В любви и боли. Прелюдия
- Очень даже ничего. – Дэн шутливо поджал губы и слегка расширил глаза.
А я чуть не прибалдела окончательно. Мне всё больше и больше нравилась его мимика, не переигранная и весьма завораживающая. Правда, если бы не черты его интереснейшего лица, хрена с два я бы что-то там разглядела.
- Пожалуй, я могу даже остаться, если... – вначале он как бы задумчиво почесал щеку возле носа, а потом показал этой же рукой в сторону стенки противоположной от диванов, - если меня не заставят здесь все убирать... Я не люблю уборки.
Груда старого, частично запылённого хлама (возможно не менее старого, чем сами здания колледжа) из расшатанных штативов, ни к чему непригодного осветительного оборудования, порванных экранов-рефлекторов и прочего давно вышедшего из строя фото-реквизита даже у меня вызывала далеко неприятную реакцию. Уже молчу о том, что меня саму частенько порывало выбросить большую часть этого мусора, не поместившегося в переполненные кладовки и подсобки фотомастерской. Эх, была б моя воля и будь эта студия моей…
- О, это не убиралось ещё с моего поступления на первый курс факультета художественной фотографии (молодец, Эл, покажи ему ещё свои зачётки). И, думаю, ещё не скоро покинет своего засиженного места. – не то, чтобы я хотела его успокоить, прекрасно понимая, что он всего лишь шутит. Но пугать сходу, даже не всерьёз, прилетевшего на свет моего фонарика мотылька пока ещё казалось опасным. А вдруг и вправду спугну?
Хотя каких-либо изначальных претензий я к нему ещё не испытывала. И он действительно очень мило шутил, и мне нравилось, как он это делал, без особых усилий и явного стремления произвести на меня приятное впечатление. А всё это его поведение, эдакого расслабленного, почти разомлевшего большого сытого ирбиса, на ленные движения коего можно смотреть бесконечно, как и на всё тело в целом…
Конечно он отличался от большинства местных студентов, как божий дар от яичницы. Сравнивать было бы просто грех. К тому же я никак не могла угадать его возраст, хотя раньше никогда подобной проблемой с другими парнями не озадачивалась. Двадцать пять? Тридцать? Больше? Может виною были его почти незаметные тёмные круги под глазами (наверное, единственное, что меня тогда в нём смутило, вызвав лёгкое подозрение) и которые я тут же списала на его здоровье. Сердце, почки или ещё что? – законченная оптимистка!
- Прекрасно! – он благодарно кивнул, тут же пряча ладонь в карман джинсов.
- А вы давно этим занимаетесь? – пришлось заставить себя сделать несколько подкрадывающихся шагов в его сторону, после того, как входные двери с привычным от них сопротивлением наконец-то были закрыты и вскоре забыты нами обоими. Мной уж точно.
Мужчина вдруг склонил голову и вопросительно нахмурился, посмотрев на меня с некоторым сомнением.
- Занимаюсь чем?
- Позированием. Вы ведь раньше занимались… подобным?
Его глаза потянулись в сторону и чуть вверх. Мне показалось или он вспомнил что-то не совсем приятное? Чёрт! Я напрочь забыла куда смотрят, когда включают память или воображение – вправо или влево?
Дэниэл повёл плечом и опять поджал губы, чуть качнув головой, то ли соглашаясь, то ли признаваясь и мне, и себе в столь банальном факте.
- Сколько себя помню. – и опять посмотрел на меня с прежним спокойствием и невозмутимостью пока ещё не заскучавшего слона.
- Я имею в виду... – не знаю, какого чёрта, но я принялась жестикулировать, подобно местным режиссёрам-постановщикам, будто обладала способностью выражать свои мысли столь экспрессивными действиями даже лучше, чем словами. Тоже мне Айседора Дункан недоделанная!
- Я понял. – Дэниэл широко улыбнулся, утешительно кивнув головой. А мне тут же захотелось надавать себе по рукам. – Боитесь, что я не оправдаю ваших надежд, если окажусь непрофессиональным натурщиком?
- Вообще-то... – я остановилась в трех футах перед мужчиной, наконец-то перестав заламывать руки и спрятав их за спину. – Я не боюсь трудностей. Все с чего-то начинают и делают что-то впервые в своей жизни. Нельзя чему-то научиться и приобрести нужный опыт, ни разу этого не попробовав.
- Смотря что делать и ЧТО пробовать. – оригинально! Ещё и подкрепил свои слова подчеркнуто пристальным взглядом, нацеленным прямо в мои глаза или туда, что я так старательно в себе за ними скрывала.
И что это было? Первые попытки прозондировать чужую почву?
Похоже, у меня вновь перехватило дыхание. Причём так сладко и неожиданно, словно щекочущей паутиной по сердцу и солнечному сплетению – немея, млея и разливаясь тягучей патокой не только внутри, но уже и по коже. Господи, если я на него уже сейчас так реагирую…
Не пора ли ущипнуть себя на самом деле, да посильнее?
- Вы пришли сюда из любопытства? Или же с какой-то иной, понятной лишь вам целью? – и по ходу прикусить язык.
- Я пришел по объявлению. И уж если говорить начистоту, я понятия не имею, что вы собираетесь со мной тут делать. И да, немалая доля любопытства присутствует, куда уж без этого? У меня ведь тоже может возникнуть встречный вопрос – насколько вы считаете себя профессиональным фотографом?
- Некоторые профессиональные фотографы могут создавать работы, далекие от понятия большинства потребителей как «профессиональные», предпочитая искать новые решения и новое виденье для своих идей. Поэтому признаюсь сразу, я не отношу себя к тем фотографам, которые привыкли пользоваться стандартными шаблонами в этой по своему специфической профессии. Хотя так же могу заверить, что я не собираюсь фотографировать вас в абстрактных позах, одевать в костюмы суперменов или подвешивать к потолку на стальные цепи.
И опять эта чуть сдержанная и конечно же одобрительная улыбка гладких и таких… выразительных губ. Создавалось ощущение, будто в эти мучительно сладкие минуты нашей первой встречи, мы одновременно и оценивали друг друга, и приглядывались один к другому со стороны. Осторожно, не спеша. Ещё не прикасаясь и выдерживая допустимую обоими дистанцию. Не знаю, на счёт Дэниэла, а вот мне уже не терпелось перейти на другой уровень далеко не поверхностного знакомства. А может даже и сразу на несколько.
