Bruises (ЛП) - "starsthatburn"
Реджина вздохнула, шагнув в комнату.
— Не знаю, — сказала она, присоединяясь к Эмме у окна. — Может, кто-то заблудился.
Она взглянула в щель, которую сделала Эмма, и посмотрела вниз, на тёмную улицу. Снаружи стояла чёрная машина с затемнёнными окнами. Двигатель работал, но фары были выключены.
Реджина нахмурилась, приоткрыв занавеску.
— Ты когда-нибудь видела эту машину ранее? — прошептала Эмма. Реджина уже пыталась вспомнить.
— Я… не уверена, — призналась она. — Возможно. Слишком темно, чтобы сказать. Ты видишь номерной знак?
Эмма покачала головой.
— Такое часто происходит? Машины приезжают сюда ночью?
В глубине души Реджина знала, что это не так. Она не была уверена, что такое случалось за 28 лет, что она прожила в этом доме. Но рука Эммы дрожала, когда она держала шторы открытыми, и когда Реджина посмотрела влево, она увидела, что лицо Эммы было бледным от ужаса.
Она пожала плечами.
— Возможно. Обычно я не просыпаюсь по ночам, так что, должно быть, я просто не заметила этого.
— Но ты проснулась сегодня ночью.
— Да, — ответила Реджина, всё ещё глядя на машину снаружи. Тот факт, что она не могла видеть то, что находилось внутри этих затемнённым окон, начинал раздражать её до невероятности. — Наверное, потому что я беспокоилась о тебе.
Тело Эммы казалось напряжённым и расслабленным одновременно. Прошло некоторое время с тех пор, как кто-то беспокоился о ней.
Но прежде, чем она успела ответить, двигатель вдруг стал громче. Она отвернулась от окна, пытаясь спрятаться за занавеской. Реджина оставалась стоять там же, где и была, и выглядывала в окно с прищуренными глазами.
— Он уезжает, — сказала она, наблюдая, как машина начала медленно скатываться по дороге. — Всё хорошо, Эмма. Должно быть, они просто проверяли GPS.
Она посмотрела влево. Эмма прижалась спиной к стене, её кудри были спутаны и спускались по плечам. Когда Реджина как следует осмотрела её, принимая во внимание впадины под глазами и сухость её губ, она поняла, что машина не разбудила её — она и так не спала.
— Ты вообще спала? — спросила она.
Эмма просто посмотрела на неё, не сказав ни слова.
— Кровать неудобная? — продолжила Реджина, глядя на неё. Здесь был тот же матрас, что и на её собственной кровати, только немного меньше, но, возможно, он был слишком жёстким для других людей.
— С кроватью всё в порядке, — сказала Эмма, потирая рукой глаза. — Я просто… не могла заснуть.
— Может быть, тебе всё-таки стоило остаться на диване, — улыбнулась Реджина. — Когда я спустилась вчера утром, ты спала как убитая.
Последовала долгая пауза, прежде чем Эмма призналась:
— Я уснула в 6 утра.
— Ты, что?
— Как только я засыпаю, меня обычно не разбудишь, — сказала Эмма, возвращаясь к окну, чтобы снова проверить улицу. — Но мне просто… мне нужно время, чтобы заснуть.
Реджина взглянула на неё, и её горло внезапно защипало.
— Ты должна была сказать. У меня есть снотворное, или… я не знаю. Больше алкоголя.
Эмма засмеялась.
— Всё в порядке. У меня просто слишком много всего на уме, полагаю. Уже некоторое время, — отдёрнув занавеску немного дальше, она сжала губы вместе. — Но, в конце концов, это, вероятно, прекратится, — тихо сказала она, обращаясь к Реджине. — Верно?
Реджина кивнула, но это было неубедительно.
— Я уверена, что так и будет.
Они ещё несколько минут стояли у окна и молча наблюдали, на случай, если вдруг машина вернётся. Но на улице снова стало тихо, и, в конце концов, Реджина почувствовала, что зевает.
Эмма взглянула на неё.
— О, прости, ты, должно быть, очень устала. Тебе стоит вернуться в постель.
Реджина внутренне согласилась с ней, но когда дело дошло до этого, она не смогла заставить себя уйти.
— С тобой всё будет в порядке?
— Я буду в порядке, — сказала Эмма, но в синеватом свете, исходящем от дороги, её кожа выглядела почти прозрачной. — В самом деле. Не волнуйся.
