Ирэне Као - Я люблю тебя

– А разве ты не хотела бы всегда так жить?

– Да нет, я совсем не против, – говорю, вздыхая и глядя прямо перед собой. Здесь я ни в чем не нуждаюсь, только бы снова почувствовать себя желанной для него.

Вечером, вернувшись домой после прекрасного дня, проведенного на море, Леонардо завладевает кухней, своим царством, и дает волю творческой энергии, которая с утра бурлит в нем.

– Ну что, как их есть, этих ежей? – спрашиваю, нагибаясь над мойкой, чтобы получше рассмотреть.

– Хочу сделать спагетти, как научила меня Нина, – говорит Леонардо, повязывая платок из черного льна вокруг головы. – Паста с ежами всегда была ее коронным блюдом. Сегодня, после уговоров, мне наконец-то удалось узнать у нее секрет этого рецепта. Ты можешь себе представить? Я уже десять лет ее об этом прошу, и она всегда изображала таинственность. Нина решилась поделиться, лишь когда я сказал ей, что хотел приготовить это блюдо для тебя. – Леонардо громко смеется. – А вообще их можно есть прямо так, сырыми.

Он бросает на меня убийственный взгляд, затем голыми руками берет одного ежа и с чрезвычайной деликатностью раскрывает его на середине, обнажая рисунок в форме звезды.

– Какой он красивый внутри, – замечаю, любуясь оранжевыми дольками, расположенными по кругу. Леонардо тянет одну из них пальцами.

– Попробуй, – предлагает, приближая его к моему рту.

Мое сердце начинает биться быстрее. Раскрываю губы и вонзаю зубы в плоть, позволяю ей раствориться на языке. Это новый вкус, мясистый и соленый, который мгновенно завладевает моим небом.

– Вкуснятина, – бормочу, прикрыв глаза, и чувствую мягкий вкус морского ежа, скользящего по моему горлу.

Сразу же после этого наши взгляды встречаются, высвобождая дикую, наполненную ожиданием энергию. Аромат морского ежа достигает желудка и возрождает острое желание, пульсирующее в животе. Сегодня ночью этот мужчина снова станет моим, я клянусь себе в этом.

Леонардо заглатывает то, что осталось от морского ежа, а затем, с помощью ножа, открывает остальных и бросает содержимое в глубокую тарелку. Он делает это с такой естественностью, словно у него по рукам протекает магическая жидкость. Уверенным жестом берет оливковое масло и наливает немного на сковородку, рисуя двойное S. Он не просто готовит, он создает картину вкусов, образ которой держит у себя в голове: он художник, алхимик, маэстро кулинарии. Чем больше я смотрю на него, тем больше он меня завораживает. Леонардо зажигает огонь и, когда линия масла расширяется до круга, добавляет дольку чеснока, два острых перчика и несколько ложек ежовой икры. Затем поливает все белым вином, и воздух окрашивается сине-серебристым пламенем, которое растворяется со свистом в одно краткое мгновение.

– Ты приготовишь спагетти? – просит он, указывая на кастрюлю с кипящей водой на соседней конфорке.

– Ок. – Открываю упаковку, но у меня сразу же возникает сомнение, и я спрашиваю: – Их надо ломать пополам? – Если я правильно помню, моя мама всегда так делала, но кто знает, с шеф-поваром, знаменитым на весь мир, ты всегда на шаг от роковой ошибки.

– Нет, – отвечает Леонардо без тени укора, не акцентируя тот факт, что, вероятно, я сказала нечто чудовищное. Он забрасывает на плечо полотенце, которое держал в руке. – Возьми пучок и поставь его в центре кастрюли.

Я делаю, как он мне велел. Он сзади, его руки помогают мне, его член касается моих ягодиц, губы вблизи моего уха.

– А теперь отпусти его и оставь, – шепчет.

Исполняю. Спагетти, затянутые кипящей водой раскрываются, будто цветок.

– Прекрасно, – Леонардо касается губами моих волос, и я таю, огонь плавит меня изнутри. Затем он отдаляется и наполняет вином два бокала. – Немного мальвазии?

– Ок, спасибо, шеф, – делаю ударение на этом слове и взмахиваю ресницами – это намеренная провокация.

Он склоняет голову набок и смотрит на меня:

– Ты случаем не пытаешься меня соблазнить?

– Да, шеф, – отвечаю сухо, как делают его помощники, но мне не удается оставаться при этом серьезной. – Тебе это нравится?

– Не знаю… – он вздыхает, скрывая улыбку. – Это значит, что мне нужно придумать что-нибудь особенное для тебя.

Дрожь возбуждения пробегает у меня по спине. Атмосфера начинает разогреваться. На сей раз, дорогой шеф, я не позволю тебе победить. Буду играть на опережение. У меня есть подходящая идея. Ставлю бокал на стол:

– Извини, мне надо на минуту в туалет.

