Школа жён - Виткевич Магдалена
Она нажала «М» на своем айфоне (Мишкин подарок). Рядом с телефонным номером появилось фото двухлетней давности: улыбающаяся женщина, к которой прижимается Миська. Она погладила фотографию. Указательный палец уже почти нажал на номер.
Почти… Это значит, что не смогла.
Ведь столько времени прошло. Столько всего в жизни случилось. Ну наберет она номер, услышит мамин голос и что скажет? «Алло, как дела? Это я, Михалина. Чем вы занимаетесь в этот летний вечер?.. А вот я сижу в школе жён… Представляете, я пошла в эту Школу ради Мишки. Какого? Того самого, который вам так не понравился. И из-за которого я с вами уже столько времени не разговариваю. Понимаете, я хочу сделать ему хорошо».
Бессмыслица какая-то.
Желание звонить отпало, даже Мишке. Она послала ему эсэмэску «Спокойной ночи» и спрятала телефон обратно в тумбочку.
Ей снилась мама. Снилось детство. Как они сидели вместе на полу в кухне и смотрели в стекло духовки – достаточно ли уже зарумянилась выпечка, которую они вместе готовили. Михалина была убеждена, что надо сидеть на полу и все время наблюдать. Мама всегда говорила, что если она не уследит за выпечкой – та сразу же сгорит. Миська не могла этого допустить. Старалась даже не шевелиться. Выпечка получилась отменной. Потом они с мамой облили ее сладкой глазурью и посыпали цветной карамельной крошкой.
Никогда еще выпечка не была такой вкусной. Она подскочила к маме, чтобы обнять. А мама, которая в тот момент как раз мыла посуду, повернулась и протянула руки к Михалине.
И тут Михалина проснулась.
Села на кровати. Времени полвторого. Надела тапочки, платье с прошлого дня, прихватила одеяло, побежала в комнату сто тринадцать и громко постучала. Никто не открывал. Дверь была не закрыта. Она распахнула ее и вошла.
Ядвига уже спала. Михалина подняла пустую бутылку с пола, поставила ее на стол. Открыла шкаф. В нем стояли еще две бутылки красного вина. Она вздохнула.
– Ягодка? – прошептала она тихо.
– Мхм-хм?
– Можно я лягу рядом с тобой? – спросила Михалина.
Ядвига подвинулась на кровати.
– Плохие сны? – спросила она.
– Нет, Ягодка, – всхлипнула Михалина. – Хорошие…
Она прижалась к Ядвиге и заплакала. Она чувствовала тепло. Как от мамы. Да, она обязательно ей позвонит.
И следующий вечер Юлия провела у озера в ожидании лодки, на которой Конрад, по слухам, должен был плавать. В Школе ей делать было решительно нечего. Занятия наскучили. А еще приехала какая-то идеальная хозяйка дома и весь класс провонял уксусом, потому что, как следовало из ее лекции, уксус хорош на все случаи жизни. Абсолютно все. Жаль, что она еще не дошла до уксусных масок для лица. «Любую грязь, милые дамы, любую, даже самую въевшуюся, уксус удалит».
Идеальная хозяйка выглядела как с обложки журнала. Вся такая отглаженная, ухоженная и – как все решили – накачанная ботоксом и силиконом, потому что, когда она так энергично втирала воду с уксусом в пол, ее тело ничуточки не дрогнуло. На прическе тонна лака, сиськи без лифчика торчат в этой школьной футболке, высокие каблуки, в которых она забиралась по стремянке, чтобы почистить карнизы. Чем почистить? Уксусом, конечно.
Юлии казалось, что она сама уже этим уксусом пропахла. Только шипящая, как обычно, тщательно записывала всю информацию, включая рецепты разных средств, содержащие различное количество… Чего бы вы думали? Конечно, уксуса.
Михалина даже поначалу заявила, что должна научиться убирать, конечно, для того, чтобы ее Мишка был доволен, но Юлия с Ягодой быстро отговорили ее. Ягодка пообещала, что сама подтянет ее до уровня совершенства по части домоводства, а Юлии хотелось как можно скорее начать пахнуть сауной и озером, а не этим проклятым уксусом.
Фу.
Вот и стояла она, завернувшись в полотенце, и высматривала Конрада в камышах, и уже собралась было уходить, когда услышала скрип уключин и плеск воды. К помосту подплывала лодка с Конрадом.
– Ахой[5], капитан! – улыбнулась она. – А я тут высматривала вас.
