Роузи Кукла - Так много дам
У большинства певцов хора Ватикана были отрезаны яйца. И такие певцы без хозяйства были почти во всех соборах столетия. Своим чудесным сопрано эти кастраты радовали слух верующих.
— Что–то я у того Фашиста, что нас мучил не замечала таких способостей, хотя все при нем было и яйца, и член его вечно висящий до пола. Но он, садист, обладал такими изощренными навыками и так лез… Ну, сволочь, встречу так и оторву ему эти противные яйца. Скажите, профессор, а как мне ему доставить страдания наибольшие?
— Ну этого я не знаю и не хочу знать, Женечка. А вот если бы у него было все, как у нормальных мужчин и работоспособное, то тогда пенэктомией — удалением пениса, которое приводит только к невозможности совершить половой акт, а вот желание остается.
— А ну–ка еще раз скажите, а то не запомню, как это называется, когда им надо член оторвать?
— Ну, пенэктомия. Только не оторвать, а наложит царскую печать.
— Какую печать? Никакой печати, взять и выдернуть их … к чертовой матери, пусть попробуют только после этого.
— Царская печать, это овальный шрам, остающийся после пенэктомии на месте пениса, а у женщин, когда так, это…. А еще в Китае…
Но Женька уже не желала больше ничего слушать, она уже загорелась желанием, им всем кто насиловал, издевался на всех них наложить Царскую печать, а заодно, может быть и отрезать им яйца. Но это, говорила она себе, кто очень хорошо попросит и раскаеться.
И пока она шла к своей цели, хладнокровно и, как она так умела, обдумывая детали мщения, ее потенциальные, можно сказать жертвы собрались в сауну и как говорил Колька — мент, он же полковник: в пятничку, да под стаканчик, да с девочкой…
В пятничку, да под стаканчик…
Наконец–то из–под расставленных ног Кольки выползла молодая совсем еще пьявка с настойчивым ртом. И следом, еще ниже подняла головку другая, что ублажала отвислые железы мужские после парной.
— Ну хорошо, — рассуждал он притворно серьезно, хотя только как минут пять все молчал и стонал, — допустим, как ты говоришь Пал Палыч, что у меня точно такой же бизнес, как у тебя, хотя куда там мне до тебя.
Говоря так, он похлопал довольный по щечке юную головку и потрепал по загривку другую головку с косичками.
— Главное, это понимание момента и нужд клиента. — Опять замолчал, наблюдая лениво, как эти две маленькие пьявки присосались друг к дружке.
— Так вот Пал Палыч…
— Нет, Коленька, ты уж извини, сам видишь какие кадры на фирме, а ведь раньше… Вразуми, подскажи, это что же случилось… И дальше он начал своему корешу из органов с болью и даже как показалось тому с каким–то униженным раболепием…
— Ты знаешь, черт с ним с тем грузом…
— А фура, а груз и Мерс? Мне кажется, что и Фашист был незаменим…
— Да какой там! Он же ведь все хотел сам и крысятничать стал у меня. Как поедет сопровождать, так обязательно одну и две мокрощелки терял. Сначала я внимания не обращал, подумаешь, я даже где–то слышал, что на кораблях, когда везли негров, то бывало что из пяти, семи сотен довозили чернож… меньше сотни. А тут подумаешь, одна или две? Оказалось, он их отбирал самых красивых и втихаря, нанял мамку и ставил их на дорогу. Молодых потихонечку, словно тапочки, как там, в фильме: тапочки шире, шире. Ну а потом, продаст. А это уже ходовой товар, потому что всех, кого можно руками, да еще таких молодых, так тех можно и за рубеж, и за деньги другие продать. И потом, жадный он был. Вечно объедками побирался с барского стола.
— Ну, а жестокость? Пытки? Вот у кого надо было уроки брать. Я ведь просил тебя, Пал Палыч, ты обещал мне его на пару деньков прислать. Ведь мои ослы только и знают, что мешок на голову натянуть или бутылку пихать. А тут виртуоз, мастер своего ремесла! Да жалко, что такого кадра потеряли, не переняли опыт, а он ведь талант был!
— Да хватит тебе по нему убиваться! Ну, был и еще прикуплю, их знаешь сколько позакрывали после войны. Я с кем надо поговорю, и у меня смотришь, вот и новый Петров, или Иванов. Не в них беда, а в телках!
Раньше ведь как, ты не поверишь, мы на автобусах разъезжали по деревням: вот, сколько было добра бабского и кого ты захочешь. А теперь что? Поедут и еле — еле с пяти деревень одну девку притащат, да и та б… или пьяница с трип. ом или за ней вереница писунов малых. А я таких не люблю. Станут искать, шум мне ни к чему, сам понимаешь, Коленька, у меня тихий и ласковый бизнес.
— Что–то я не пойму Вас, Пал Палыч, у Вас же фабрики, кадры, Вы что же, не Босс там? Ведь там считай, одни бабы. Ведь это же фирма, П….. энд …..!
— Вот в том то и беда. Поначалу я всех автобусами пулял, как говорится, на повышение квалификации за кордон посылал. А потом друзья мне, американские парни, стоп говорят, так нельзя, мы так не согласны! В первую очередь бизнес, продукция, а потом что хотите. И как у Сталина мне, представляешь, кадры мол, персонал, решает все! Мы говорят, деньги потратили на обучение и теперь пусть отрабатывают. Так что с фабрики никого не брать!
Ну, тогда я фазанку открыл, думаю, что набирать стану молодежь и кто посимпатичней того… Опять облом! Опять парни меня не понимают. Я им говорю, что это все для отмазки мне, а они, не хочешь, отойди, бизнес превыше всего! Сначала мани, потом вумен. И потом ведь они все загребли под себя! Мало того что отравили все, провоняли вокруг своим хлором и фосфором, так ведь и все заграбастали. Я им говорю, тащите продукцию к себе, я помогу. А они мне, ты что Пол, в уме или как? У нас не пройдет все, что мы тут, у нас иные стандарты и нормы, все это только для вас. Так, я говорю им, вы что же, травите нас? Ну да! Ты что Пол, не знал? У нас ведь никогда не встретишь стирального порошка и домашней химии из таких компонентов, это все для вас! У нас строго с экологией и гигиеной, у нас чуть что, так засудят. А я говорю, а что у нас не так? Мы что же, свой народ травим? А они смеются… Ты говорят, не волнуйся Пол, для тебя мы привезем все из штатов и моющее средство Лок, и зубную пасту…
— Вот гады! Значит, нас травить, как тараканов, а самим потом наших баб … — Возмутился Колька. А я — то все думаю, что у Пал Палыча все класс и о кей! А тут не все гладко. Вот тебе и совместное предприятие, вот ноу–хау и высокие технологии. Если так дальше пойдет, то тут пустыня останется с одними больными стариками да бухарями, которые не сдохнут. Да перспективы понятны? Один выход к ним, за границу! Здесь бабло накосить и туда!
— Ага! Как бы не так! Они говорят просто так не въезжать! Покупайте Грин карту, покупай гражданство, потом деньги все из банка не взять, только говорят в обмен на товары. Бери, продавай у себя, а потом уже через оффшоры…
