В плену твоего безумия (СИ) - Тимина Светлана Extazyflame
Как быстро я стала зависима от его рук, голоса, дыхания… от сметающей власти и вместе с тем ощущением каменной стены, которого мне так не хватало все эти годы? Прошедшая ночь все запутала еще больше. Я просто не узнавала саму себя.
— Я не буду ждать бесконечно. Считаю до трех.
Не получилось сфокусироваться на его голосе. Я была крепко придавлена тем, что обнаружила в своей голове. Руки словно ватными стали, я и пальцем пошевелить не могла. Как тут снять повязку?
Снять. Удовлетворить любопытство…
— Два!
Было ли «один», я никогда не узнаю.
Или остаться в особой изысканной, невыносимо порочной темноте… дышать звуками его голоса. Биться в одном ритме с его сердцем. Растекаться в пальцах, словно горячий воск, стирая прошлое, открывая путь своему новому «Я»…
— Можете не считать… — я не узнала своего голоса. Дрожащий, тихий, наполненный эротизмом сладкой уязвимости. — Я не буду ее снимать.
Мне бы стало гораздо легче справиться с собой, если бы Хозяин сел рядом, обнял за плечи, поцеловал бы — пусть не в губы, а в лоб, как делал всегда, когда был мною доволен. Но он не сдвинулся с места. Так и остался стоять в двух шагах от меня.
— Сегодня не будешь. Что ты решишь завтра? Если у тебя появилась подобная мысль восстать снова? Милана, я никогда не отступаю от сказанных слов. Подумай еще раз. Если ты сделаешь это сегодня, тебе ничего не будет. Если ты сделаешь это позже — мы расстанемся. Правда, не так стремительно. Перед этим я покажу тебе, как в моем мире наказывают непокорных саб.
— Вы так часто говорите это слово, а я до сих пор не знаю его значения.
Хозяин криво усмехнулся. Я в который раз поразилась тому, насколько тонко различаю оттенки его невидимой улыбки.
— Доминант повелевает Сабмиссив подчиняется. Ты узнаешь подробнее, если сделаешь верный выбор.
«Кажется, я слышала эти термины… в «50 оттенках серого», — подумала я, поежившись от непонятного дежавю. И причем тут всплывший в памяти образ Ларисы Ларчиковой? Попытка убежать от принятия судьбоносных решений?
— Тогда я сделала свой выбор.
Вот так. Всего лишь несколько правильно выбранных фраз. Он знал, на какие кнопки моего сознания давить. Он вообще знал обо мне непростительно много. Недавнее стремление сорвать повязку казалось сейчас чистейшим безумием.
— Правильный выбор, — его голос не дрогнул. — Даже если тебе сейчас кажется, что это не так. Я рад, что мы решили этот вопрос.
Я переплела пальцы в замок, пытаясь унять нервную дрожь.
— Ты готова?
Откровенно говоря, мне бы не помешало побыть наедине с собой и все хорошо обдумать. Не прыгать с места в карьер в омут его игр. Но я боялась. Боялась, что эта невинная просьба приведет к новому витку словестных репрессий.
— Наверное. Да.
— Считаю своим долгом предупредить, что в этот раз мы переходим в сессионную комнату.
У меня пересохло в горле.
— Куда?
— Ты уже была там не так давно. И много чего видела. Ты точно к этому готова?
— Право остановить все, если я окажусь не готова, вы у меня не отнимете?
Лед тронулся. Только мой бесхитростный вопрос заставил атмосферу в комнате прогреться до комфортной температуры. Мой похититель присел рядом, и — о чудо — сердце прекратило бешено стучать. Будто умиротворение снизошло от его близости. С трудом удержалась, чтобы не склонить голову на его плечо.
— Если моей испуганной девочке это необходимо, я повторю. И даже буду настаивать, чтобы ты остановила все, что я буду делать. Если тебе это не понравится… в чем я лично очень сомневаюсь.
— А бывает трудно остановить, даже если хочешь, — доверие плавило мои стены. — Это как шлепок по губам доминанту.
— Это глупое сравнение, Милана. И совершенно неуместное.
Ответить я не успела. Теплые пальцы легли на мои губы, оглаживая по контуру. Хватило доли секунды, чтобы по моему телу побежали потоки чувственной лавы. Выжигая остатки страха и тревоги, захватывая сознание и разум. Сопротивляться этому не имело смысла, да я бы и не смогла, если б захотела.
