Мой хозяин (СИ) - Ковалевская Алиса
— Вот так, девочка, — простонал Вандор и вогнал в меня член с такой силой, что я всхлипнула. — Вот так… — Моя дрожь передалась ему, он запульсировал во мне, наполнил меня своим желанием. — Милана…
Не знаю, как я оказалась прижатой к его груди. Меня трясло, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, дыхание напрочь сбилось. Щекой я чувствовала его жар, его влажную от испарины кожу. И в груди так же бешено, как и у меня — тук-тук-тук… Оказывается, у него всё-таки есть сердце. И оно бьётся. Гулко и сильно. А если так… может быть, в моей жизни действительно может быть ещё что-то хорошее? И пусть он навсегда останется для меня хозяином, может быть, у меня правда получится стать важной для него, нужной ему?
15.2
Весь день я провела у бассейна. Перед тем, как уехать на встречу, Вандор вручил перевязанную бантом коробочку и в ответ на мой вопросительный взгляд проговорил:
— Можешь выйти во двор и поплескаться. Жарко на улице.
— Во двор? — переспросила я. — То есть, мне можно выйти одной из дома?
Ответил он не сразу, словно бы проверял на прочность мою выдержку, но в конце концов всё-таки сказал:
— Да. Только без глупостей.
В коробочке был купальник. Маленький купальник-бикини кораллового цвета. Даже не знаю, скрывал ли он что-нибудь или подчёркивал.
Честно говоря, я запуталась. Во всём: в происходящем, в поступках Вандора, в его словах и в первую очередь — в себе. Поговорить бы хоть с кем-нибудь… Порой мысли и сомнения, высказанные вслух, обретают куда большую ясность, чем в тот момент, когда они беспокойными птицами бьются в голове. Стэлла… Наверное, мне стоило рассказать ей о своих опасениях, о том, что я чувствую. Пусть её видение многих вещей разнится с моим, она — единственный человек, которому я могу довериться.
Вот только Стэлла оказалась настолько занята, что поговорить нам не удалось. Застала я её в тот момент, когда она драила пол в холле первого этажа.
— Тебе идёт этот цвет, — только и сказала она, запястьем вытирая лоб. Выдохнула и снова взялась за пол.
— Этим что, больше заняться некому? — возмутилась я, глядя на её мокрые руки. — В этом доме полно горничных!
— Лучше так, Мил, — тихо заговорила она, — чем под табуном. — Посмотрев на меня, она чуть заметно улыбнулась. — Ты красавица. Подрумянишься, будешь…
— Как кусок отбивной, — закончила я с издёвкой, и она потихоньку засмеялась. Пожалуй, я впервые слышала её смех…
В итоге разговора у нас так не получилось. Вышедший управляющий глянул на Стэллу так, что та, подмигнув мне, поспешила вернуться к мытью полов. Не знаю, откуда в ней столько моральных сил и стойкости. Я бы точно так не смогла.
Делать мне ничего не оставалось, и я, взяв книгу, отправилась к бассейну. На улице и правда стояла жара, раскалённое солнце висело в небе ярким диском. Встав у края бассейна, я с наслаждением потянулась. Вода была прозрачной, и сквозь её толщу виднелось выложенное бирюзовой плиткой дно. Чуть поодаль стоял ряд шезлонгов — один на солнце и два — под зонтиком. Подумав, я присела на бортик и опустила ноги в воду. Тепло и прохладно одновременно… Вдалеке щебетали птицы, солнечные лучи бликами играли на водяной глади. Из-за угла дома, неся поднос в руках, вышла одна из горничных и, подойдя к шезлонгам, выставила на стол блюдо с фруктами и большой стакан с чем-то, напоминающим холодный чай. Закончив, она приблизилась ко мне и отрапортовала:
— Господин Вандор приказал принести, когда Вы выйдете к бассейну.
Я недовольно кивнула, и мадама чопорно пошла в обратную сторону. Вообще-то, у меня есть собственная горничная! Какого она драит холл, тогда как эта… Проводив женщину взглядом я заставила себя успокоиться. Мне хотелось, чтобы Стэлла составила мне компанию, да и несправедливость я всегда переносила очень плохо. Но она права — лучше уж так, чем то, что могло случиться.
