Хвостатая для мажора (СИ) - Нест Анна
В комнате воцарилось молчание. Артур ожидал от меня первого шага, а я не могла ходить от страха. Я чувствовала, как краснею, и видела, что Артур смотрит на меня с неодобрением. Так дальше продолжаться не могло, поэтому я, опустив взгляд в пол, подошла к своему хозяину и легла грудью на колено – чтобы удержаться в таком положении, пришлось обхватить Артура за ноги. Я была так напугана, что совершенно забыла о том, что предлагал Артур – мне можно натянуть рубашку на попку, чтобы шлепки получались менее болезненными.
– Я думал, ты помнишь, Эрика, что тебе разрешается натянуть ночную рубашку на красивую непослушную задницу. Или ты желаешь, чтобы я шлепал тебе по голой попке? Да?.. Ты именно этого хочешь, сладкая девочка? Моя Эрика привыкла к такому? Я знаю, что в нашем доме непослушных молодых дев принято шлепать по голой попке, но сегодня хотелось сделать исключение. Или ты против, Эрика?
– О… я… о, простите меня, хозяин. Я... забыла... забыла сделать то, о чем вы просили, хозяин, – простонала в ответ, а затем сразу поднялась с колен Артура и схватилась за подол ночной рубашки, пытаясь сдержать слезы. Ох, перед этим моя рубашка была свернута до самой талии. Я снова легла на Артура и вцепила руками в стул – лежать грудью на одном, хоть и большом, колене было очень неудобно.
Ткань терлась о горящую попку, доставляя мне неудобства. Сегодняшнее наказание казалось мне самым унизительным – я должна добровольно прикоснуться к телу Артура губами... Даже не знаю, как мне сделать это… Я все же надеялась, что Артур отменит постыдное наказание.
– Уже лучше, – в голосе Артура сквозило раздражение. О, я понимала, что он недоволен моим поведением. – Запомни, Эрика, что послушная девушка выполняет приказы в точности, она не может делать только то, что ей нравится, – ох, мне не нравилось ничего из того, что требовал Артур. – Знаешь, я подумал, что десять или двенадцать ударов – слишком большая поблажка для такой непослушной рабыни. Думаю, с твоей задницей ничего не произойдет, если я выпорю ее двадцать пять раз… – я содрогнулась и прикусила губу, чтобы не припираться со своим хозяином. – Еще во время наказания ты должна целовать меня, Эрика. Посмотри на него, он заждался твоего внимания, – мне было страшно смотреть на голого мужчину. Его достоинство было похожим на огромную анаконду, которая может наброситься на меня в любой момент – мне хотелось покрепче сомкнуть губы, но тогда Артур точно сменит расческу на кнут.
– Х-хорошо, Мастер.
– Да, постарайся делать это почти бесшумно, иначе ты рискуешь пропустить мой приказ. И тогда я увеличу количество ударов. Ты же не хочешь этого?
– Н-нет. Нет, хозяин! Я постараюсь не шуметь, – я дрожала от страха, не зная с чего мне начать. Мое лицо находилось между ног Артура, а губы слегка касались его… отростка. Я никогда не видела половые органы других мужчин, поэтому не знала о настоящих размерах, но пенис Артура казался мне огромным... Ноздри уловили странный запах – мне стало еще сложнее принять наказание. Казалось, что я уже чувствовала раньше этот запах… Такой аромат исходил от моих пальцев, после того, как я трогала себя... когда оставалась одна дома, и роботы по дому не было. Боже! Мне было трудно совладать с собой... Я вспомнила о том, что Артур ходил успокаивать Мари, а теперь он пахнет… я ощущаю запах… о боже… Краснея и дрожа, я осторожно прикоснулась к Артуру губами.
– О да, вот так. Ты делаешь успехи, моя дорогая, – Артур провел рукой по ткани рубашки, и я тут же вздрогнула, поскольку моя попка продолжала болеть, несмотря на то, что Артур наказывал меня больше часа назад. – О, я вижу, что ты еще помнишь прошлый урок, Эрика. Но я просто обязан закончить наказание, ведь ты до сих пор не слушаешься меня как следует. О да, моя дорогая. Я не собираюсь отменять порку – ты не научилась сразу исполнять то, что я говорю. Моя задача – научить тебя повиноваться. И если для этого придется выпороть тебя еще раз, то я сделаю это, дорогая, даже не сомневайся, – о, мне казалось, что Артур увеличит количество шлепков, что их будет не двадцать пять, а гораздо больше. Хотя я не понимала, как вытерплю эти двадцать пять. – Если сейчас ты будешь смелой и покорной девушкой, то мы скоро закончим, Эрика. Я обещаю тебе, что не трону тебя сегодня, если ты поймешь свои ошибки.
