Саския Уокер - Блудница
Отдаваясь воле судьбы, он дал себе новую клятву — заставить ее заслужить это удовольствие.
— Ты все еще выглядишь слишком искушенной, Джесси. — Он протянул к ней руки и схватил ее.
Глава 7
Джесси испуганно вскрикнула, в действительности довольная тем, что он захватил ее в плен своих объятий.
— Ты только что сама осложнила свое положение, — сказал он, притягивая к себе на кровать.
Едва проснувшись, она уже думала только о том, чтобы оказаться в этой теплой и мягкой постели вместе с ним, и решила, что подойдет к этой проблеме неординарно и прямолинейно — обнаженной. План состоял в том, чтобы застать его врасплох, появившись в таком виде, и проскользнуть к нему под одеяло, прежде чем он соберется с мыслями. Возбуждение мгновенно овладеет им. Такой план не мог провалиться. Единственной сложностью было набраться смелости и решимости, чтобы приблизиться к нему в таком виде. Не так часто ей приходилось быть полностью обнаженной, но она набралась храбрости и овладела собой, полная уверенности, что он не сможет сдержаться, если, проснувшись, ощутит тепло ее тела в своей постели.
Он схватил ее прежде, чем она попыталась оказаться к нему слишком близко.
Что бы он ни собирался сделать, она лишь усугубляла свое положение. Однако сама она так, похоже, не считала. Волнующие мурашки побежали по всему ее телу, едва он прикоснулся к ней. Он уложил ее на спину, придерживая одной рукой. Не имея возможности пошевелиться, она изогнулась, лежа спиной на его твердых бедрах. Вдруг она заметила озорной огонек в его глазах. Была ли это насмешка?
Положение, что он заставил ее принять, было совсем не таким, как она представляла себе. Груди ее выдавались вперед, и все самые сокровенные места были видны и легкодоступны, но она не могла ни вырваться, ни даже пошевелиться.
Положив одну руку ей на ключицу и удерживая ее на месте, другой он бродил по всему ее телу. Он был довольно груб — сжимал и словно пробовал ее плоть в самых чувствительных местах. И хотя его замечание насторожило ее, действия заставляли таять в волнах возбуждающего тепла, ее соски становились твердыми, а между ног уже было влажно.
— Вы такой властный и очень искусный. — Она не смогла удержаться от комментария.
— В таком случае подчиниться мне не составит для тебя труда, — ответил он с нескрываемым сарказмом.
Он продолжал гладить и мять ее груди, пока она не застонала от удовольствия, и тут он неожиданно остановился. На мгновение ее дыхание сбилось.
— Поднимайся.
Джесси не пошевелилась. Тогда он повернул ее и уложил на кровать. Так как ее ступни касались пола, она схватилась за матрас, чтобы приподняться, и едва успела сделать это, как он встал с кровати и оказался перед ней.
— Раз уж ты так жаждешь новых указаний, то я, пожалуй, преподам тебе урок, прежде чем нам принесут завтрак.
Джесси озадаченно смотрела на него.
— Что вы имеете в виду?
Он игриво приподнял брови.
— Ты так спешила сегодня утром, что даже забыла одеться, дорогая. Я могу лишь догадываться, но, похоже, ты очень хочешь поскорее продолжить наше обучение. И это похвально.
— Я…
Он приложил палец к ее губам, не позволив вымолвить и слова. В глазах его был дикий и даже пугающий блеск.
Она нервно сглотнула слюну и резким движением убрала его руку.
— Но…
— Нет. — Он крепко держал ее за плечи.
Джесси почувствовала, как его возбужденный член коснулся ее живота, и дрожь пробежала по телу. Да, он несомненно хотел ее. Это придало ей смелости, и пальцы ее заскользили вниз и прижались к стволу, в то время как она буквально обжигала его взглядом.
— Вы ведь не собираетесь обучать меня тому, о чем говорили вчера вечером?
— Именно это я и собираюсь делать.
Ее рука замерла. Он убрал ее ладонь.
— И начнем мы прямо сейчас. — Его взгляд не позволял ей ослушаться его. — Итак, займемся теми проблемами, что могут возникнуть на нашем пути. — Он взглянул на ее груди — соски были твердыми и выделялись острыми бутонами на бледных мягких холмиках.
От одного лишь его пылкого взгляда у нее закружилась голова. И даже теперь она разрывалась между желанием не подчиниться и жаждой повиноваться ему. Однако тело ее реагировало на происходящее совсем иначе. Жар заливал ее всю, от головы до кончиков пальцев. Она испытывала непреодолимую слабость, будто вожделение лишило ее всяких сил. Если она подчинится, быть может, она угодит ему этим и он удовлетворит мучительное безудержное желание, которое, без всякого сомнения, испытывал и он сам? Она могла лишь надеяться на это. Следуя этой идее, она послушно кивнула:
— Да, сэр. Я сейчас же оденусь.
Она отвернулась, чтобы уйти. Но он неожиданно остановил ее, схватив за запястье, не давая двинуться с места.
— Нет, мы начнем прямо сейчас.
Ее охватило смущение. Только не это!
Она посмотрела вниз и увидела его большой, твердый член и его подтянутый живот.
— Но одежды нет на нас обоих!
— Повторю, ты сама предложила такие условия игры, придя сюда в таком виде. — Он весьма доброжелательно улыбнулся и повел ее к столу.
Джесси мучительно вспоминала, что он сказал накануне о ее умении вести себя за столом.
Он указал жестом на стул, предлагая ей сесть.
— Если ты сможешь изобразить саму скромность, смирение и невинность, будучи обнаженной, это будет большой шаг вперед. Это станет хорошей проверкой твоих актерских способностей.
— Вы надо мной смеетесь. — Шокированная предлагаемыми обстоятельствами, Джесси опустила взгляд на его возбужденный, каменный от напряжения член. — Я не могу изображать невинность, только не сейчас, когда прямо передо мной… это.
Она снова посмотрела на его пенис.
За всю свою жизнь она не встречала ни одного мужчины настолько упрямого, чтобы отрицать свою потребность в удовлетворении, даже когда она была настолько очевидна. Вероятно, он хотел показать на своем примере, как нужно себя вести, даже несмотря на свою железную эрекцию и полную готовность заняться сексом. Этот человек, безусловно, хотел ее помучить.
Он стоял напротив нее, опершись руками о стол, и смотрел прямо ей в глаза. В улыбке его было что-то бесовское.
— Я говорю абсолютно серьезно, поверь мне.
— И вы обвиняли меня в отсутствии чувства стыда.
Он развел руками, словно не понимал, о чем она говорит.
Он дразнил, осмеивал ее. Джесси негодовала, она ворчала и ерзала на стуле. Она была слишком возбуждена, чтобы обдуманно играть эту роль; ее взгляд то и дело соскальзывал вниз, проверяя его готовность к соитию. Кроме того, до этого она не видела его полностью обнаженным, а теперь он расхаживал возле нее, демонстрируя себя во всей красе и выказывая при этом полнейшее безразличие. Это было невыносимо. Ее взгляд спускался от его широких плеч и груди, слегка покрытой темными волосами, туда, где его член возвышался из густых темных волос возле основания, словно крепкое дерево из земли. Тяжелая мошонка делала его еще мужественнее. Ствол был длинным и твердым и похотливо изгибался кверху, крайняя плоть была сдвинута и обнажала темную набухшую головку. Ее вагина жаждала его, наполняясь соками.
