Мэри Грин - Муза рекламы
Терпение ее напряглось до предела и внезапно лопнуло: оргазм неописуемой силы заставил ее подпрыгнуть и с громким воплем замотать головой. Перед глазами у нее все помутилось, в ушах возник звон. Она схватила Макса за руку и начала тереться об нее, издавая тихое повизгивание. Макс застыл, испуганно вытаращив покрасневшие глаза.
Медленно придя в себя, Андреа блаженно улыбнулась и окинула бассейн просветлевшим взглядом. Словно летучие мыши, по стенам метались тени, создавая в помещении атмосферу таинственности. Андреа почувствовала, что вся она пылает: так велик был накал ее экстаза. Легкая рябь на воде, мерцание свечей, таинственный полумрак и цветочный аромат — все это располагало к продолжению любовных игр. Эхо многократно усиливало томные вздохи, словно бы призывая их не прерывать мелодию любви.
Андреа встала и погладила руками Макса по плечам и груди, млея от вида его рельефной мускулатуры. Его оливковая кожа словно бы воспламенилась под ее пальцами, а над верхней губой выступила испарина. Она провела ладонью по влажным волосам и, порывисто обняв, прижалась к нему всем телом, как бы благодаря его за доставленное ей наслаждение. Их сердца бились в этот миг в унисон, а головки пениса и клитора соприкасались.
Андреа склонила голову ему на плечо и начала плавно поводить бедрами, потираясь низом живота об эрегированный пенис. Энергия его чресел стала переливаться в ее пустое лоно, будоража чувства. Погладив ладонью бархатистую головку, Андреа принялась ритмично двигать рукой вниз и вверх крайнюю плоть. Макс тихо вскрикнул, и тогда она стала дрочить его пенис остервенело и безжалостно. Макс не выдержал накала мастурбации и начал двигать тазом. Андреа разжала пальцы прежде, чем у него наступила эякуляция, любовно чмокнула его в подбородок и, слегка отодвинувшись, посмотрела ему в потемневшие от страсти глаза.
Насупив брови и шумно втягивая носом воздух, он обнял ее и, подавшись вперед, запечатал ей рот своим горячим поцелуем. Нервная дрожь охватила Андреа с головы до ног, она обвила руками его плечи и просунула ему язык в рот. Макс оцепенел, пораженный таким изощренным любовным приемом. Не дав ему опомниться, она сжала пенис в руке и увлекла его в воду. Макс послушно подчинился и окунулся вместе с ней. Взбодрившись, Андреа потрепала его по мокрым волосам и, звонко рассмеявшись, снова принялась массировать его член, добиваясь его максимальной крепости. Делая это, она незаметно вернулась к краю бассейна и села на ступеньку. Теперь ее вульва оказалась на одном уровне с головкой пениса, разбухшего от прилива крови. Андреа легла спиной на широкую мраморную ступеньку, согнула ноги и, подхватив их руками под коленями, уставилась в потолок, искренне надеясь, что Макс догадается, что нужно делать. Но вопреки ее ожиданиям он медлил.
Какое-то время, показавшееся ей вечностью, она лежала, ощущая только ласковое прикосновение воды к своей промежности. Воцарившуюся в бассейне томительную тишину нарушало лишь потрескивание свечей. Затаив дыхание Макс любовался ее великолепным телом, принявшим соблазнительную позу, твердыми сосками округлых грудей, мясистыми ляжками, широкими бедрами, восхитительными ягодицами и заманчивыми потайными углублениями. Ожидание сказки затягивалось, и у Андреа начала кружиться голова. Наконец раздался странный звук, напоминающий болезненный стон, и Макс, решительно шагнув к ней, сжал пальцами ее бедра и молча вогнал в лоно член по самый корешок.
Соки обильно оросили ему мошонку и облегчили дальнейшие действия. Его могучий любовный инструмент начал плавно скользить туда-сюда по влагалищу, заполняя его собой до предела. В толчках головки пениса по шейке матки было столько напористости и суровой мощи, что Андреа заохала, мотая головой из стороны в сторону, и зажмурилась. Ритмичное трение объемистого пениса о стенки лона, шлепанье мошонки по ее промежности, напряжение, возникшее в клиторе, и томление в груди породили в ней ощущение, что она зависла в воздухе и держится лишь на одной твердой оси. Задрав ноги повыше и плотнее прижав колени к соскам, Андреа целиком отдалась упоению соитием, окончательно позабыв и о том, зачем она прилетела в Ниццу, и о правилах делового этикета.
Все ее чувства и мысли сфокусировались там, где деловито сновал пенис Макса-младшего, стоявшего в тепловатой воде по свою волосатую мошонку. Время от времени он натуженно кряхтел и сдавленно охал. Андреа догадывалась, что ему не совсем удобно овладевать ею в такой позе, однако он стоически терпел небольшой дискомфорт и упрямо продолжал свою утомительную мужскую работу.
