Дакота Рэбел - Ненавидеть и Владеть

— Когда ты пришел в себя? — спросил я.

— В воскресенье, в таком же смятении, как и ты. Бабушке пришлось напомнить мне о том, что произошло, и потом уже я объяснил ей, с чего все началось. Мы просто ждали, когда ты очнешься, чтобы я мог объяснить это и тебе.

— Если можно, то я бы не хотел говорить об этом сейчас, — тихо произнес я, возвращаясь в его объятия.

— Я выслушаю тебя. Но мне, действительно, хотелось бы немного поспать.

— Знаю, — мягко сказала бабушка. — И если я скажу тебе, почему ты так изнурен, то это тебя только расстроит. Но тебе не станет лучше, пока вы с Этаном не… проведете некоторое время вместе.

Я заворчал, а Этан засмеялся. Последнее, о чем мне хотелось сейчас думать, не говоря уже о том, чтобы обсуждать это с бабушкой, так это — секс. Вероятно, она была права, но это не значит, что я должен быть от этого в восторге.

— Не сейчас, — сказал Этан, целуя мой лоб. — Я думал, что мы потеряем тебя. И это напугало меня намного больше, чем мысль о том, что я умру вместе с тобой. Не позволю тебе поступить так с нами еще раз.

Я кивнул, слишком усталый, чтобы говорить. Было так чудесно находиться рядом с ним, и в этот момент это ощущение не вызывало во мне никаких порочных мыслей. Я чувствовал его тепло и ощущал себя в безопасности, и мне хотелось проспать в его объятиях еще одну неделю. В голове мелькали вопросы, много вопросов. Но я был не в состоянии зацепиться хотя бы за один из них, чтобы заставить себя задать его. Уже впадая в дрему, я дал себе обещание, что спрошу обо всем, когда проснусь.

— Ты же это не серьезно? — прошептал я Этану. Опираясь надо мной на руки, он прокладывал дорожку из поцелуев по моей шее. Я проснулся, ощутив прижатый к спине член, твердый и напряженный, и нежно поглаживающую мой живот руку.

Когда он понял, что я проснулся, то залез на меня, нежно целуя, ожидая, когда мое тело ответит. Но я чувствовал себя настолько усталым, что для полного возбуждения мне требовалось нечто большее, чем трение его бедер о мои.

— Кажется, что вечность прошла, — выдохнул он мне в ухо. — Как ты себя чувствуешь?

Я судорожно вздохнул, когда, накрыв рукой мой пах, он начал ладонью тереть его, возбуждая. Обхватив губами мочку уха, он нежно прикусил ее зубами. Окей, этот парень знал, как завести меня.

— Мне вдруг стало намного лучше, — сказал я, сбрасывая его с себя. — Этан, я не могу заниматься любовью в Храме. Что если бабушка зайдет?

— Она ушла домой несколько часов назад. И обещала, что не вернется до завтрашнего вечера. Так что это место в нашем полном распоряжении. К тому же, она сама сказала, что нам придется этим заняться. Ты не хочешь, чтобы тебе стало лучше, детка? — Он обнял меня за талию, возвращаясь к ласковому изучению пальцами моей кожи.

Гаденыш какой, хочет воспользоваться моим жалким состоянием, чтобы заняться со мной сексом. Я развернулся в руках Этана, собираясь его отшить, но раздражение прошло, как только я посмотрел ему в лицо. Он был прекрасен, и, по крайней мере, в это мгновение, он был моим.

Я поцеловал его, медленно и нежно, зарываясь руками в его волосы, пропуская шелковые пряди между пальцами. Мы осторожно пробовали друг друга на вкус, скользя языками, соприкасаясь ими, пока не вспомнили, чем собирались заняться.

Он перекатил меня на себя, крепко держа за талию руками. Мы вкушали друг друга, клацая клыками, и капли крови смешивались на наших языках. Я отодвинулся и посмотрел на него, изогнув губы в улыбке.

— Я все еще зол на тебя, — сказал я так, будто это само собой разумелось.

— Ты такой засранец, — ответил он, рукой притягивая меня к своим губам, целуя подбородок, нос, шею, в то же время отрывисто продолжая: — Ты меня так напугал. Я думал, ты умрешь. Никогда больше так не делай.

— Не буду. Клянусь. Мне так жаль, что я причинил тебе боль. — И я действительно сожалел об этом. Не имеет значения, насколько сильно я на него разозлился, мне нет прощения за то, через что ему пришлось пройти из-за меня. Смотря на него при свете горящей в Храме свечи, я понял, что не хочу больше никогда делать ему больно. Ничто не стоит того, чтобы вызвать боль в этих прекрасных голубых глазах. Может, я бы и сказал ему тогда, что люблю, если бы не был этим так напуган. Но я не смог этого сделать. Не в этот раз и не так. Если я и скажу о своей любви вслух, то не тогда, когда мы собираемся заняться любовью.

Не знаю почему, но мне казалось, что, если сказать об этом в такой момент, то слова не покажутся искренними. Я по собственному опыту знал, что в пылу страсти люди говорят то, чего не думают. Я же хотел, чтобы он поверил мне, когда я скажу ему об этом. Я сам хотел в это поверить.

Я дернулся, когда Этан расстегнул пуговицу на моих джинсах, и полностью переключил внимание на него и на то, что он пытается сделать. Его рука скользнула мне в штаны и обхватила яички, в то время как он снова нашел мои губы своими. Я застонал, когда он начал двигать рукой вверх и вниз по моей возбужденной плоти.

— Стой, Этан, пожалуйста, черт, остановись. — Я схватил его за запястье, пытаясь удержать, боясь, что кончу еще до того, как мы избавимся от одежды.

— Нет. — Он перекатил меня, оказавшись сверху, и начал сползать вниз по моему телу, стягивая с меня штаны. Взглянув на меня, он озорно улыбнулся. — Я хочу попробовать тебя, Джейми. Можно? Могу я отсосать этот прекрасный член так, чтобы ты кончил мне в рот? Пожалуйста? Я хочу почувствовать твое горячее, густое семя на языке, смаковать тебя как сладость. Пожалуйста, Джейми. Пожалуйста, дай мне тебя попробовать.

Его слова действовали на меня почти так же возбуждающе, как и прикосновения. Я мог только кивнуть и надеяться, что не взорвусь в ту же секунду, как он коснется меня губами.

Было трудно не сделать этого. Яички болезненно напряглись, как только он скользнул влажным ртом вниз по моему члену. Он двигался намного быстрее, чем я хотел, но каждый раз, как я хватал его за волосы, чтобы он замедлился, он откидывал мою руку и рычал, от чего его горло вибрировало, и это сводило меня с ума. В итоге, я обнаружил, что делаю это специально, просто для того, чтобы снова почувствовать вибрацию.

Видимо, поняв меня, Этан беспрерывно вибрировал горлом, что-то мурлыча. Еще чуть-чуть, и ощущение стало настолько острым, что я не мог больше этого вынести. Я закричал, изливаясь Этану в рот, и мой крик эхом отразился от стен безлюдного Храма. Этан проглотил мое семя, выпустил меня изо рта и широко улыбнулся.

— Ты играешь не по правилам, — сказал я хрипло, все еще пытаясь отдышаться.

— А я и не должен. Я тебе так давно не делал минет. Если бы рассвет не был так близок, я бы повторил это еще несколько раз. Но я должен дать тебе отдохнуть. У меня такое чувство, что завтрашняя ночь будет для нас очень долгой.