– Ох, я уже поняла, хозяин. Я буду повиноваться, я обещаю. Я буду слушаться, мой Мастер. Только, пожалуйста, не используйте сегодня кнут. Прошу вас… Я просто не выдержу этого, – всхлипнула я.
– Хорошо, Эрика. А сейчас я хочу почувствовать, как твои губы целуют мой член. Но тебе нужно быть аккуратной, когда я буду шлепать расческой по твоей аппетитной заднице. Ты не можешь сделать мне неприятно, Эрика... А если осмелишься, то я накажу тебя, – предупредил Артур. Я старалась побороть свой страх и отвращение – мне было неприятно целовать то, что недавно побывало в другой женщине. Я закрыла глаза и заставила себя прикоснуться к Артуру губами. Просто тыкалась в его… штуку. Это было не так страшно, как минуту назад, правда я все еще не могла справиться с нахлынувшими эмоциями.
Артур шлепнул меня расческой только первый раз, но я успела дважды пожалеть, что задрала ночную рубашку, когда он не просил меня об этом – и теперь наказание станет вдвое длиннее. Пока я думала о своем наказании, второй шлепок обжог кожу... Артур шлепал меня расческой, и с ресниц срывались крупные слезинки.
– Эрика, если ты не поцелуешь меня сейчас, то я добавлю еще с десяток шлепков. Ты должна не только выполнять то, что я велел тебе, но и делать это вовремя и хорошо. Поняла меня? Если мне не понравится, твоей попке будет сегодня горячо.
Ох, я боролась с собой. Преодолевала стыд и пыталась задавить остатки гордости. Мне было так страшно прикасаться к Артуру… там… особенно губами. Это было слишком непристойно. Я не верила, что Артур «просил» меня об этом. И если бы у меня был выбор, я бы не согласилась ласкать мужчину таким способом, даже если бы любила его, а он любил меня. Даже если бы я была женой Артура. Но я не его жена – я его рабыня... Когда мои дрожащие губы нерешительно касались… штуки Артура, он не переставал пороть меня. Моя воспаленная кожа принимала шлепок за шлепком. Удары были настолько обжигающими, что я извивалась на коленке Артура и тихо плакала. Я крутила головой, стараясь увидеть, когда он нанесет следующий шлепок, но у меня ничего не выходило – Артур запретил мне убирать губы от его… штуки, которая пахла другой… Но то, что приготовил Артур для меня, было еще страшнее того, что я делала сейчас.
– Хорошо, моя малышка, – прохрипел Артур, когда нанес мне с десяток ударов. – А теперь ты должна высунуть свой послушный язычок, – я не сразу поняла, чего он добивается, поэтому снова замешкалась, но, к моему счастью, Артур не посчитал мое бездействие непослушанием. – Ну хорошо. Я понимаю, что тебе страшно, но нет причин бояться. О-о, тебе обязательно понравится это. Если не сегодня, то со временем, – боже, выходит, Артур еще не раз будет просить меня занять такую позу. – Высунь язычок и поводи им снизу-вверх. Да. Именно там. Если ты не готова, то нестрашно, я понимаю, – как же я была рада, что Артур дает мне выбор, – и не собираюсь тебя к этому принуждать. Ты получишь еще двадцать ударов расческой, но после того, как я закончу пороть тебя по первой договоренности, Эрика. Всего – тридцать пять шлепков. Ты готова? – о нет, к такому я была не готова. Как к такому можно подготовиться?..
Артур работал над моей попкой не покладая рук. Я плакала и выла, как раненный зверь. Я была готова сделать все, о чем он попросит. Шлепок, еще один, снова… моя попка дергалась после каждого удара, она ныла и горела. Больше нельзя было упорствовать, и я подчинилась Артуру – высунула язычок и провела по его… органу… И я сразу же почувствовала, как он восстает… Он сделался больше… затвердел… мне даже показалась, что он стал горячее, чем до того, как я… Боже, мне было так страшно… я боялась, что Артур пожелает засунуть это в меня... Что он не сможет справиться со своей похотью. Что возляжет со мной после того, как был с Мари… Мне было страшно… Страшно, стыдно и волнительно. Но похоже, он не собирался в меня… входить… просто шлепал. Шлепал и ловил удовольствие от того, как мой язычок играет с ним.
