Научи меня плохому (СИ) - Фрес Константин

Еще и отец… главная проблема - это он. Отчего он заперся дома  отказывается со всеми контактировать? Он настолько убит горем? Настолько ранен ее поступком? Да, пожалуй, устроить оргию с Алексом на помолвке - это чересчур. Но если б этого не было… когда была назначена свадьба? Через месяц? Вот через месяц она бы вышла за Ральфа, а потом оказалось бы, что он полное ничтожество.

- Папа? - позвала она нерешительно, поднимаясь по лестнице.

Крис согласна была получить порцию гнева от отца. С ним всегда было проще, хоть он и кричал, и вообще темпераментнее высказывал свое недовольство, чем мать. Потому что он, горячась, всегда задавал вопросы, и готов был услышать ответы. Не то, что мать.

Вот поэтому Крис даже остановилась в нерешительности, когда сверху с шумом и топотом скатилась именно мать и встала на лестничной площадке, цепляясь за перила и заслонив своим телом путь наверх.

- Явилась, - зло произнесла мать. На ее лице не было ни тени тревоги за дочь, ни намека на переживания. Она не спросила ни о том, где все это время жила Крис, и на лице ее выписалась лишь досада оттого, что дочь вернулась домой. - Что тебе нужно? Разве ты не всю нашу жизнь разрушила, разве что-то еще осталось?

- Я ничего не разрушала, - ответила Крис.

Мать выглядела агрессивной и вела себя странно.  Если б она выказала хоть тень озабоченности, если б хоть слезинка скатилась с ее ресниц, то Кристина бы, пожалуй, стушевалась, отступила, смягчилась. Все было бы по другому.  Но мать была словно самка росомахи, защищающая сочный кусок мяса, свою добычу.

- Уходи, - рыкнула она. - Тебе нечего тут делать.

- Это такой же мой дом, как и твой, - повысив голос и ступив на ступень выше, ответила Кристина. - В чем дело? Где папа? Мне надо с ним поговорить.

- Его нет дома! - прокаркала мать с ненавистью. - Уходи!

- Что значит - нет? А где он?

- В своем офисе, я полагаю!

- Неправда, - ответила Кристина, и сердце ее забилось сильнее, предчувствуя неладное. - Его уже давно не было  в офисе. Неужели ты думаешь, что я не проверила? Что с ним? Что ты сделала?

- Я?! - расхохоталась женщина зло. - Это сделала ты! Разбила ему сердце! Опозорила перед всеми!

- Что с ним? Он болен? - спросила Крис тревожно, ступив еще на ступеньку выше. Она оказалась лицом к лицу с матерью, но та не позволила дочери подняться выше, оттолкнув ее. Словно боялась, что  та пройдет наверх и увидит что-то, чего ей видеть не стоило бы.

- Да, - ответила мать резко. - Он нездоров. Прилег отдохнуть. Я не позволю тебе, мерзавке, его беспокоить. С него достаточно неприятностей, которые ты ему принесла.

- Так он отдыхает или в офисе? - почти выкрикнула Кристина. - Только что ты говорила, что он на работе! Что ты скрываешь?

- Не твое дело! - рыкнула мать. Крис сама не поняла, как ее руки вцепились в одежду родительницы, и как она стащила ее к себе, ниже на ступень. - Кто ты такая, чтоб у меня что-то спрашивать?! Я что, должна тебе отчет давать, да?

У матери было злобное лицо и в глазах дрожали зрачки. Не от страха - от ярости. Словно Кристина раскрыла ее тайну, какой-то хитрый план.

- Что ты натворила, жадная тварь?! - взвыла Кристина, силой отталкивая мать еще ниже по лестнице и отвоевывая площадку. Мать безмолвно, с каким-то остервенением, рвала, хватала дочь ногтями,  мстя, желая причинить боль. Но Кристина все же с ней справилась и рванула наверх.

В спальне отца было пусто, кровать была аккуратно заправлена. Кристина захлопнула дверь, и тут мать снова накинулась на нее, вцепилась в длинные волосы.

- Пошла прочь! - выла она злобно. - Здесь все мое! Мое! Я не разрешала тебе здесь появляться! Убирайся!

Крис с криком оторвала от себя вцепившуюся мать, отбросила разъяренную женщину и распахнула двери в кабинет отца.

В кабинете стоял диванчик, небольшой, скорее кресло, чем спальное место. Кристина, будучи  маленькой девочкой, влезала в него с ногами и читала книги, пока отец работал.

