Ты принадлежишь мне
Хана вышла из здания на негнущихся ногах и с ненавистью посмотрела на него уже снаружи. - Тайна усыновления, деточка, – сказала морщинистая старуха, передавая какие-то файлы своему помощнику, и категорично помотала головой. – Иди-ка ты домой и не занимайся глупостями. Молодой парень с бумагами кинул на неё жалостливый взгляд и удалился. А Хана подумала, что уже где-то видела его. – Но, может быть, есть какие-то архивы, где я могла бы… – Нет, – безапелляционно заявила бабулька, – копию свидетельства об усыновлении мы можем выдать только тому, кому выдавали оригинал. Тебе выдавали оригинал, деточка? – проскрипела она своим голосом, и Хана поджала губы. – Должно быть, нет. – Вы не понимаете… – попыталась Хана, но снова наткнулась на жесткий взгляд. – Это важно! – Я работаю здесь двадцать пять лет, – недовольно бросила женщина и облизала палец, чтобы перевернуть лист бумаги. – Думаешь, одна ты такая? Иди домой. Лучше думай о своих настоящих родителях, – она выделила слово «настоящих» и обвела Хану безразличным взглядом, – а не занимайся ерундой. Девушка поджала губы и развернулась на пятках, даже не ответив сотруднице. Вышла на улицу и глубоко вдохнула, стараясь унять злость. Сама виновата, нужно было почитать в интернете про тонкости. Кто ж знал, что какие-либо документы могут дать лишь её родителям? Ну или правоохранительным органам по запросу… – Чёрт, – выругалась Хана, пытаясь сообразить, как выкрутиться из ситуации. К родителям она за помощью не пойдёт, это уж точно. Не хватало ещё обидеть их этими поисками. Может, можно было бы незаметно стащить нужные документы… Девушка помотала головой и нахмурилась, отбрасывая ненужные мысли. Тяжко вздохнула и потянулась за телефоном, чтобы вызвать такси уже до дома. Кайл вскочил из-за стола сразу же, как только раздражённая Хана вошла в дом. – Нет, – сразу пресекла она. – Не говори ничего. Мне нужно побыть одной. – В такой день? – услышала она сбоку и вздрогнула. Папа умел подкрадываться так, что никто и не слышал. В руках у Деймоса был большой букет роз, и он протянул его дочери с улыбкой на лице. – Спасибо, папа, – ответила она, подставляя щеку для поцелуя. – С совершеннолетием, девочка. Я понимаю, что настроение у всех далеко не праздничное, – он сурово зыркнул в сторону сына, – но мы все же не можем игнорировать этот день. Мы с мамой ещё не купили тебе подарок, ты говорила, что хочешь выбрать что-то сама? Ты затянула с выбором, – улыбнулся глава семейства. Хане хотелось выбрать чертовы документы по усыновлению. Какие-то жалкие бумажки, которые разгадают для неё все загадки. Ответят на её вопросы и решат все проблемы. – Я ещё не придумала, папочка, – улыбнулась она. – Я побуду у себя, ладно? – Хана, давай поговорим ещё раз, – влез Кайл, едва заметно дернувшись в её сторону, когда девушка сделала шаг к лестнице. – Н-нет, – выдохнула Хана, крепче прижимая к себе букет роз. Видимо, на лице её отразился страх, и отец положил руку на плечо сына. Он наградил его тяжелым взглядом и кивнул в сторону своего кабинета: – Поговоришь со мной, идём. Сейчас я ещё больше убедился в правильности утреннего решения, Кайл. – Папа, нет… – выдохнул парень и в панике посмотрел на Хану. – Это… Это неправильно! – Пойдём, – безапелляционно ответил отец, кинув ещё один взгляд на перепутанную Хану, и направился в сторону своего кабинета.
Хана скинула с плеча рюкзак и села на кровать, взяв в руки свою лису. Девушка сморщила нос и подумала, что эта игрушка с ней с самого детства. Она держала её в руках сколько себя помнила. Маленькую Хану успокаивала её мягкость и даже её запах, сейчас она уже не пахла так, как тогда. И Хана не могла припомнить, что именно это был за запах. Но она прижимала её к себе перед сном и чувствовала себя в такой безопасности… Словно её окутывал какой-то невидимый кокон. Внезапно девушке пришла мысль, что это – единственное, что осталось от её родителей. Вдруг это мама оставила Хане, когда вынуждена была уйти? И эта лиса – единственная ниточка, которая связывает её с прошлым? Девушка бережно сжала игрушку и вздохнула, ставя её на место. В этот момент в дверь заколотили со страшной силой, и Хана вздрогнула, подрыгивая на месте. Ровно через секунду в комнату ворвалась раскрасневшаяся сестра и начала верещать что-то нечленораздельное. – Дана! – прикрикнула девушка, пытаясь её утихомирить. – Кто теперь будет возить меня в школу? Я не хочу никакого водителя! С кем я буду игра-а-а-ать? – завопила она, даже пытаясь топнуть ногой. Хана прищурилась. Кайл завозил их с Даной в школу перед работой. А теперь, во время экзаменов, только младшую сестру. – В чём дело? – Кайл сказал, что переедет в свою квартиру! Это нечестно, нечестно! – на этих словах она в самом деле топнула ногой, и Хана поднялась. – Кто это сказал? – Он сам, – всхлипнула девочка. – И выставил меня из комнаты! Сказал не кричать… – Так и не кричи! – шикнула на неё Хана. Она приложила руку ко лбу и посмотрела в окно. Это из-за неё он съезжает? Из-за неё! Внутри что-то заворочалось, а потом Хана отогнала чувство вины. В конце концов, это хорошая квартира, не на улицу же он съезжает. Он там даже ночует, когда задерживается на работе допоздна, в конце концов и сам бы когда-то переехал бы, да? – Я не хочу, чтобы он уезжал, – снова захныкала Дана и с обидой посмотрела в сторону комнаты брата. – Скажи ему не переезжать! – Я? – задохнулась Хана. – Почему я? – Потому что он тебя всегда слушает, – теперь Дана обиженно посмотрела уже на Хану и сложила на груди руки. – Так, – девушка нахмурилась и взяла за плечи сестру, поворачивая её к комнате Кайла. – Пойди к нему и спроси, надолго ли он? И с чего вообще решил съехать… – она закусила губу, борясь с желанием пойти туда самой. Или к папе. – Но… – Быстро, Дана! – и подтолкнула её в сторону двери.