Наконец ему удалось опытным путем нащупать оптимальное положение для своего тела, и его причиндал засновал по ее тесноватому тоннелю гораздо живее, проникая в него настолько глубоко, что Андреа зашлась в истошном крике. Она не только ощущала себя так, словно бы очутилась в безвоздушном пространстве, но и совершенно утратила чувство времени. Входя в нее под нужным углом, его могучее любовное орудие сокрушало ей лоно изнутри и грозило смять снаружи в лепешку клитор. Андреа казалось, что она лежит не в воде, а в огромной луже струившихся из нее соков. Она то громко охала, то протяжно стонала, то, закусив губу, скрежетала зубами. Ее набухшие половые губы словно бы срослись с пенисом и ощущали его горячую твердость всеми своими клеточками. Рой красочных сексуальных фантазий шумел в ее голове, фривольные картинки сменяли одна другую, как цветные мозаики в калейдоскопе.
Внезапно у нее перед глазами возникла яркая вспышка, она непроизвольно стиснула влагалищем, как тисками, его раскаленный член и забилась в судорожных конвульсиях экстаза. Макс стал сокрушать ее истерзанный передок с безжалостностью людоеда, заботясь только о том, как ему быстрее извергнуть туда семя. Член задергался, задрожал и, наконец, выстрелил спермой. Издав львиный рык, Макс-младший стал падать на Андреа и наверняка бы вдавил ее в мрамор, если бы вовремя не удержался, сжав руками ее ягодицы и упершись головкой пениса в шейку матки. Губы и ноздри его трепетали, из раскрытого рта вырывалось шумное учащенное дыхание. Закрыв глаза, он продолжал двигать торсом, выплескивая ей в лоно все новые и новые порции густого горячего желе.
Влагалище переполнилось им и начало плавиться, впитав своими нежными стенками волшебную энергию чудодейственной жидкости. Сладкая дрожь пробежала по телу Андреа, промежность ее свело новым оргазмом, и она крикнула:
— Только не вынимай его из меня! Умоляю!
И, словно по волшебству, измочаленный пенис вновь налился мужской мощью и бодро засновал по проторенному маршруту. Горячая волна захлестнула Андреа и увлекла ее в водоворот неописуемых острых ощущений. Ей показалось, что какая-то неведомая сила оторвала ее от мраморной ступеньки и зашвырнула высоко в небо. Все мысли исчезли из ее головы, уступив место чувствам. Изогнувшись дугой, она стала подскакивать на мраморных плитах и биться о них затылком, рыдая и хохоча. Макс Руга-младший зарычал и снова излил в нее свое семя.
Когда он, совершенно обезумевший, обессиленный, но чрезвычайно довольный, наконец отпрянул от Андреа, с шумом вытянув из влагалища свой натруженный причиндал, она очнулась и, приняв сидячее положение, потянулась к нему рукой. Макс попятился, дико вращая глазами, и упал спиной в бассейн. Поднятые им при падении брызги отрезвили Андреа. Она звонко рассмеялась и тоже плюхнулась в воду. Макс подплыл к ней и нежно ее обнял. Она обвила руками его плечи и страстно поцеловала в губы. Он уронил голову ей на плечо и заплакал от счастья. Она стала гладить ладонью его по мокрым волосам, и его дыхание стало ровнее и глубже. Крепко обнявшись, они слились в долгом поцелуе.
Бассейн любовники покинули, лишь когда сгорели свечи.
Глава 12
Андреа терпеливо выслушала сообщение, оставленное Филиппом на ленте своего домашнего автоответчика, тяжело вздохнула и положила трубку. Вот уже два дня, как она, вернувшись из Ниццы, не могла до него дозвониться. Никто из сотрудников фирмы «Сандрос» не знал, где он запропастился. Между тем прошла целая неделя с тех пор, как ей стало известно о намерении Макса Руги восстановить былую славу своей компании «Оникс» на британском рынке. Андреа удалось собрать некоторые сведения о выпускаемой ею продукции, однако сам Руга-старший все еще оставался для нее «черной дырой».
В воскресенье Андреа приобрела несколько пар обуви с маркой «Оникс», и теперь они хранились в ее гардеробе. Ничего особенного эти изделия собой внешне не представляли, напоминая странный гибрид кроссовок и прогулочных туфель. Однако для покупателей важным было совершенно другое — их престижность, или культовый статус. Андреа по опыту знала, что порой бешеной популярностью на рынке пользуется совершенно неказистый с виду товар. В голове у нее уже родился план будущей рекламной кампании для обуви фирмы «Оникс»: упор в ней она намеревалась сделать на ее славные традиции, а также на возрождение моды на классический стиль в духе ретро. В том, что ей удастся провести эту кампанию успешно, Андреа не сомневалась. Но все ее грандиозные планы могли рухнуть, как карточный домик, в случае, если она не сумела бы убедить Макса Руга в правильности своей концепции.