– Как я рад, дорогая, – сказал Конрад и выскочил на берег. – Я бы с удовольствием взял тебя на романтическую вечеринку, но боюсь, что комары сожрут нас заживо. А ты сегодня что-то слишком легко одета. Но ты только не подумай, что легкость одежд мне мешает, ничуть…
Юлия еще крепче закуталась в полотенце.
– Я только что из сауны…
– Хватит с тебя или хочешь еще раз? Наверняка в Школе каждый день ходишь. Я знаю, там есть сауна…
– Да, в Школе есть, но эта лучше. Пахнет деревом. С удовольствием схожу еще…
– Супер. Только подожди, надо дровишек подбросить.
Конрад скрылся за домиком и вскоре вернулся с охапкой березовых полешек.
– Побольше подкину, ладно? Ведь у тебя сегодня нет занятий по кройке, шитью и вязанию носков для будущего мужа?
– Нет, – рассмеялась Юлия. – Хотя сегодня был дизайн интерьера. Чудеса можно было творить. А ты знаешь, меня всегда это интересовало. Я всю жизнь проработала в финансах, но моя вторая натура сидела все время где-то там под рабочим столом и рисовала очередные воплощения моей комнаты. Люблю перестановки и изменения…
Конрад улыбнулся.
– Ладно, я мигом, схожу в лодку за полотенцем. Потом поговорим.
Конрад направился к лодке, а Юлия вошла в сауну. Ей нравилось так сбрасывать негативные эмоции, которые покидали ее с каждой стекающей по ее телу каплей пота.
– Ты знаешь, первый раз я оказался в сауне во время поездки по Финляндии, – рассказывал Конрад. – Самая настоящая сауна. Очень похожа на эту. Она тоже стояла на самом берегу озера. Там у нас были еще березовые веники. И мы хлестали друг друга этими вениками. Самочувствие потрясающее.
– Больно? – вздрогнула Юлия, как от удара тем самым веником.
– Не поверишь! Совершенно не больно. И это при том, что мы нешуточно охаживали друг друга, но никто ничего – в смысле неприятного – не чувствовал.
– Я тоже хочу! – воскликнула Юлия и, увидев недоверие в его глазах, добавила: – Не, честно. Хотя бы в рамках деятельного раскаяния за плохое поведение.
– А что, плохо себя вела? Плохая девочка?
– Хм… как все иногда… С каждым такое порой случается.
– Да-а-а, может, и мне повезет стать свидетелем твоего плохого поведения…
Юлия посмотрела на Конрада из-под прищуренных век:
– Я пойду поплавать первой. А потом ты, но только через минутку.
– Почему не сразу?
– Потому что под этим полотенцем у меня ничего нет, а как-то надо зайти в воду, – ответила, смеясь, Юлия.
Она встала со скамьи и подошла к двери.
– Сосчитай до десяти и только потом иди! – Она выбежала из сауны, оставила полотенце на мостках и прыгнула в озеро, оглашая окрестности звонким криком.
Через некоторое время Юлия обернулась: Конрад уже зашел в воду.
– Здорово, правда? Мне всегда нравилось купаться вечером. А еще лучше ночью. Тогда можно из этой сауны идти хоть каким голым, потому что все равно ничего не видно.
– Да и теперь тоже можно, – заметил Конрад. – Вода потрясающая. Мне всегда хотелось, чтобы эта сауна была именно такой. Дровяной, с выходом к озеру. Как в Финляндии.
– Тебе так хотелось? А от тебя что, что-то здесь зависит?
– В каком-то смысле… Вот вернемся, и я тебе все расскажу. – Он взял Юлию за руку и попытался отвести ее к берегу.
– Нет, ты иди первый.
– А от Оскара ты тоже так пряталась? – поинтересовался Конрад.
– Оскар! Оскар – другое дело, он тут на зарплате, профессионал!
– Подумаешь! – воскликнул Конрад, вылезая из воды. – Я, может, тоже профессионал… Правда, по другой части.
– Отвернись.
Мужчина послушно отвел взгляд. Юлия вскарабкалась на помост и обмоталась полотенцем.
– Можем возвращаться.
Конрад завороженно смотрел на нее.
– Ты знаешь? Такая сауна и озеро – уникальный способ проверить женщину. Как она выглядит без макияжа, без прически… Просто как она будет выглядеть, выходя утром из душа и подавая тебе свежие булочки на завтрак в постель, – усмехнулся Конрад.
