Зверь. В плену его желаний - Вера Шторм
До меня не сразу доходят его слова. В смысле... Он тут?
— Не медли! Нам некогда! Операция ей нужна. Ты же хочешь увидеть мать?
— Да, — шепчу, спрятав телефон в карман и буквально выбегаю на улицу.
Синюю машину Алексея замечаю сразу. На ватных ногах направляюсь туда. Открыв дверь, сажусь. Отчим без слов жмёт на газ.
— Где мама? Как это произошло? Когда? — голос дрожит, руки тоже.
— Вчера ночью. Ответила бы на звонки, узнала бы вовремя. Она в реанимации. Состояние дерьмовое, — бросает грубо.
Не сказала бы, что ему по барабану. Но... Волнуется так себе.
Дальше тишина. Я только сейчас вспоминаю, что о своем уходе не предупредила Андрея. Чёрт! Нужно было хотя бы сообщение написать! Мой мобильник снова вырубился.
— Телефон одолжишь? Я на минутку, — прошу отчима, на что он бросает в мою сторону гневный взгляд.
Ответ ясен. Не даст, конечно.
— Дура ты, Вероника, — ухмыляется.
— Куда ты меня везешь? Ты сказал, мы едем в больницу, но...
— Хрен тебе, а не больница. Мать увидишь, если будешь умницей. Иначе никак.
— Что ты несешь? — автомобиль тормозит возле дома отчима.
Он покидает салон, открывает дверь с моей стороны. Схватив меня за плечо, сжимает до такой степени, что в глазах темнеет.
— Выходи! — приказывает, тянет на себя.
— Придурок! — кричу. — Отпусти!
Он меня не слышит. Заталкивает в дом. Буквально тащит на верхний этаж. Я же ору всё громче, понимая, что мне отсюда не выбраться. Впиваюсь ногтями в его кисть, на что получаю пощечину.
— Будешь сидеть тут, — как мусор, швыряет в комнату. Падаю на колени, не в силах удержать равновесие. — Может, выйдешь, но... Для этого тебе нужно будет хорошенько постараться, Вероника. Если мне понравится... Только тогда увидишь мать.
Глава 14
Сердце ноет. Я не знаю, как выбраться отсюда. Потеряла счёт времени. Сейчас утро? День? Но точно прошли сутки. На окнах решетки, а дверь заперта на замок.
Я устала проклинать отчима. Устала орать, чтобы он сгорел в аду. Долбанный мудак! В один прекрасный день я убью его собственными руками, сейчас же я думаю лишь об одном — скорее выбраться отсюда!
Телефон разрядился ещё вчера. Я понятия не имею, как там Андрей. Что делает, ищет ли меня. Я ничего не знаю, кроме того, что он черт знает что подумает обо мне. Как я ему объясню сложившуюся ситуацию, а?
— Сукин сын, — шиплю, рывком встаю с кровати и подхожу к двери, услышав щелчок. — Придурок! Я в туалет хочу! Голодная со вчерашнего дня! Что ты делаешь?
Отчим надвигается на меня. Усталый, растрепанный. Снова пьяный! Придурок! Мудак! Мне бы чем-нибудь тяжёлым врезать ему по голове и сбежать отсюда прямо в полицию! Нет, больше я не буду от матери скрывать. Пусть откажется от меня, но я всё же пожалуюсь на него!
— Твоя мать в коме, а ты думаешь о себе? — он говорит так, будто на свете несчастнее его человека нет.
Ужас какой! Он волнуется за мать?! Да хрена с два, мать его!
— Я в туалет хочу, — повторяю.
Я сама найду маму. Узнаю, в какой она больнице. Расскажу Андрею — может, он поможет. Но для начала нужно выбраться из этой клетки.
— Ну, пойдем, — схватив меня за волосы, тянет на выход. Потом тащит в ванную. Там нет окон, но, может, будет что-то тяжёлое?! — Без игр, Вероника.
Заталкивает и закрывает дверь. Оглядываюсь по сторонам. Чёрт! Тут, кроме маленьких бутылок, ничего нет, и швабра. Швабра! Но мне нужно будет ударить его так, чтобы он отключился. Чёрт! Но я же не Шварценеггер!
Я тяну время. Знаю, терпение отчима лопнет — и он ворвётся в ванную. Стою со шваброй в руках, жду его. Уверена, он зайдет в такой неожиданный момент, что у меня ничего не получится. Успокаивает лишь то, что он пьян.
— Сучка, твою мать! Выходи уже! Я уезжаю! — орет он, распахивая дверь.
Я бью раз за разом, замечая, как он падает на колени. На белоснежный кафель падают капли крови, а мне, честно говоря, плевать. Потому что он до смерти меня сегодня оттрахает, как обещал, и лучше уж я сяду за решетку, чем буду лежать под ним!
Я выбегаю из ванной, спускаюсь по лестнице, чувствуя, как колотится сердце. Покидаю дом, слыша за спиной крики отчима. Бегу с бешеной скоростью, желая скорее оказаться как можно дальше от этого дурдома.
Успокаиваюсь лишь тогда, когда окончательно убегаю от особняка отчима. Захожу в первый встречный магазин мобильных устройств.
— Простите, у вас есть зарядка для этого мобильника, — говорю, тяжело дыша, задыхаясь.
Воздуха не хватает, будто его окончательно выбили из лёгких. Показываю свой телефон.
— Да, конечно, — парень слегка улыбается, потом смотрит мне за спину. Я тоже оборачиваюсь, трясусь от страха. Неужели отчим там? Но нет. Никого.
— У меня мама в больнице, — зачем-то признаюсь, всматриваясь в глаза парня умоляющим взглядом. — Пожалуйста, можно воспользоваться зарядкой? Или же вашим телефоном? Хотя вы дайте мне свой, а мой поставьте...
— Да не волнуйтесь вы. Я вас понял. Держите.
Парень протягивает мне свой, а мой телефон отнимает. Я выхожу наружу, чувствуя на себе пристальный взгляд. Дрожащими пальцами набираю номер Андрея, но он не отвечает. Потом Дану — результат тот же. Звучат длинные гудки, но никто не берёт трубку. Затем пишу сообщение подруге, мол, это я. Звоню снова.
— Да, — взволнованный голос Даны доносится издалека. — Ник, ты где? Тут такое происходит...
— Где Андрей? Почему не отвечает?
Тишина. Подруга молчит, а у меня сердце в горле стучит.
— Ник, тебе лучше не появляться здесь, — не верю в услышанное. Закрываю рот ладонью. Андрей разозлился из-за того, что я ушла без предупреждения? — В кабинете твоего... В кабинете Андрея нашли наркотики. Все и всё против тебя. Есть доказательства. Тут сейчас такое происходит, Господи... Полиция, журналисты.
— Дан... — шепчу дрогнувшим голосом. — Это шутка такая? Я ничего подобного не делала. Ты чего? Ты веришь им? Почему я не должна появляться?! Я никого не боюсь! Как они могут что-либо доказать, если я ни при чем?!
— Ник, я тебе, конечно же, верю. Но...