Стоило мне подумать об этом, мысли снова вернулись к Вандору. Фрукты, чай… Что это, если не проявление заботы обо мне? Неспешно вытащив ноги из воды, я встала и подошла к столику. Отщипнула виноградину от ветки и положила в рот. На язык тут же брызнул сладкий сок, и я едва не застонала от удовольствия. В детском доме фруктов мы почти не видели — еда была очень однообразной и, как правило, безвкусной. Макароны с курицей, говяжья печень с гречкой, похожие на разваренную бумагу рыбные котлеты с картофельным пюре… Как же я ненавидела эти котлеты! При мысли о них меня передёрнуло. Взяв стакан, я присела на край шезлонга и уставилась на воду. Кожу мою щекотнул лёгкий порыв игривого ветерка, и я подставила ему лицо. Как же хорошо… Пожалуй, так хорошо мне давно уже не было. Разве что в детстве, когда одна из нянечек взяла в меня в парк аттракционов вместе со своими детьми. А ещё… Я снова отщипнула виноградину. Были же у меня хорошие дни. Были… Вот только в памяти они почему-то не оставили никакого следа. Разве что дни, проведённые с Матвеем. Но, как ни странно, найти среди них особенно яркие я не могла. А ведь были у нас и походы в кафе, и гулять мы ходили. Даже в кино как-то…
Вандор
Как ни пытался я разделаться с делами побыстрее, домой вернуться удалось лишь ближе к вечеру. Солнце ещё светило, но на улице было уже не столь жарко. После утомительного дня хотелось освежиться, и по приезду домой я собирался принять прохладный душ.
— Милана в доме? — как бы между прочим осведомился я у вышедшей мне навстречу горничной. Одна из них обязательно встречала меня после работы, чтобы осведомиться, оставлять ли на кухне ужин.
— Нет, господин Вандор, — проговорила та. — Она весь день провела возле бассейна и всё ещё там.
Кивнув, я направился было к лестнице, но передумал и, пройдя через кухню, открыл заднюю дверь. Честно говоря, не думал, что она проторчит у воды до вечера… Дорвалась, называется.
Мысли о девчонке преследовали меня целый день. На утренней встрече вместо того, чтобы вслушиваться в слова давнего партнёра, пришедшего с просьбой взять на пару месяцев к себе в компанию его сына, я думал о её колышущихся перед моим носом грудях с твёрдыми сосками и блестящих глазах. Странное сочетание наивности, робости и откровенной сексуальности… А как прекрасна она была в момент оргазма! Не знаю, заметил ли что-нибудь мой собеседник… Определённой договорённости мы в итоге достигли и условились продолжить разговор завтра, в более непринуждённой обстановке.
К обеду я так закрутился, что в какой-то момент мысли о минувшей ночи отступили на дальний план, но, стоило мне понять, что Милана всё ещё находится у бассейна…
Остановившись метрах в десяти от бассейна, я стал наблюдать. Девчонка барахталась на мелководье. Она то подпрыгивала, выныривая из воды по пояс, то приседала и делала какие-то невразумительные взмахи руками, разбрызгивая вокруг себя переливающиеся брызги. Волосы её были собраны в высокий хвост на макушке, но всё равно вымокли напрочь. В паху мгновенно потяжелело. Ещё бы! Если уж у меня мгновенно встаёт на неё, даже если она одета, то тут…
Расстёгивая на ходу пуговицы рубашки, я двинулся к бассейну. Мила, увлечённая вознёй, меня не замечала, я же продолжал рассматривать её. Остановился у края, скинул рубашку на плитку и принялся расстёгивать ремень брюк. Кожа её была мокрой, купальник прилип к телу и не скрывал, а лишь подчёркивал грудь и ягодицы. И на кой чёрт вообще придумали подобные штучки?! Коралловый цвет на нежной девичьей коже… Да тут у мёртвого член до носа подскочит, не то что у нормального мужика! Эти округлые бёдра, изящные руки, а груди… Прикрытые лишь двумя маленькими яркими треугольниками ткани, выглядели они чертовски вызывающе. Девчонка находилась на противоположном краю бассейна, и разглядеть я не мог, но не сомневался — соски у неё были твёрдыми.
Раздевшись наголо, я нырнул в воду прямо с борта и, не выныривая на поверхность, преодолел большую часть разделяющего нас расстояния. Вынырнул и поймал устремлённый на меня взгляд. Судя по тому, какой испуганной она выглядела, я застал её врасплох.
