лихорадку, распространяющуюся в наших телах.
Я прекращаю двигаться. Все мое тело дрожит от мучительной необходимости кончить. Не выходя из нее, я продлеваю пытку, оттягиваю наслаждение, пока она отчаянно крутит бедрами в погоне за своим собственным высвобождением.
