Бесстрашие (ЛП) - Смит Кристин
Об этом не говорили открыто, но я же не дура. Пейдж — невероятный стрелок, Ашер крепок как дуб, а Грей выглядит так, будто может отжать двухсоткилограммовую штангу. Не говоря уже о том, что каждый из них по-своему великолепен. Я достаточно повидала гемов в АГИО — Академии генетически и интеллектуально одарённых, — чтобы отметить их сверхчеловеческие способности.
— Нэш тоже, — аргументирует Трей, тем самым подтверждая все остальные слова.
— Ах да… — язвительно протягиваю я. — Всегда мечтала оказаться с ним в одной команде.
Нэш — несносный кузен Трея, считающий, что все должны обращаться к нему не иначе как «коммандер». Мы с ним никогда не ладили. Не знаю, зачем Трей решил сравнить меня с ним сейчас.
Усмехнувшись, Трей заправляет выбившуюся прядку мне за ухо.
— Я не об этом, — его лицо становится серьёзным. — Ты ведёшь себя так, будто что-то изменилось из-за того, что мы узнали, кто я. Но я всё тот же человек. Я не изменился, — взяв за локти, он притягивает меня ближе к себе. — Ты ведь это понимаешь, да?
Моё сердце делает кувырок. Я тяжело сглатываю, поражаясь тому, как простое прикосновение вызывает во мне бурю чувств.
— Разумеется. Я просто…
— Устала? — заканчивает за меня Трей.
— Ага.
— Расстроена?
Вздыхаю.
— Может быть, немного.
Трей сокращает расстояние между нами и целует в макушку.
— Всё будет лучше, как только мы доберёмся до Зенита. Твои мама с сестрой уже там, ждут тебя. Мы сможем начать всё заново. Вместе.
Я отступаю на шаг назад, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты правда этого хочешь?
Желваки на его скулах дёргаются.
— Конечно. А ты нет?
Лицо Зейна всплывает перед глазами, но я гоню его образ. Подальше из мыслей; в тёмное, пыльное место, где хранятся воспоминания об АГИО и нашем домике на окраине.
И впервые за несколько дней я улыбаюсь.
— Хочу. Очень.
2
ЗЕЙН
Я не оглядываюсь.
Ни когда Джефф уезжает прочь, вздымая облако пыли из-под колёс. Ни когда мы часами едем по нескончаемой трассе, которая выглядит так, будто по ней годами никто не ездил. Ни когда впереди вырисовывается Легас.
Вместо этого я повторяю себе: она сделала свой выбор.
Сиенна могла сказать, что любит меня, но не стала.
Где-то между холмами в пустыне я принял решение начать новую жизнь — ту, для которой я был рождён. Пускай не родной сын Харлоу Райдера, но я его единственный оставшийся наследник. По возвращении домой я поступлю правильно. По отношению к нему и к Ариан.
Когда мы уже подъезжаем близко к городу, я наклоняюсь вперёд и прошу Джеффа остановиться у дома Ариан.
Это хаотичное здание, состоящее в основном из острых углов, стекла и штукатурки. Я бывал здесь всего пару раз.
Джефф высаживает меня перед главным входом, я прохожу по каменной дорожке, делая глубокие вдохи и выдохи. Пытаюсь морально подготовиться, подобрать слова, которые скажу ей при встрече.
Стучусь. Её горничная открывает дверь и понимающе улыбается.
— Мисс Ариан! — зовёт она в сторону лестницы за своей спиной. — К вам гость.
— Иду, — откликается Ариан.
— Она сейчас спустится. — Горничная уходит в соседнюю комнату с тряпкой в руке.
Пока жду, не отрываю глаз от пола. Здесь, в фойе, он стеклянный, а под ним находится огромный аквариум с золотыми рыбками, которые плавают под моими ногами. Их блестящая чешуя отражает дневной свет, и стекло переливается радужными красками.
Шаги Ариан звучат нерешительно, когда она спускается по винтовой лестнице, висящей на тонких стальных канатах, благодаря которым создаётся впечатление, будто ступени парят в воздухе.
