Ты принадлежишь мне

Хана глубоко вздохнула и положила руки на колени, не зная, куда их ещё можно деть. Этот вечер становился всё страннее с каждой минутой.Кайл сидел у её ног и заглядывал в глаза так, будто хотел передать что-то одной только силой мысли  

– Только не злись больше, хорошо? – промямлила девушка, нервно поглядывая в сторону окна – сердце сжималось от осознания, что где-то там на холодной земле лежит беспомощный Марк. Что же ты натворил, Кайл…  – Я никогда не злюсь на тебя.  Хана закусила дрожащую губу и положила руку на лоб парня. Он весь горел!   – Что ты чувствуешь, Кайл? Тебе больно? Где болит?   – Я бы сказал, но не хочу пугать тебя, – мягкие губы исказила усмешка, и Хана наклонила голову набок. Бедный, бедный брат!   Мысли хаотично носились в голове, не собираясь складываться во что-то дельное. Лёд, нужно приложить что-то холодное ко лбу. Бывало ли у оборотней бешенство? Никогда не слышала. Возможно, дело в близком полнолунии?   – Кайл, хочешь прилечь? – она перевела руку со лба на макушку и погладила чуть влажные мягкие волосы. Парень заурчал. – Ложись в мою кровать, а я принесу холодное полотенце и что-нибудь жаропонижающее.   – Нет, нет! Перестань вести себя так, будто я болен! – рявкнул он, стряхивая головой её руку, а потом перехватил её и прижал к своей горящей щеке. – Я всегда был таким, Хана. Просто ты не замечала и не давала повода выпустить это наружу. А сегодня мне окончательно снесло крышу.   – В-всегда? – округлила глаза девушка. – И мы не замечали?...  – Если под «мы» ты имеешь в виду моих родителей, то нет, – жестко отрезал Кайл.   «Моих родителей». Эта фраза резанула Хану по живому и заставила вспомнить другие злые слова слетевшего с катушек родственника. Она просто вопросительно посмотрела на него немигающим взглядом и уловила вину в глазах.    – Если бы я мог как-то это предотвратить, я бы сделал, клянусь тебе, – Кайл с силой сжал простыни под пальцами и качнулся чуть вперёд. – Но они заварили эту кашу, Хана, и решили вмешаться, когда было уже слишком поздно. Я просто думал, что сделаю тебя счастливой, если подарю ещё несколько лет привычной жизни. Скажи, ты была счастлива? Все ведь было не зря, да…   Он словно оправдывался. Оправдывался, оправдывался, повторялся, отводил взгляд и «съедал» слова, повторяя одно и то же снова и снова, пытаясь убедить её в чем-то. Словно был в бреду, и единственной его целью было – говорить, заговаривать зубы ей и себе самому.   – Кайл! – наконец прекратила его мучения девушка. – Я устала от этого. Я хочу помочь тебе, помнишь? А ты никак не хочешь помочь в этом мне.   – Я хочу помочь тебе понять, – рявкнул брат. – Я в полном порядке, перестань.   – Но…  – Тебе никогда не казалось, что наши отношения немного странные? – в лоб спросил парень. – Если сравнить хотя бы тебя с Даной… Я не должен заботиться о ней меньше, разве не так? Не должен уделять больше времени и внимания тебе одной... Так опекать тебя.  Хана всегда знала, что младшая сестренка ревнует, но она была такой раздражающей в определенные моменты… Стыдно было признаться, но иногда Хана и сама частенько сбегала от её общества.   – Ты же умная девочка, Хана, – простонал Кайл, когда увидел замешательство на ее лице. – А спроси меня, почему к тебе боятся подходить парни в школе. Всегда боялись, правда ведь? Никто не хотел иметь дело со мной.   – Вот это бесит меня больше всего, – прищурилась девушка, а потом обида вновь расцвела в груди, заставляя задрожать нижнюю губу. – А к-когда появился хоть один нормальный… Ты сделал с ним!... – она неопределённо махнула в сторону окна и всхлипнула. – За что ты так со мной? За что ты ненавидишь так меня, что хочешь сделать несчастной?   – Тшш, Хана, тише, – зашептал парень, убирая её руки в сторону, когда она попыталась закрыть ими лицо. – Я делаю это, потому что люблю тебя.   – Так не любят, – упрямо мотнула головой.   – Знаешь, почему он жив? Именно потому что я люблю тебя, – отрезал Кайл.  – Я хотел оторвать его голову, как только увидел так близко к тебе. Ты не представляешь, что я пережил в тот момент, Хана.    – Это бред, хватит говорить так странно… Это пугает.   – Оберегать свою пару это не бред, – рыкнул Кайл, и глаза его засветились, как тогда в коридоре. – Никто не смеет прикасаться к тебе, никто.   – Перестань, – ужаснулась девушка. Какая, к черту, пара? – Не говори больше, Кайл. Давай просто дождёмся родителей…  – Ты просто не веришь мне, да? – нервно усмехнулся парень. – Они тебе не родители. Никогда ими не были, ясно?   Хана молча смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Кажется, она забыла даже дышать. Бедный-бедный Кайл...  – Я… – он осекся, словно не хотел продолжать. – Мы не родственники, Хана, но связаны сильнее и крепче, чем любые брат и сестра. Мы – пара. Истинная, как мама с папой.   Он говорил с таким жаром и страстью, словно сам поверил в свои слова и хотел убедить в из правдивости всех вокруг. И это пугало ещё сильнее.   – Всё, – девушка поджала губы и махнула рукой, – это зашло слишком далеко! Мы просто забудем об этом разговоре, когда ты придёшь в себя, ясно? – она сглотнула и почувствовала такую неловкость, как ещё ни разу в жизни. И просто понадеялась, что Кайл даже не вспомнит об этом. А если вдруг узнают родители… Какой стыд!   – Первый раз я был полностью честен с тобой, а ты не веришь, – хрипло засмеялся Кайл, прикрывая рукой лицо.  – Ты не виноват, – вздохнула девушка и вновь опустила руку ему на голову. Всё пройдёт, и ему станет легче. Нужно только пережить этот период. – Все будет хорошо, обещаю.   – Как скажешь, – усмехнулся Кайл. – Тогда почему это «хорошо» никак не наступит уже несколько лет? Почему у меня перед глазами стоит та картина, как ты целуешь какого-то урода, Хана? – зло спросил он, выкидывая руку вперёд к её лицу. – Почему мне хочется… – он завороженно следил за своим пальцем, пока тот плавно скользил по нижней губе девушки, сминая её и чуть оттягивая вниз, – стереть его след с тебя?  Хана взвизгнула, когда палец надавил сильнее и Кайл со злостью зарычал, смотря словно сквозь неё. Она отклонилась назад и тут же почувствовала тяжелую ладонь на грудной клетке – брат уронил её на спину и не позволил подняться, прижав чуть сильнее.   – Кайл! – завопила девушка, когда темный силуэт склонился над ней. Она почувствовала, как прогнулась кровать под его весом и безуспешно пыталась разглядеть лицо в темноте. Что было в его голове в этот момент?!               – Он не имел права прикасаться к тебе, – тихо бормотал Кайл, продолжая исследовать её лицо пальцами. Прочертил по контуру овал лица, смахнул прядь волос, упавшую на глаза, остановился на губах. – Не имел права пачкать тебя своим грязным ртом… Ты же всегда была хорошей девочкой, Хана.   – П-перестань…  – Я заставлю тебя поверить, – жестко отрезал Кайл, и она тут же заметила две светящиеся точки на его темном лице – это опять происходило!   – Я не…  – Неужели ты никогда даже не подозревала? – холодный смешок заставил ее замереть от страха. – Ты никогда не была моей сестрой. Ты принадлежала мне. С самого детства. Ты росла для меня, а не для таких отбросов, как твой дружок. Только для меня.   – Хватит, – её шёпот был похож на хрип умирающего, а мир в одну секунду разлетелся на тысячи острых осколков. – Т-так нельзя!   – Можно, теперь все можно, – засмеялся Кайл и чуть наклонился к её лицу, глубоко вдыхая. – Не плачь, Хана, все хорошо. Я никогда не обижу тебя.   – Нет… – выдохнула девушка, когда почувствовала легкое касание губ к влажной от слез щеке. – Это всё неправда... – Ты всегда была моей. Эти волосы, – Кайл зарылся носом в темные пряди и глубоко вдохнул. – Эти плечи, – он опустил голову вниз и коснулся нежной кожи, пуская стадо мурашек по её позвоночнику. – Эти губы, – опять вверх, и Хана вскрикнула, уворачиваясь в последнюю секунду. Так, что поцелуй пришёлся на её шею. – Вся ты! – рыкнул Кайл, и тяжелая рука опустилась на её бедро чуть выше колена.   – Нет! Нет, пожалуйста… – заплакала Хана и попыталась оттолкнуть свихнувшегося волка. Её била неконтролируемая дрожь, а мозг отказывался признавать случившееся действительностью. Так просто не могло быть, не в её идеальном мирке. – Боже мой, приди в себя, Кайл!   – Я слишком долго ждал, Хана. Думаешь, мне было легко эти годы? А ты решила приготовить мне такой сюрприз прямо в день твоего совершеннолетия, – выплюнул он с ненавистью. – Благодари. Благодари, что я не убил его сразу же.   – Я прошу тебя…   – Все должно было быть не так, – пробормотал он с горечью. – Я представлял все иначе, а теперь все будет по-другому.   – Пожалуйста! – завизжала девушка, когда он легко перехватил её руки, упирающиеся до этого в его грудь, и завёл ей за голову. – Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Кайл!   – Не бойся, – тихо проговорил парень, но её все равно парализовал страх. – Я никогда не обижу тебя, – и Хана почувствовала шумное горячее дыхание прямо возле своей шеи. Он же не мог хотеть отметить её?! Парень еще раз попытался успокоить её и отвести волосы назад. Как раз в тот момент, когда послышался шум внизу и щелчок открывшейся входной двери.   – Родители, – выдохнула Хана, и облегчение накрыло её с головой. Она дёрнулась в сторону, когда Кайл ослабил хватку и позволил ей вывернуться из его объятий. Он молчал. Молчал и пока она на трясущихся ногах подошла к двери и вышла на лестничный пролёт, не оборачиваясь на него. Внизу послышалось ворчание Даны и строгий голос мамы.   – Единственный раз решили провести время вдвоём с твоим папой, и что? Ты извинишься перед Велмой за своё поведение завтра же утром, поняла меня, Дана? – отчитывала её мать, попутно снимая с ноги туфлю на высоком каблуке.    Она подняла её и принялась жестикулировать, пока младшая дочь сморщила лицо и сложила на груди руки, упрямо выпятив нижнюю губу.   – Мам? – позвала Хана, медленно спускаясь по лестнице. Где-то там наверху оставался Кайл… И ему все ещё наверняка была нужна помощь. Хоть и Хане она тоже не помешала бы.   – Привет, милая, – ласково отозвалась женщина, меняясь в лице, – тебя уже можно поздравлять или дождёмся утра? Не хочу портить такой день своим настроением… Да, Даниэла!? – резко рявкнула она, переводя глаза на младшенькую.   Сестра вздрогнула и сделала непонимающее лицо:   – Ничего я не сделала! – закричала обиженно и посмотрела на заходящего в дом папу, ища поддержки.   – То окно разбилось само. И старенький попугай Велмы наверняка сам хотел погулять, – процедила Лиана, прищуривались. – Возможно, он сам его и разбил, чтобы сбежать, да?   – Мам, Лея просто промахнулась, – протянула Дана виновато. – Я пыталась его поймать, честно…   – Дана, быстро иди к себе, – закончил разборки строгий голос Деймоса. Он посмотрел на жену, глаз которой уже начинал дёргаться от проделок дочери, и помог снять накидку с её плеч. – О твоих подругах поговорим утром. Попей чаю, милая, – сказал он уже Лиане и приобнял ту за плечи.   Дана громко затопала, поднимаясь наверх и проносясь мимо Ханы. Она что-то обиженно бормотала о неловких подругах и глупых попугаях, попутно пиная неугодные ступеньки. А потом наверху так же громко хлопнула дверь, наверняка ставя под угрозу настенные и хрупкие часы девушки в виде совы – их комнаты были совсем рядом.   – Какой-то дурдом, – продолжала негодовать мама, массируя виски пальцами. – То одно, то… Милая, ты не слышала никаких криков на улице? – обратилась она к Хане. – Миссис Бэдвурд предупредила по телефону, что тут подрались пьяные подростки, и она вызвала скорую. Прямо возле нашего дома! Хорошо, что ни ты, ни Дана не пошли гулять…   Хана посмотрела на измученное лицо матери, а потом перевела глаза на папу. Они явно не так планировали провести сегодняшний вечер…    Она облизала пересохшие губы и набрала побольше воздуха в грудь.   – Мам, пап… Т-там Кайл… Кажется, ему плохо, – проговорила она, становясь тише с каждым словом. – Он… – она обхватила себя руками и опустила голову, когда родители удивленно посмотрели на неё, а потом синхронно переглянулись.   – Он…   – Я всё ей рассказал, – прогремело дсверху, и Хана вздрогнула, резко вскидывая голову.  Кайл стоял и напряжённо смотрел на неё сверху вниз, цепляясь руками за перила. Казалось, ещё чуть-чуть и дерево треснет под его пальцами. Его волосы были взлохмачены, лицо утратило прежний безумный вид - видимо он успел взять себя в руки -, но на костяшках пальцев чётко виднелась засохшая кровь. Она принадлежала Марку, и Хана сглотнула комок в горле, невольно вспоминая случившееся.  Её начинало мутить от нервов.