Эммануэль Арсан - Эммануэль
– Так вы меня любите, Би?
Та смотрела на нее на этот раз без улыбки.
– Я вас очень люблю. Да, очень.
Но Эммануэль ожидала чего-то другого. И она задала еще один вопрос, скорее для того, чтобы прервать молчание:
– Но… Вам понравился первый опыт? Вы довольны?
Би словно внезапно решилась на что-то:
– Так, а теперь, – сказала она, – я буду ласкать тебя.
Эммануэль не успела ответить, а Би уже крепко обняла ее и бросила на кровать. Она поцеловала ее так же нежно и в то же место, как целовали и ее. Она вытянула язык, чтоб он мог проникнуть как можно дальше. Эммануэль сразу же окатила волна нежности, и Би не смогла перейти к другим ласкам. Она отодвинулась было, пораженная этим внезапным оргазмом. Но, увидев, что судороги продолжаются, она снова приникла к своей возлюбленной и долго-долго не отрывалась от нее. Наконец, она выпрямилась и сказала, улыбаясь:
– Вот уж не думала никогда, что мне посчастливится пить из такого источника! Ну, теперь ты видишь, как я тебя люблю?
И тут раздался телефонный звонок. Как он обрадовал бы Эммануэль в другую минуту! Звонила Мари-Анж, она скоро приедет. На этот раз новость опечалила Эммануэль, и понадобилось все благодушие Би, чтобы ее успокоить. Они договорились увидеться завтра. Би приедет с утра. Ее привезет шофер.
Эммануэль в ожидании новой гостьи даже не потрудилась одеться. На этот раз, как ни удивительно, у нее не было ни малейшего желания соблазнять свою юную приятельницу. Проницательная Мари-Анж сразу же заметила, что с ее подругой творится что-то неладное.
– Что случилось? – спросила она. – У тебя вид девицы, только что получившей предложение.
Эммануэль попробовала было уклониться от ответа, но выдержки ее хватило ненадолго.
– Я сейчас сообщу тебе потрясающую новость, – наконец решилась она. – Ты сейчас ахнешь.
– Ты забеременела?
– Ты с ума сошла. Попробуй угадать.
– Не буду я угадывать. Скажи сама, что ты мне еще приготовила.
– Ничего особенного. Я хочу тебе сообщить, что всего лишь занималась любовью с Би.
Эммануэль исторгла из себя признание, не представляя себе точно, какой эффект это вызовет. Но она никак не ожидала от Мари-Анж такой равнодушной реакции:
– И это все, что ты хотела мне сказать? – довольно спокойно проговорила Мари-Анж. – Зачем же такая преамбула? Что особенного случилось?
– Но все-таки, – пришла в замешательство Эммануэль. – Би просто чудо.
И ехидно добавила:
– Может быть, она не в твоем вкусе?
Мари-Анж пожала плечами:
– Эммануэль, бедняжка, как ты можешь быть такой глупенькой? Я не вижу ничего потрясающего в том, что женщина спит с женщиной. А ты объявляешь об этом с видом триумфатора. Просто смешно!
Пренебрежение подруги задело Эммануэль. Она попробовала выразиться яснее, определеннее:
– Не понимаю, какая муха тебя укусила? Ты, кажется, что-то имеешь против того, что мы с Би трахнули друг друга.
Ответ Мари-Анж не допускал никаких возражений:
– Трахнуть может только мужчина.
И за этой сентенцией последовала еще одна:
– Нельзя терять время на болтовню! Я уже говорила, что знаю одного человека, который тебя научит тому, как это делается. И надо, чтобы я вручила тебя Марио, в его объятия как можно скорее.
Она наморщила лоб, как бы производя в уме некие расчеты.
– Сегодня у нас шестнадцатое. Ты приглашена на восемнадцатое в посольство? Да? В этот вечер я тебя и познакомлю с ним. И если вы не полюбите друг друга при первом знакомстве, значит, это произойдет на следующий день.
У нее не было сил ждать. Она вышла на балкон и, опершись о перила, всматривалась сквозь заросли сада в дальний конец улицы. Губы ее дрожали. Приедет ли? Почему так опаздывает? Может быть, нашлись причины, по которым ей нельзя вновь видеться с Эммануэль, и сейчас по телефону она скажет об этом?
Наконец, Эммануэль сама решилась позвонить. Ответил мужской голос. Наверное, слуга. И тут же Эммануэль поняла, что ничего не сможет сказать не только потому, что не знает английского, но ведь ей неизвестно и настоящее имя Би. Она не знает, кого попросить к телефону!
Она повесила трубку.
Но раз трубку взял кто-то другой, значит, Би нет дома, она сейчас в дороге. Она должна появиться с минуты на минуту. А вдруг с ней произошло несчастье? Да нет, наверное, Би забыла адрес и блуждает сейчас в запутанном лабиринте дипломатического квартала. Все улицы похожи, названия их нормальному человеку не выговорить – ничего удивительного, что Би заблудилась.
Но тотчас же в сознании Эммануэль прозвучал другой, более уверенный голос. Он напомнил ей, что Би провела в Бангкоке уже целый год и за это время можно вполне изучить город: сама Эммануэль свободно ориентировалась уже к концу второй недели. Нет, тут что-то другое.
Однако она опаздывает уже на два часа! Что могло помешать Би, если она забыла адрес, позвонить Эммануэль?
А может, самой отправиться на поиски Би? Но она не знает адреса. Подожди-ка, Мари-Анж говорила, что она сестра американского морского атташе! Что же, позвонить в посольство? Да, но кого попросить к телефону? Там ведь может оказаться несколько атташе. И на каком языке обратиться?
Бог ты мой, да просто позвонить Мари-Анж! Но тут же она представила, с каким сарказмом обрушится на нее это зеленоглазое чудовище. Нет, нельзя признаваться девчонке, что ты брошена…
А в том, что она брошена, Эммануэль теперь уже почти не сомневалась. Она не придет ни сегодня, ни завтра. Уступила вчера порыву, оказавшемуся сильнее ее, но сегодня, вдали от соблазна, она пришла в себя; она не любит Эммануэль; она вообще не любит женщин, эта забава кажется ей скучной и бессмысленной, «смешной», говоря ее словами. Или она стыдится, что вчера дала себя увлечь запретными наслаждениями. Очевидно, говорила себе Эммануэль, у Би есть религиозные правила, моральные нормы, запрещающие ей повторить вчерашнее распутство. Ведь Эммануэль, по существу, ничего не знает о ней: она видит, что та живет, наверное, без любовника и… без любовницы. А вдруг это совсем не так на самом деле?
Вот оно что! У Би, вполне возможно, есть любовницы! Нет, этого не может быть. Ну, тогда – любовник! Ну да, она вернулась, покаялась ему, он закатил ей сцену, потребовал отказаться от встреч с Эммануэль. Да, это так, теперь Эммануэль убеждена в этом. Но она не позволит себе так легко уступить. Она будет драться за свою любовь всей силой своей любви…
Но через несколько минут только сладость страдания осталась в ее душе. Би никогда больше не вернется, и не все ли равно, по каким причинам – не вернется и все. Боже мой, неужели надо навсегда отказаться от этих рук, тела, от этих губ, совсем недавно произнесших: «Я тоже вас очень люблю…»
