С утра шёл снег (СИ) - Моро Лолита
— Куда! — доктор жестко вернул меня на место. Я упрямо отворачивала лицо от его губ. Мстила с удовольствием.
— Не хочу, — соврала я. Стучалась пульсом в его ладони.
— Вставил бы я тебе, по это самое не хочу, но посадку уже объявили, — сказал Егор горячо мне в ухо. — Встретишь меня обязательно! Кто такой Андрей?
Я онемела от такого поворота темы. Замерев, молча, смотрела, как он проверяет на себе, все ли пуговицы на месте. Стирает салфеткой мою помаду со своих усмехающихся губ.
— Молчишь? Ладно. Вернусь, расскажешь. До встречи! — Егор легонько шлепнул меня по попе и ушел к стеклянным дверям.
Я курила, стоя на парковке рядом с машиной. Какой Андрей? Что за ерунда крутится в башке командира-доктора? Деньги наверняка нарочно не отдал, чтобы встретить не забыла. Стратег и тактик, гребаный.
— Здравствуйте, Лола.
Я обернулась. Взрослый мужчина в темном костюме улыбался. На согнутом локте серое, в елочку пальто. Градусов двадцать пять в плюсе выдавала южная ночь. Рядом с ним из-под задранного вверх капота черного крузака торчала половина человека. Ищет там что-то, знает, наверное, что делает.
— Лев Иванович! Добрый вечер, — рассмеялась я.
— Вас не просто узнать в таком наряде, — он продолжал улыбаться. Подошел ближе. Запах. Тот самый, что вспомнила сразу. Хорошо.
— Мне не идет? — я легко сделала оборот вокруг себя. Провоцирую? А как же. Сам нарвался.
— Прекрасно выглядите. Смотря на вас, сразу чувствуешь, что приехал в лето, — он закинул пальто к себе на плечо. Водил по моей фигуре светлыми глазами с удовольствием. Не скрывался. — Встречаете, провожаете?
— Уже проводила, — я грациозно метнула бычок в далекую урну. Не попала. Тот рассыпался искрами в темной траве.
— Ничего не выходит, Лев Иванович, эвакуатор надо вызывать, — человек вынырнул из недр тайоты. — Здрассте, — это мне. Парень с удивлением воззрился на нашу пару, мило торчащую под фонарем.
— Вызывай, — махнул рукой мужчина. — Лола, вы же местная. Подскажите, как мне добраться до… — он назвал место. Заповедник шикарных вилл и редких в цене особняков. Там, где обитала европейская знаменитость Георгий Аркадьевич. Чью безупречную задницу унес лайнер в далекую даль.
— Вам зверски повезло, Лев Иванович. Именно туда я и направляюсь, — Хмыкнула я. Судьба. Не иначе. Мой зверь принюхался и сделал стойку. Пока-пока, доктор!
— Ты уверена, девочка? — мужчина аккуратно отлепил меня от своего рта и заглянул в глаза.
— Я ни в чем не уверена, — посмеялась я, не пряча взгляд. Попыталась дотянуться снова до твердых губ.
— Я хочу сходить в душ. Десять часов в воздухе, — он решительно снял с себя мои ищущие руки.
— Пойдем вместе, — я выпила виски, которые он наивно предложил мне. От дурацкого шампанского отказалась сразу. Другие планы у меня на эту ночь. Как пойдет? Плевать. Как там, в старом анекдоте? Не потрахаюсь, так хотя бы согреюсь. Прикололась над собой. Интересно.
В хорошей форме. Седые волосы на теле. Как я и думала. Стесняется, но взял себя в руки. Не отворачивается. Смотрит, как я раздеваюсь. Я не спешила, ухмылялась, держа его взгляд. Стянула оранжевые трусы на пол и встала рядом под горячую воду. Гель для душа разнес сложный, мужской запах по нашим близким телам. Он перестал осторожничать и гладил меня везде. Я встала спиной и прижалась попой к его паху. Жизнь там пробудилась и обещала. Я терлась по его коже, плотно и нетерпеливо. Он целовал меня в шею и не торопился.
— Резинка есть? — выдохнула я.
— Увы. Я не планировал приключения, — улыбнулся он. Водя пальцами в нужном месте. Похоть и виски давно перемешались во мне. Пора.
— Все! Хватит чистоту наводить. Ворона унесет. Пойдем, — я скорым маршем отправилась к карману на своей юбке. Там у меня хранился стратегический запас презервативов. Я-то как раз приключения планировала. Везет же мне на стратегов. И тактиков. Ё!
