Рейн Миллер - Искусство обнажения (ЛП)

Он поцеловал мои пальцы, прижатые к его губам и потом потянул их вниз.

— Знаю, детка. Говорил. И я не хочу сделать что-то, способное поставить под угрозу наши отношения, — он поцеловал мою шею и прикусил за мочку уха. — Можем ли мы обсудить компромисс? — шепнул он.

Я потянула его за волосы, заставив остановить свою тактику совращения и посмотреть на меня. — Сперва ты должен по-настоящему поговорить со мной, не отвлекая меня сексом. У тебя очень хорошо получается меня отвлекать, Итан. Просто скажи, чего ты от меня хочешь, а я отвечу, смогу ли это сделать.

— Как насчет того, чтобы ты согласилась на личного шофера? — он поднял палец и провел им по моей груди, там, где соскользнула простыня. — Больше никаких прогулок в метро и вызовов такси по ночам. У тебя будет машина, которая отвезет тебя, куда душа пожелает, — он замолчал и впился в меня своими выразительными глазами, которые много сказали мне о его страстном желании защитить меня, — и я смогу хоть немного успокоиться.

Я еще раз отхлебнула кофе, который он принес мне и решила задать свой собственный наболевший вопрос.

— А зачем тебе вообще обо мне беспокоиться?

— Потому, что ты очень особенная, Брианна.

— Насколько особенная, Итан? — прошептала я потому, что немного боялась услышать ответ. Я уже боялась своих собственных чувств к нему. Он полностью захватил меня за такое короткое время.

— Для меня? Настолько особенная, как только может быть, малышка, — он улыбнулся своему определению одним уголком губ и у меня в животе все затрепетало.

Он не сказал, что любит меня. Но я ему тоже этого не говорила. Тем не менее, я знала, что не безразлична ему.

Он снова посмотрел вниз и перевернул мою руку ладонью вверх. Показался шрам у меня на запястье. Тот, которого я стыдилась и пыталась спрятать, но сейчас это было невозможно, так как был дневной свет, а я была обнаженной. Он провел кончиком пальца по рваной линии, так нежно, что это ощущалось, словно ласка. Он не спросил меня, откуда взялся шрам и я не стала ему отвечать. Боль от воспоминаний в сочетании со стыдом парализовали меня, отнимая желание говорить об этом.

У меня были чувства к этому мужчине, но я пока не могла поделиться с ним своей тайной. Мое унижение было слишком мерзким и неприятным, чтобы позволить ему встать между нами. Прямо сейчас я просто хотела быть желанной. Итан хотел меня. И этого было достаточно для моего согласия. Детское поведение. Я приму его условие насчет водителя, а он смирится с моей неспособностью поделиться с ним своим прошлым. Мы будем двигаться не спеша.

— Ладно, — я наклонилась вперед и поцеловала его в шею, над вырезом футболки, волосы на его груди щекотали мой рот и я чувствовала уже знакомый аромат, ставший крайней необходимостью для меня, вроде пищи, воды или воздуха. — Я согласна на водителя, а ты прямо скажешь мне, что ты задумал. Мне нужен честный ответ. Мне нравится, когда ты со мной откровенен. Скажи, чего хочешь ты, и я это приму…

— Спасибо, — он начал целовать меня снова. Мой кофе был отставлен в сторону, а простынь напрочь исчезла. Итан стащил с себя футболку и спортивные штаны, а потом вытянулся на мне сверху. Мне наконец удалось действительно хорошо разглядеть его тело. Совершенно обнаженное. В дневном свете.

Святой Иисусе!

Я была заворожена видом от его точеной груди с твердыми сосками до внушительного и прекрасного члена. Он был аккуратно обрезанным, совсем не странным, просто милым и абсолютно мужественным.

Он остановился и склонил набок голову.

— Что?

Я толкнула его назад, заставив сесть на колени и поднялась сама.

— Я хочу посмотреть на тебя, — я провела руками по его телу, по соскам и по V-образным мышцам внизу живота, которые, как на грех, оказались настолько скульптурно вылепленными, что это было действительно нечестно по отношению к оставшейся части мужского населения, по его бедрам с упругими мышцами и темными волосами. Он разрешал мне прикасаться к себе и самой контролировать момент. — Ты такой красивый, Итан.

Он издал гортанный звук и его тело вздрогнуло. Наши глаза встретились и состоялся безмолвный обмен, разговор с помощью одних эмоций и понимание того, куда нас заведет эта сила, соединяющая нас.

Я опустила взгляд на его стержень, твердый и пульсирующий. Капелька на его вершине подтверждала, насколько готов он был для меня. Я хотела его так сильно, что даже ощущала боль. Я хотела доставить ему удовольствие и дать ему кончить самостоятельно, как он сделал со мной, практически заставив меня разлететься на миллион кусочков. Я наклонила голову и взяла его прекрасный член в рот. Спустя несколько минут мое желание сбылось.

Мы также продолжили в душе, или следовало бы сказать — я продолжила, когда он зажал меня в углу, опустился на колени и вернул должок. С этим мужчиной секс никогда не кончался. Я была на борту сексуального поезда, показывая свой проездной постоянного пассажира. У меня никогда не было так много секса в…

Не возвращайся к прошлому и не разрушай этот момент с ним.

У Итана на спине было тату. Прямо во всю ширину его плеч были изображены горизонтальные крылья средних размеров. Из-за своей черно-белой холодности они выглядели немного готическими и почти греко-римскими. Мне очень понравилась цитата под крыльями. Больше никаких уступок, кроме мечты. Я увидела ее в душе, когда он повернулся, чтобы взять мыло.

— Это Шекспир, верно? — я погладила татуировку рукой и тут увидела шрамы. Множество белых линий и рубцов. Так много, что их невозможно было сосчитать. Я резко ахнула, в отчаянии думая, как же сильно он страдал. Я хотела спросить, но придержала язык. Я же не стала рассказывать о своих шрамах.

Он развернулся и поцеловал меня в губы прежде, чем я успела еще что-то сказать. Итан хотел говорить о его шрамах ничуть не больше, чем я о своих.

Спустя более недели проведенных с Итаном ночей у него дома, я захотела вернуться в свою квартиру уже не только за чистой одеждой. Мне нужно было подзарядиться от своего собственного дома. Итан согласился прийти сюда ночью. Я сказала ему, что пребывание в трущобах полезно для души. В ответ он поддразнил меня, заявив, что это неважно, пока у нас есть еда и постель, потому что во время его ночевок мы будем голыми. Я возразила, что если объявится Габи, ему придется одеться, что я не собираюсь позволять своей соседке по комнате сойти с ума от страсти по поводу богоподобного телосложения моего парня. Он рассмеялся и ответил, что ему нравится оттенок ревности в моем голосе. Я велела ему явиться на ужин голодным и полностью одетым. Он все еще смеялся, когда мы закончили разговор по телефону.