Вот на нем-то  и лежал теперь ее отец, чуть ли не с ног до головы закованный в гипс. На шее его был ортопедический воротник, мужчина чуть слышно постанывал, видимо, испытывая сильнейшую боль. На его лице были ссадины, и все же он нашел в себе силы улыбнуться, увидев Кристину.

- Что… - просипела Крис. Нервный спазм перехватил ее горло. - Что произошло!?..

- Автоавария, - нехотя пробубнила за ее спиной мать. - Он поехал искать тебя, тебя!

- Снова лжешь?! - яростно выкрикнула Кристина, молниеносно обернувшись к матери. Ярость затопила ее разум, она накинулась на женщину, вцепилась в ее одежду и трясла, трясла с криком, будто  намеревалась вытрясти из нее душу. - Ты снова лжешь! Лжешь! Я видела его машину - она стоит у дома целой! Что ты с ним сделала?! Что!?

- Да ничего! - проорала женщина, защищаясь, отворачивая лицо от яростной дочери. - Ничего! Он следом за тобой выскочил на дорогу, и его сбила машина! Вот и все!

- Так почему он дома, на неудобном диване, а не в клинике, на специальной кровати!? Почему он лишен элементарных условий, лекарств, ухода?! - в ужасе выкрикнула Кристина. Мать криво усмехнулась, и девушка отшвырнула ее, бросилась к столу.

На нем лежали документы, много. И, перебирая их, Кристина поняла, что вот кто разоряет фирму отца - мать. У него на глазах, используя подписанные его рукой платежки. Переводы на счета, вывод денег в никуда. Приходя сюда ежедневно, она причиняла мужу боль намного большую, чем раны.

- Но зачем?! - потрясенная, прошептала Крис. - Зачем?! Это итак все твое! Дом, деньги - все это наше! Зачем ты разоряешь фирму отца?

- Затем, - рявкнула мать, - что я хочу совсем другого. - Домик где-нибудь у моря, в теплой стране. Все бросить и уехать. Тратить деньги, а не трястись над каждой бумажкой!

- Ты сумасшедшая! - выдохнула Кристина. - Эти бумажки позволяют тебе жить безбедно, лучше многих! Какой домик!?

- Я уже подписала документы, и скоро вступлю в права собственности, - со злой, мстительной радостью ответила мать. - И ничего ты не докажешь. На всех документах стоит настоящая подпись твоего отца. Все выглядит так, будто он решил сделать мне такой подарок. Фирму вашу продадут за долги, и останетесь вы ни с чем!

- И ты просто так это говоришь!

- А чего мне опасаться? - мать, приходя в себя, взяв себя в руки, брезгливо передернула плечами. - Ты ничего не докажешь. Я скажу, что ничего не смыслю в делах. Откуда муж взял такие деньги - не в курсе. Подарок, дом, полностью оформлен на меня.

- Мы оспорим! Оспорим в суде!

- Для начала найдите, - хохотнула мать. - Задержать меня не за что. Я не сделала ничего противозаконного.

- Ты отца не отвезла в больницу!

- Это слишком дорого, - зло ответила мать. - К тому же, не факт, что он оправится. Переводить последние деньги на инвалида? Вот еще.

- Ты… ты… ты…

- Ну что - я? Я на вас положила всю жизнь. Я всю жизнь слушалась Майлза и имела только то, что он мне давал. А он не был головокружительно щедр.

Она уселась к кресло, закинула ногу на ногу и закурила, несмотря на то, что рядом с ней находился больной муж. На ее пальце сверкнул бриллиант, лишком большой, чтоб быть настоящим, и Кристину кинуло в жар.

- Ты что, - хрипло произнесла она, как завороженная глядя на этот раздражающе сверкающий камешек, - ты что, собралась замуж… за кого-то? У тебя любовник?! Это он надоумил тебя? А как же папа, как же наша семья?!

Мать издевательски усмехнулась.

- Он младше меня на пятнадцать лет, представляешь? - произнесла она. - Горячий португалец. Настоящий мачо. Не то, что эта старая колода.

Мать снова подняла на Кристину нахальные, полные ядовитой злобы глаза, и промолвила:

- Вот так. И ничего ты мне не сделаешь. Ты вообще ничего не сделаешь.

- Я вывезу отца в больницу, - хрипло произнесла Кристина.

- Не вывезешь, - парировала мать. - У тебя нет на это денег. И как только ты уйдешь отсюда, я его перевезу куда-нибудь - ты и не найдешь, и он там и сгниет. А пока он жив, он - глава фирмы. Может вынимать столько денег, сколько захочет. А у меня пара чемоданов с его подписями. И перед законом именно он будет отвечать перед всеми, кто с ним связан, а не я.  Вот так-то.