Сломай мой страх (СИ) - Беж Рина

А его «соскучился», как волшебное слово, открывающее любые двери и замки.

Киваю, включая взрослую и умную женщину. Скидываю мокрую майку и шорты. Только нижнее белье стягиваю, сделав небольшую паузу и неслышно выдохнув.

Стеснительность-то по желанию я никак не могу отключить.

— Пойдем, — перехватывает Майский за руку, сам полностью раздевшись. В душевой, что ненамного больше моей, вдвоем размещаемся достаточно комфортно. Игнат настраивает воду, даже чуть горячее, чем хотелось бы. Но она, действительно, расслабляет и согревает в момент.

Нахожу мочалку и гель. Взбиваю пенку под водой и, жестами заставив мужчину упереться в стену, аккуратно вожу по широкой V-образной спине.

Мышцы так и играют при моем к ним прикосновении. Намыливаю плечи, шею, поясницу и даже ягодицы, спускаюсь к ногам. Он оборачивается и позволяет переключиться на грудь. Натираю, кажется, всё и не по разу, кроме самого интимного места, когда Игнат сжаливается и забирает мочалку, домываясь самостоятельно.

Оба замечаем, что он возбудился. Но поползновений в мою сторону не происходит.

— Спасибо, — хрипло произносит, выключая воду и укутывая меня в большую махровую простыню. Сам же совершенно непринужденно выходит в спальню голым.

Пока маленьким полотенцем просушиваю волосы, мужчина возвращается и приносит свою футболку.

— В ней удобнее будет. Надень. — расправляет одежду и, дождавшись, когда подниму руки, помогает натянуть через голову.

Моим же полотенцем наскоро вытирается сам и, оставаясь обнаженным, ведет в спальню. Откидывает покрывало на стоящее рядом кресло и, кивком заставляя забраться на кровать, ложится рядом.

В огромной футболке с голой попой, в одной постели с полностью раздетым мужчиной — вот это точно для меня экстрим.

— Иди сюда, — Игнат разваливается на спине, притягивая меня к себе под бок, и обхватывает рукой. Его ладонь по-хозяйски ложится на попу, чуть-чуть её сжимая. Словно проверяет на упругость.

Кладу голову на мужское плечо, а ладошку аккурат там, где громко и размеренно стучит сердце. Вдыхаю горьковато-цитрусовые нотки, присущие Майскому. Знакомые, расслабляющие. И закрываю глаза.

Удивительно, но спустя пару минут моё сердце, что частило, как заполошное, приходит в норму. А дыхание синхронизируется с вдохами-выдохами Игната.

Чувствую, что он уснул. Рука становится тяжелее, дыхание более размеренное и глубокое, захват немного ослабевает.

Но проверять не рвусь, не хочу его дергать и мешать. Просто тихонько лежу и впитываю новые ощущения.

Не уверена, что усну. Первый подобный опыт, как-никак.

Но или горячая вода так расслабляет, или интуитивно давно уже доверяю этому мужчине, но чары Морфея накрывают меня совершенно незаметно.

Просыпаюсь, как от толчка, не сразу понимая где нахожусь и почему. Подскакиваю на постели и сажусь, осматриваясь.

Я в комнате одна. Игната нет, и, судя по остывшей половине кровати, давно. На улице всё также пасмурно, а по стеклу стучат тяжелые капли. Оттого кажется, что уже много времени. Но на самом деле только начало девятого, если часы на прикроватной тумбочке не врут.

Странно, вроде бы отоспаться хотел Майский, а получилось, что это сделала я. Растираю лоб и глаза, откидываю плед, которым меня заботливо укрыли, и слезаю с кровати.

В то, что Игнат снова умчался по делам, не предупредив, могу поверить, но не желаю. Вот и хочу его найти. Потому поправляю покрывало, застилая постель по новой, и иду к себе. Поиски-поисками, но нужно хотя бы одеться.

Натягиваю широкие спортивные штаны серого цвета и белую футболку. Расчесываю и завязываю спутавшиеся после сна волосы в хвост. И спускаюсь вниз. Тишина, что стоит в доме кажется странно-подозрительной и неприятной.

Где Игнат?

Где Катя?

Все словно попрятались.

Обхожу гостиную и террасу, на кухне выпиваю стакан воды. Везде пусто, но на плите стоят прикрытые «колпаками» еще горячие блюда.

Решаю заглянуть в кабинет Майского, но он закрыт.