— В спальне… — начал он, приходя в синем халате следом за мной в большой холл, с которого все началось. Да ладно! Я уже стояла во весь рост с силиконовым кружком на кончике языка. Тот дрожал, клеясь смазкой к моим губам. Ткнула пальцем в белый диван по центру. Мужчина спрятал эмоции под веки. Сел передо мной, широко раздвинув ноги. Полы халата разошлись, явив полутьме одинокого бра у входных дверей его готовый конец. Я опустилась перед ним на колени. Все мое. М-м-м.
Мне привиделся старый сон. Из тех, что приходят с редким постоянством всю жизнь.
Раз в год обязательно. Мои ноги в красных туфельках. Белые гольфы. Удобные плечи отца. Покачиваются в такт шагам. Я держу его обеими руками за подбородок, уткнув нос в макушку. Жесткая, короткая, круглая борода. Сколько мне лет? Откуда и куда мы идем? Лица я не помню. Только ощущение колючих волос в пальцах. Запах табака, лета и далекого дыма. Неведомых стран и путешествий. Серый нагретый камень лестницы. Потертая береза в плену асфальтовой амбразуры. Отец придерживает меня за ноги и останавливается. Сосед с вечной гитарой поперек худого наркоманского тела прислонился спиной к чугунной ковке крыльца. Дубовое дерево просвечивает в крашенных-перекрашенных дверных перекрестьях двухсотлетнего, парадного когда-то подъезда. Отец кладет руку на зеленоватую медь львиной лапы. Хочет войти.
— Не спеши домой, Вовка. Там занято. Рановато ты вернулся. Гы! Из командировки. Давай лучше споем, — лохматый парень ударяет по струнам любимой гитары:
— А не спеть ли мне песню о любви…
И все. Ничего. Только имя, ставшее моим отчеством.
У меня отличное чувство времени. Всегда было.
Еще со времен, недоброй памяти, балетной школы. Всегда просыпаюсь, когда мне нужно. Шесть утра. Я открыла глаза. Неприятный зуммер чужого будильника. И тут же. Блям-блям. Мобильник звал хозяина чьим-то ранним интересом.
— Гуров, — коротко ответил четкий, совершенно не заспанный голос. Словно ждал звонка. Мой партнер встал из простыней и вышел вон из комнаты. Сухая мускулатура тренированного тела. Быстро исчез. Всего не разглядела. Только синий рисунок на предплечье той руки, что держала смартфон. Где-то мне уже попадался похожий. Андрей. Тьфу на него. Пусть будет здоров. В любой части света.
— Привет, Гуров, — я наконец-то придумала, как его называть. Этого мужчину рядом. Имя само выскочило из меня.
— Кофе? — он стоял в мягких, домашних брюках возле стерильной чистоты белого кухонного гарнитура. Я кивнула и ушла в ванную. Ходила голая, не стеснялась его ничуть.
Глотнула горький, остывший эспрессо. Поморщилась. Вылила чернильное пойло в большую чайную чашку. Добавила горячей воды из блестящего чайника и сахар. Надо поговорить. Моя основная жизнь слишком близко отсюда. Под горой, у моря. Два километра всего. Ночь прошла. Закончилась.
— Как спалось? — первым задал взрослый мужчина вопрос. Смотрел на мои манипуляции с кофе без улыбки. Внимательно.
— Так, Гуров, — сиганула я в холодную воду противных выяснений. Ну да. Все, как всегда. Прыгай, девочка, тут не глубоко. — Я предлагаю забыть все, что вчера было. Отличное приключение. Мне понравилось. Спасибо. Мой друг возвращается завтра, и я не хочу, что бы он узнал. Ты же не выдашь нас? — улыбнулась нежно в холодные глаза напротив. Сократила неприятный разговор до минимума. Надеялась проскочить известной мужской прямотой. Без бабских слюней и вопросов. Типа: как ты могла, раздеть все наши чувства догола? Говорить другому те же слова. Бла-бла-бла. И дальше по тексту.
— Хочешь сказать, что ты меня использовала? — холод в светлых глазах стал непроницаем. Вот она, пресловутая прямота. Ешь.
— Мы, — я нажала нежным голоском на местоимение. — Друг друга использовали. В приятном обоюдно плане, разве тебе не понравилось, милый? — я сделала умильно-детское личико. Гнала наивность на всю катушку.
Гуров помолчал. Подумал, ощупывая мою уже одетую к бегству фигуру, неясным взглядом.