– Через несколько минут все будет готово! – кричит, пробуя одну спагетти.

– Конечно, я сразу же вернусь.

Мне не нужно много времени, чтобы осуществить то, что у меня на уме.

Вхожу в туалет мелкими шажками, уже без костылей. Моя тень отражается на плитке из голубого гранита, возвращая мне другую часть меня, ту, которая долгое время оставалась в заточении: женщина, которая рискует и не спрашивает разрешения. Пришел момент представить ее Леонардо: уверена, что перед ней он не устоит. Опираюсь руками на раковину и смотрю на себя в зеркало: глаза блестят, легкий румянец окрашивает щеки. Это банальная игра, но мне она ужасно нравится. Делаю глубокий вдох и стягиваю трусики из-под платья. Мне не нужно трогать себя, чтобы понять, что я уже увлажнена от желания: никто, кроме него, не сможет удовлетворить его.

Затем, словно просто отошла помыть руки, возвращаюсь обратно. Леонардо уже накрыл стол на террасе со свечами и цветами бугенвиллеи, разбросанными по скатерти.

– Это просто чудо! – восклицаю, широко распахнув глаза.

– Лучшая часть еще впереди, – отвечает он. Через мгновение появляется из кухни с дымящимся блюдом пасты в руках, на лице удовлетворенная улыбка. Он снял повязку с волос, но белое полотенце по-прежнему свисает с плеча, касаясь скульптурных мышц. Опускает керамическое блюдо в центр стола и подает мне:

– Давай, Элена, приступай.

Я сажусь напротив него, уложив салфетку на колени.

– Мне немножко, – говорю (сейчас мне хочется совсем не спагетти).

Но он ставит передо мной полную доверху тарелку. Я изображаю на лице выражение покорности:

– Так и скажи, что решил убить меня передозировкой углеводов! (Помимо воздержания от секса…)

– Вот увидишь, тебе понравится, и ты попросишь добавки. – Тон его голоса – низкий, соблазняющий.

Леонардо снимает полотенце с плеча и бросает на скамеечку. Потом садится и, разглядывая меня в упор, наливает вина. Под его горящим взглядом я таю, инстинктивно прикрывая ноги салфеткой. Мне бы не хотелось, чтобы он сразу же заметил, что под платьем я обнажена.

– Ну как? – спрашивает, когда я пробую. – Вкусно?

Я концентрируюсь на еде, медленно жую, проглатываю.

– Хочешь правду?

– Ты же знаешь, врать запрещено.

– Это… – Я прикрываю глаза, с губ срывается легкий стон, – это оргазм. – Я произношу это так, словно только что почувствовала его.

Леонардо откидывает голову, взрываясь громким смехом. Обожаю, когда он смеется.

– Секрет Нины – каперсы, – объясняет. Берет один с тарелки и приближает его к моим губам, просовывая его мне в рот. Ощущаю, что щеки у меня горят.

Я наслаждаюсь зрелым вкусом каперса, ерзая на стуле. Хочу, чтобы Леонардо притронулся ко мне, хочу его до умопомрачения, схожу с ума…

Но он с равнодушным видом возвращается к своей тарелке и спокойно наворачивает спагетти на вилку. Я решаю, что наступил момент действовать. Стараюсь сосредоточиться и продуманным жестом роняю на пол салфетку, рядом с его ногами.

Делаю вид, что пытаюсь поднять ее, но Леонардо упреждает меня:

– Оставь, я подниму, – говорит он.

Хорошо. Попался. Я в спешке приподнимаю платье на бедрах, затем слегка раздвигаю ноги. Я вся вспотела, даже сидя, чувствую пульсацию моей влажной вульвы.

Леонардо поднимается с неподдающимся расшифровке выражением лица.

– Держи.

Он с любезностью подает мне салфетку. Он удивлен? Возбужден? Ему понравилось? Даже и не знаю. Он продолжает есть.

– Значит, ты решила провоцировать меня, – произносит некоторое время спустя, словно разговаривая сам с собой.

– Да, и собираюсь продолжать дальше, – отвечаю с вызовом. Протягиваю под столом ступню и касаюсь его ноги. Затем поднимаюсь, забираясь ему в промежность. Член такой твердый, что я чувствую его даже сквозь ткань брюк. Отпиваю еще глоток вина и провожу языком по верхней губе.

Наши взгляды встречаются почти в открытом вызове. Слышу его тяжелое дыхание. Он закрывает глаза, а когда снова открывает их, зрачки расширены. Прекрасно, получается: он тоже не так уж неуязвим… Наслаждаюсь эффектом, который оказываю на него, и в ответ мое возбуждение тоже нарастает. Я хочу этого мужчину, и скоро он станет моим… Но в этот момент он берет мою ступню и отдаляет ее от себя.

– Довольно, Элена, – предостерегает меня, со строгим и одновременно полным желания лицом. Никогда не видела у него такой взгляд.