Тренажерный зал тоже пустует.

Единственное место в доме, что еще остается, библиотека.

Подхожу к ней и даже нажимаю на ручку двери, опуская вниз. Открыть не успеваю, громкий томный женский стон и последующие ритмичные хлопки под мужское рычание-ворчание не оставляют места для фантазии.

Может, я и дурочка наивная, но понять, что в библиотеке не книги сейчас читают и даже не в бильярд играют, могу.

Пошлые звуки, словно специально, становятся всё громче и отчетливее. Тем двоим, что сейчас находятся за дверью, явно очень хорошо. В отличие от меня.

Я буквально задыхаюсь.

Сама не ожидаю от себя такой реакции.

Но не могу…

НЕ МОГУ!

Слезы душат. Они, будто получают команду к действию, режут глаза и текут по щекам ручейками.

Открываю широко рот, пытаясь втянуть кислород, которого резко не хватает. И закрываю его ладонью, чтобы подавить всхлип, и не мешать «сладкой парочке» наслаждаться друг другом.

Второй рукой осторожно возвращаю ручку двери на место.

Получается с трудом. Меня буквально трясет от эмоций.

Отступаю от библиотеки, желая не слышать, не помнить и на знать того, что там происходит.

Шаг, еще один и еще. Дохожу до поворота, всё также глуша всхлипы и решая, что делать дальше.

Не хочу тут быть. Я не справлюсь.

Сломаюсь окончательно.

Лучше домой. Или к родителям уеду.

Точно!

Куплю билет и поеду на юг!

Продлю отпуск или вообще останусь там насовсем.

Глава 13

Я же сразу ему говорила, что не подхожу для такой роли.

Думала, что смогу не реагировать… Абстрагируюсь. Буду воспринимать, как постороннего человека, помогающего со страхами.

А секс, как профилактику.

Просто необходимый физиологический процесс.

Но нет.

Маленькая глупая девочка, что живет во мне, не понимает, как можно спать, обнимая одну, а через час буквально в паре шагов от нее заниматься сексом с другой.

Гарем его устраивает?

Да на здоровье!

А меня нет.

Теперь понимаю это ясно и чётко, как никогда.

Я — собственница. Пусть с тараканами в голове, пусть неправильная. Но лучше быть одинокой. Чем одной из многих у того, кто тебя не ценит.

Так!

Вытираю мокрые щеки и со всхлипом заворачиваю за угол. Надо убираться отсюда.

Не хочу их обоих видеть. И объясняться не хочу. Моя машина на стоянке, вот и уеду, пока они не закончили.

Бегу к входной двери, не думая, что раздета, что ключи могут быть не в Пежо, а где-то в другом месте, что еще нужно просить охрану открыть ворота, и что, наконец, документы, остаются в этом доме наверху.

Ни о чём не думаю!

Единственная мысль: «Исчезнуть».

Распахиваю дверь, делаю только один шаг… и буквально утыкаюсь носом в мужскую грудь.

Теряюсь и пытаюсь оттолкнуть того, кто меня ловит и сжимает в крепких тисках-объятиях. Слезы-предатели текут сильнее и закрывают видимость. Не реагирую на речь, все усилия направляю на то, чтобы выпутаться из чужого захвата и поскорее покинуть этот дом.

Бесполезно. Силы не равны. И я, словно муха в паутине, дергаюсь без толку.

— Тихо-тихо, Ёжик! — пробиваются сквозь панику и стресс такие привычные властные нотки во вкрадчиво-спокойном голосе. — Лера, посмотри на меня.

Моргаю, задирая голову вверх, и, пыхтя, втягиваю ртом воздух. В первый момент кажется, что передо мной глюк, а не Майский.

Как он может находиться в двух местах одновременно?

Хмурюсь, рассматривая его внимательнее, и пытаюсь сопоставить всю картину. Но ничего не выходит.

— Что случилось? Ты почему раздетая из дома вылетела, еще и вся в слезах?

Отрицательно качаю головой, не веря, что он сейчас здесь, а не в библиотеке. Даже оборачиваюсь назад, словно та дверь, которую я так и не открыла, за моей спиной.

Дрожь сотрясает тело, непроизвольно опять всхлипываю.

— Иди-ка сюда, — подхватывает на руки, как ребенка. Правда, я себя сейчас именно так и ощущаю. Утыкаюсь сопливым носом в мужскую ключицу, обхватываю за крепкую шею и закрываю глаза.