Мне хотелось думать, что он сам меня поцеловал — а не я первая наклонила голову, чтобы стать ближе к его губам. Теплым чувственным губам, что сейчас целовали меня поверх длинных пальцев. С каждым разом все сильнее, неистовее. И когда Хозяин обхватил меня руками за затылок и просто впился в губы, воруя дыхание и волю, я изумлено охнула. Чувства с каждым разом были все сильнее, восхитительнее и безумнее. Когда он слегка прикусил край моей губы, голова закружилась. Что он со мной делал? Срезал грани, чтобы я стала идеальным бриллиантом, способным резать стекла? Чем больше моей воли он поглощал в этом одержимом поцелуе, тем сильнее я себя чувствовала.
— Сладкая девочка, — кажется, протестующе потянулась, не желая терять давление его губ. — Возможно, я частично откажусь от своих недавних слов.
И он коснулся моей повязки, обводя ее по контуру, как недавно мои уста. Я замерла. Кажется, я определенно начинаю сходить с ума. Может, этот опытный соблазнитель намеренно устроил спектакль с запретами — потому что такие вопросы решать и контролировать имеет право он сам?
Я провела пальцами по губам. Они еще хранили пульсирующий след страстного поцелуя. Побоялась задавать вопросы — чтобы не вернулся тот самый холод, что заставлял меня нервно сжиматься.
— Касательно некоторых правил, — он даже слегка потянул повязку пальцами, я успела поймать отблеск света. А еще — синий отлив костюмной ткани. Это все, что удалось рассмотреть. — А не твоего права голоса.
Я и без пояснений все поняла. Сглотнула, усмехнувшись, задев его ладонь своей.
— То есть в этом случае вы не выгоните меня в ночь и холод? Это же вроде как не мое решение?
— А я еще не решил ничего, — напоминая, кто здесь правит балом, произнес он. Но без холода и отстраненности. Я могла до мельчайшей детали воспроизвести в сознании его улыбку в тот момент. — Я посмотрю на твое поведение!
Как много зависит от слов и интонаций, думала я, когда Хозяин осторожно поднял меня с дивана и повел к двери. Можно заставить изводиться от тревоги, а можно вот так вот как сейчас — успокоить и вытесать прочь плохие мысли. Предвкушать совсем другое. Темное, еще до конца не распробованное мною удовольствие в «комнате отдыха».
Знакомые ступени, повороты, тепло его рук и невероятный огонь моего собственного желания. Только вздрогнула, понимая, какие именно двери открылись — без театрального скрежета, вполне себе обычно. Я переступила порог, но вопреки ожиданию, сердце не сорвалось в галоп. Только сейчас я распробовала в деталях потрясающую энергетику этой комнаты.
— Оставляешь за порогом комнаты все, что было раньше, — в голосе мужчины появились властные ноты. — Наш спор. Свои вопросы и страхи. Свою одежду!
Не успела опешить и внутренне возмутиться хлестким приказом — вновь накрыло, выбило, словно штормовой волной, последние бастионы самообладания. Взрыв эндорфина был таким ошеломительным, что я едва устояла на ногах. Вцепилась пальцами в лацканы пиджака своего тюремщика, но н перехватил мои ладони, отводя в стороны.
— Ты слышала меня.
Стало одиноко, когда его шаги начали удаляться. Я прикусила губу. Знала — он будет неотрывно наблюдать за всеми моими действиями, пока я раздеваюсь. Чувствовала его взгляд, а руки сами тянулись к молнии платья. Осторожно, чтобы не нарушить повязку на глазах, сняла его через голову.
— Туфли тоже сними. Удобно будет стоять в позе покорности, — расслабленно проговорил Хозяин.
Я подчинилась. Нагота меня больше не смущала, все тело вибрировало в предвкушении. Я постаралась сделать это грациозно, удержав равновесие, отбросив лодочки как можно дальше — чтобы случайно на них не наткнуться.
Звон цепи заставил меня обратиться в слух. Я даже застыла, зафиксировав свои руки рукавами платья. Надеюсь, это не его обещание распять меня на полу сейчас осуществится? Неужели я успела его разозлить своим протестом?
— Полностью, Милана. Трусики и бюстгальтер тоже. Не заставляй меня ждать.
