В любви и боли. Прелюдия
И, судя по нашему взаимоисключающему поведению, мы оба не имели никакого понятия, что делать и для чего вообще завели данный разговор.
Первым разморозился мой гость, причём сразу. Бросил свой внимательный взгляд через моё плечо, вроде как бы сверяясь с имеющейся на его руках информацией касательно моей загадочной персоны.
- Это же вы давали объявление?..
- На счет позирования? – почему я вдруг выпалила именно это, так и не пойму. И то что сама фраза прозвучала как-то коряво и нелепо, соображу уже потом. – Ну да… Только это было почти месяц назад.
- То есть, я сильно опоздал и кастинг давно закончился? – мужчина даже подчеркнул свой вопрос неосознанным движением свободной руки.
Весьма завораживающий жест! Хотелось зацепиться за него глазами и больше не отпускать…
Я отрывисто рассмеялась, с явными нотками нервного напряжения (чёрт!). Хотя незаметно, чтобы он шутил. Так что для меня подобный вывод из уст незнакомца с правильной и приятной внешн... ой, речью, звучал более, чем абсурдно.
- Кастинг? Тоже скажете… – мне показалось, или мои суставы окончательно проржавели? – Кстати, а вы внимательно прочли моё объявление?
Его губы вновь растянулись в очередной захватывающей дух улыбке.
Похоже, он понял, о чём именно я говорила и что конкретно имела в виду.
- Конечно, даже несколько раз. Довольно интересное содержание.
- В смысле?.. На счет позирования на благотворительных условиях?..
- На счет полного содержания. – он снова выдал свою коронную улыбку «32». – Так что, я опоздал или... я опоздал?
Мы рассмеялись над его шуткой почти в унисон.
Чёрт! Он не мог быть настолько хорош, ещё и со стольких позиций. Если я не смогу его затянуть в салон…
А если и затяну, то что тогда?
- А вы... – ответила я не сразу, всерьёз задумавшись над тем, как бы поизящней выкрутиться из сложившейся ситуации. – Вы хотели бы опоздать или... нет?
На его лице промелькнуло весьма интересное, хотя и не совсем четкое выражение. Возможно, мне показалось, но его взгляд стал куда заинтересованней, чем до этого. Он ТАК посмотрел мне в глаза, будто увидел там что-то новое, зацепившее его искушенный интерес. А может мне это просто почудилось?
Секунды шли, и он почему-то затягивал с ответом. Потом его мягкие и столь выразительные уголки губ дрогнули то ли в спокойной, то ли в успокаивающей улыбке.
- Если вы готовы меня впустить... может тогда я и определюсь.
Не знаю почему, но от этого ответа у меня перехватило дыхание. Заметил ли он?..
Я почти сразу же сделала шаг в сторону, как бы открывая путь в безграничные просторы довольно-таки немаленькой фотостудии. Надеюсь, со стороны это не выглядело слишком поспешно и ни к месту?
Так что же это было? Провидение, случайность, насмешка богов или Господина О.Ж. Гранта*? Да плевать! Ведь я-таки дождалась своего первого и реального «клиента». И он пришел! Сам! Добровольно! И не важно, что кроме его имени, я абсолютно ничего о нем не знала, как и то, уйдёт ли он сразу же или всё-таки рискнёт остаться. В любом случае, я выиграла это чёртово пари, что бы потом не говорила по этому поводу Саманта и как бы не начала вскоре отбрехиваться. Он действительно существовал и стоял прямо передо мной живым подтверждением всем моим недавним сомнениям и пережитым за месяц неудачам. Могу даже для пущей убедительности себя ущипнуть. Но лучше его, чтоб уж точно наверняка. (Ага, закатай губу, извращенка! Знаем, куда тебя так тянет его ущипнуть!)
Дэниэл наконец сделал несколько неспешных и не совсем уверенных шагов в открытый проём. А я, такая на подхвате, радушным жестом ладони приглашаю его пройти чуть дальше (молодца, Эл, недоделанная королева бала, ни дать, ни взять!). Он перевел внимательный взгляд с моего лица на представший его взору интерьер. Сделал ещё несколько шагов и остановился где-то посреди студии, напротив трех больших окон, выходивших с торцевым фасадом на парковку и небольшой сквер колледжа. Сегодня в них проникал яркий свет весеннего солнца, неспешно клонящегося к верхушкам парковых деревьев. В это время суток студия неплохо прогревалась и практически третью всего помещения утопала в скошенных лучах послеполуденного светила. Вертикальные жалюзи и плотные шторы из тёмно-синего гобелена неподвижно покоились в углу комнаты, рядом с другими неприкаянными собратьями, чьи карнизы расходились по всему потолку студии перпендикулярно оконным.
Потом мужчина повернул голову и зацепился взором за два близ стоящих друг к другу у стены относительно новых дивана.
Я же за это время успела зацепиться собственным взглядом за его спину и… что пониже. Как говорится, дорвалась до сладкого. И, да, очень и очень сладкого.
Плечи у него действительно были весьма развитыми и спина под трикотажем демисезонной водолазки в особенности. Впрочем, как и все, что находилось ниже пояса, под тугой тканью чёрных и явно неновых джинсов. Не удивительно, почему меня так тянуло его ущипнуть. Я не просто закусила нижнюю губу, я начала её неосознанно жевать.
Через несколько секунд он развернулся ко мне не менее захватывающей стороной своей нехилой фигурки, невозмутимо глядя мне в лицо. Я тоже подняла к его глазам свой абсолютно ни к чему не причастный взгляд скромной пай-девочки.
Прочесть что-либо в этих чертовски притягательных ониксах с оттенком бурого гагата в темноте и крепкого золотого бурбона под ярким светом (чёрт, меня уже заносит!) было пока невозможно. Как будто их хозяин обладал завидным самообладанием видавшего виды пофигиста или же являлся каким-нибудь социопатом, большая часть чувств которого была атрофирована ещё при рождении. Хотя, я предпочитала склоняться к версии о врождённой атараксии (но можно и приобретённой – я нисколько этому не возражала). Он не дергался и не нервничал, он не боялся того, что с ним, возможно, здесь могут сделать. Он вообще был спокоен, как слон, в буквальном смысле этого слова. Чего не скажешь обо мне, поскольку мои неугомонные ручонки уже зудели и чесались, желая поскорее схватиться за камеру (да, да, ЗА-ФОТО-КА-МЕРУ! А не за то, о чём вы там себе подумали.)