Улыбка, которую она подарила ей, должна была быть обнадеживающей, но она была настолько жалкой, что заставила Реджину закатить глаза.
— Ты бы… — сказала Реджина, смолкая, когда поняла, что собирается предложить. Затем Эмма с любопытством оглядела её, и она всё равно это сказала. — Ты хочешь, чтобы я осталась здесь с тобой?
Эмма моргнула. У неё внезапно пересохло во рту.
— Ты… что?
— Если это поможет тебе уснуть, — пожала плечами Реджина, словно ей было всё равно, когда, на самом деле, её сердце тарахтело, как двигатель автомобиля, который только что исчез дальше по улице. Она взглянула на кровать: простыни находились в беспорядке, подушки были расположены под странными углами, как будто Эмма провела большую часть ночи, ворочаясь в постели, чтобы утомить себя до сна. — Я могу спать где угодно. Хотя, ты можешь просто пойти в мою комнату, если хочешь.
Эмма поджала губы.
— Я… не могу. Думаю, теперь мне необходимо видеть окно.
Она сильно покраснела, когда говорила, и в сотый раз Реджина наполнилась отчаянным желанием протянуть руку и обнять её.
— Хорошо, — сказала она, опуская вниз подол своей шёлковой сорочки. — Почему бы тебе не расправить простыни, а я сейчас вернусь.
Она вышла из комнаты, и Эмма тут же бросилась к кровати, расправляя смятое покрывало и перекладывая подушки. Когда она перемещалась, она увидела себя в зеркале. Она зачертыхалась про себя, протянув руку, чтобы расчесать свои спутавшиеся волосы.
Дальше по коридору Реджина быстро почистила зубы в темноте своей ванной. Как только она направилась к двери, она остановилась, глядя на флакон духов у зеркала. Она потянулась за ними — но нет. Это уже слишком. Не смеши.
Она вернулась в гостевую спальню с подушкой в руках. Эмма сидела на краю кровати, отчаянно пытаясь собрать свои волосы в то, что казалось бы небрежным хвостиком. Она подняла глаза, когда поняла, что Реджина вернулась, и нерешительно распустила свои волосы. Она старалась не смотреть на голые ноги Реджины в шёлковых пижамных шортах.
— Что это такое? — спросила она, кивая на подушку.
Реджина подошла к кровати и бросила свою с левой стороны.
— Подушка с эффектом памяти, — сказала она, стягивая покрывала. — У меня болит шея.
Эмма наблюдала, как она забралась на кровать, проскальзывая загорелыми ногами под покрывала. Её волосы выглядели странно блестящими в темноте.
— Ты, наверное, нервничаешь.
— О, я, определённо, нервничаю, — сказала Реджина, поворачиваясь, чтобы переложить подушки позади себя. — В конце концов, я нянчусь с 28-летней.
Эти слова от кого-либо ещё, в любых других обстоятельствах, заставили бы Эмму покраснеть и извиниться за причинённые неудобства. Но, как и в большинстве случаев, когда Реджина говорила что-то ей, Эмма могла слышать шутливый тон, который скрывался в её голосе. Она улыбнулась и подошла к правой стороне кровати.
— Должно быть, я — заноза в заднице, — сказала она, присоединяясь к ней. — Я просто надеюсь, что не буду пинаться во сне.
— Если будешь, я лягну тебя прямо на пол.
Эмма фыркнула, взбивая собственные подушки.
— Ты весишь около 45 кг от силы, Реджина. Хотела бы увидеть, как ты это делаешь.
Она услышала лёгкий смешок веселья рядом с собой, но на этот раз Реджина не огрызнулась в ответ на неё. Когда Эмма закончила разбираться со своими подушками, она обернулась, обнаружив, что Реджина уже лежала с покрывалом, прижатым к груди, а её руки были сложены сверху.
Эмма мгновенно почувствовала вину. Она понятия не имела, откуда пришло это чувство, но ей казалось, что оно было способно задушить её. Она сглотнула, посмотрев вниз на идеально прямые ноги Реджины, а затем на свои собственные тощие, скрещенные. Кровать вдруг показалась слишком маленькой.
Реджина сразу же почувствовала перемену настроения и взглянула на женщину, которая сидела рядом с ней.
— Всё в порядке, — сказала она, и Эмма моргнула. — Я не возражаю. Ты не должна чувствовать себя плохо.
