Земфира Кратнова - Рандеву с незнакомкой
Класс с одобрением посмотрел на новенькую. В третьей школе учился сплошь пролетариат, и детей-мажоров здесь недолюбливали. Сашок решил, что пришла его пора сказать свое веское слово и он гнусавым голосом провозгласил:
– Поприветствуем же звезду, скатившуюся в нашу лужу со звездного Олимпа!
Диана, не на секунду не задумываясь, ответила частушкой:
– С неба звездочка упала
Прямо к милому в штаны,
Пусть там все пообгорало,
Лишь бы не было войны.
Хохот одноклассников просто подкосил Сашка. Он только открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Юлька Квасина, одна из бывших его пассий, не преминула добавить:
– Там не пообгорало, а скорее стерлось!
– Тише, тише! – Алла Степановна постучала по столу указкой. – Я понимаю бурную игру ваших молодых гормонов, но нельзя ли отложить ее до лучших времен. Например, до окончания занятий.
Степановна была преподавателем суровым, и ругаться с ней никто не хотел. Спустя три минуты весь класс уже тихо сидел, склонившись над головоломными задачами по физике. Но по поведению юношей чувствовалось, что они ждут – не дождутся перемены.
После звонка народ устремился к выходу. Диана шла медленно, гордо подняв голову. Мира робко спросила:
– Ты случайно не моделью стать собираешься?
– Да я и так модель, – спокойно ответила Диана. – Только мои снимки много стоят.
– А оригинал? – Тут же вмешался Леха.
– Милое дитя, – устало отмахнулась Диана. – Я барышня крайне дорогая, и ухаживать за мной весьма накладно. Одного обаяния здесь недостаточно.
Уже две недели спустя Диана освоилась и поддерживала со всеми одноклассниками ровные дружеские отношения, не переступая той черты, за которой начинается панибратство. В школе утвердилось мнение, что девочка она не мажористая, но цену себе знающая, а к таким людям уважение возникает всегда.
Единственный человек, к которому она относилась чуть теплее, была та же Мира. Диана сильно путалась в геометрии, и Мира с удовольствием давала ей списывать. Однажды Диана подошла к своей соседке по парте и задумчиво почесывая кончик носа, сказала:
– Послушай, отличница, сдирать у тебя задачки до бесконечности я не могу. Давай-ка ты со мной позанимаешься. Все-таки я не дура, и должна доходить до таких вещей своим умом.
Мира с радостью согласилась. После уроков они зашли к Диане домой и углубились в сложные дебри тригонометрии. Часа через два Диана подняла красные от напряжения глаза.
– Что-то я совсем ничего не соображаю. Пойду-ка кофе сварю. А ты пока полюбопытствуй. – Она широким жестом показала на книжные полки.
Взгляд Миры тут же упал на энциклопедию Брема "Жизнь животных". Она давно хотела эту книгу в свою библиотеку, но позволить себе такую роскошь ее семья не могла. Мира осторожно потянула толстый том на себя, не удержала его и уронила на пол. Из книги выпорхнул какой-то листок. Мира нагнулась, чтобы положить его обратно, и застыла, как пораженная молнией.
На фотографии Диана, в чем мать родила, лежала, раздвинув ноги прямо в объектив, и мастурбировала, закрыв глаза от наслаждения.
Мире приходилось видеть и не такое: полгорода было завалено специфической печатной продукцией, но одно дело, когда ты смотришь на незнакомого человека, и совсем другое, когда это – твоя соседка по парте.
– А, любуешься? – Раздался голос за ее спиной. – Ну, я ж предупреждала тебя, что работаю фотомоделью.
Мира повернула к своей подруге пылающее лицо.
– Диана… Я не думала, что ты… И вообще, как…
– Солнце. – Диана подошла к приятельнице и положила ей руку на плечо. – Предки у меня не самых строгих нравов, да и я барышня без комплексов. Просто однажды мне предложил попробовать себя в этом деле один симпатичный мужичок со средствами. Я согласилась, и мне это, честно говоря, понравилось. Правда, по школе сразу слухи поползли, ну да стыд глаза не выест. Кстати, по этой причине меня оттуда и попросили.
– И родители никак…
– Милая, я работаю как модель, в том числе и в фильмах. И не на наших бездарных режиссеров, а на Голландию. Платят там прилично, их интересуют русские девочки. И я же не проститутка, а профессионалка. С родителями я все вопросы давно уладила.
– В фильмах… Ты имеешь в виду эти, которые…
– Которые три икса. А, что я тебе рассказываю!
Диана подошла к стопке видеокассет, лежавших на столе, и наугад выбрала одну из них.
– Вот, посмотри, если хочешь.
– Но… Диана, а как же с возрастными проблемами? Тебе ж восемнадцати еще нет.
– Да что они, в паспорт смотрят, что ли? Где написано, что мне семнадцать лет?
Диана была права. Фигура у нее была развита, прямо скажем, не по возрасту. Особенно грудь. Упругая, крепкая, она наверняка уже стала причиной многих эротических грез Лехи и прочих одноклассников.
Придя домой, Мира терпеливо дожидалась, когда мать и отец улягутся спать. Около часа ночи она на цыпочках пробралась в кухню, где стоял видеомагнитофон.
Фильм был явно не малобюджетным. Уже с первых кадров зрителя захватывали интригой.
Два корабля сближаются друг с другом в шторм. На мачте одного из них развевается "Веселый Роджер". Под свист и гиканье пираты готовятся к абордажу. Атакуемое судно отстреливается из последних сил, но видно, что это сопротивление уже фактически сломлено. Корсары прыгают на палубу, завязывается драка. Один из флибустьеров в разорванной тельняшке (видимо, для того, чтобы продемонстрировать мощные руки и накачанный пресс) плечом вышибает дверь.
В небольшой каюте, вжавшись в угол, сидит Диана. Видимо, по сценарию она – богатая пассажирка, потому что декораторы не поскупились на всевозможную позолоченную мишуру. Одета Диана весьма символически: так, какой-то несерьезный полупрозрачный халатик, оставляющий большой простор для зрительской фантазии.
– Привет, крошка, – хриплым голосом говорит пират, приближаясь к девушке.
Фильм шел на немецком, и Мира прекрасно понимала, о чем говорят персонажи. Впрочем, в фильмах категории "три икса" можно обходиться и без перевода.
На экране телевизора разворачивалась борьба между застигнутой врасплох пассажиркой корабля и флибустьером. В руках у Дианы неожиданно появляется странное оружие: нечто среднее между рапирой и турецкой саблей. Бутафория, конечно, но выглядит устрашающе.
– Шели, детка, разве ты забыла, как на уроках в твоем замке я учил тебя держать шпагу? – Ухмыляется пират.
– Берг, клянусь, я перережу тебе глотку! – Отвечает Шели-Диана.
Ага, нерассказанная предыстория понятна: пират некогда был учителем фехтования, а потом попал в немилость и ушел под черный флаг.
– Боюсь, ты не усвоила мои занятия, – Берг перехватывает руку Шели, и саблевидная рапира со звоном падает на пол. Слышится звук пощечины. В кадр это, естественно, не попадает; камера показывает только то, как Диана падает на пол, устеленный пестрым ковром. Берг улыбается и начинает медленно раздеваться.