— Привет, — произносит она. Спина прямая, тон холодный.
— Привет.
Почему я внезапно так разнервничался перед разговором с ней? Может, потому что в нашу последнюю встречу — больше месяца назад — я повёл себя как козёл, сказав ей, что люблю другую?
Да, скорее всего, дело в этом.
— Не думала, что увижу тебя вновь, — она останавливается на середине лестницы, словно ещё не решила, стоит ли ей спуститься до конца или развернуться и уйти обратно.
— Понимаю. Я о многом должен тебе рассказать, но в первую очередь о том, каким идиотом я был.
— Не могу не согласиться, — Ариан делает ещё несколько неуверенных шагов, останавливаясь на нижней ступеньке. — Сиенна в порядке?
Типичная Ариан: всегда беспокоится о других, игнорируя собственную боль. Подозреваю, когда в её генетический код добавляли сочувствие к окружающим, с ним немного переборщили. Иного объяснения я не нахожу.
— С ней всё нормально. Она в безопасности, — это всё, что я выдавливаю. Особенно помня о том, что её местонахождение должно оставаться втайне ото всех, включая меня самого.
Ариан прикусывает губу.
— Её чуть было не казнили. И всё ещё разыскивают. Это крутят по всем каналам… — Она замолкает, заметив моё выражение лица. — Но ты, конечно же, и так знаешь.
Киваю.
Она сходит с последней ступеньки на стеклянный пол, под ней кружит самая большая золотая рыбка, которую я когда-либо видел.
— Так ты знал? Знал, что она состоит в «Грани»?
Я подумываю, не соврать ли. Я мог бы притвориться, что ничего не знал, но слишком устал. Устал от постоянного обмана. Если я собираюсь начать новую жизнь и планировать будущее с этой девушкой, между нами не должно быть лжи.
— Да, я знал. Я хотел помочь ей.
Ариан снова терзает губу белыми зубками.
— А сейчас? Чего ты хочешь сейчас?
Закрываю глаза.
Я хочу, чтобы всё закончилось. Забыть о существовании Сиенны и вернуться к своей скучной, унылой жизни. Сделать вид, что в моём идеальном мирке всё идёт как надо, когда на самом деле это не так.
Вместо этого я открываю глаза и говорю:
— Быть с тобой.
Кто-то скажет, что я просто использую её. Что я слишком непостоянный, раз бегу к одной девушке, когда хотел бы быть с другой. И, возможно, я тот ещё придурок. Вёл себя с Ариан, как последний мерзавец, а теперь стою здесь, у неё дома, и прошу дать ещё один шанс. Правда в том, что она всегда была дорога мне — с того самого дня, когда в том магазинчике мороженого она накрыла мою ладонь своей и сказала: «Всё хорошо. Я тоже нервничаю».
Любой другой мужчина был бы счастлив с ней, но она предназначена не любому другому. Её создали специально для меня.
На лице Ариан мелькают несколько отчётливых эмоций — мучение, замешательство, удивление. Внезапно я чувствую в себе желание стереть её боль поцелуями. Я тянусь к ней, намереваясь заключить в свои объятья. Она поначалу сопротивляется, что неудивительно, но затем сдаётся и расслабляется в моих руках.
— Прости, — шепчу я. — Прости, что ранил тебя.
Её глаза полны слёз.
— Ты всё ещё любишь её?
— Стараюсь перестать. — Когда она ничего не отвечает, я добавляю: — Но хочу быть с тобой. Я хочу жениться на тебе.
Слёзы текут по её щекам.
— Правда?
— Правда. И чтобы доказать тебе серьёзность моих намерений… — Медлю, потому что ещё не совсем продумал свои следующие действия, но плевать. Я уже сыт по горло сплошными раздумьями. Вся моя жизнь была тщательно спланирована. Я хочу сделать что-нибудь спонтанное. — Чтобы ты мне поверила, я хочу устроить свадьбу как можно скорее. Двух недель хватит на подготовку?
Она приоткрывает рот, но не сразу находится со словами.
— Ты… ты уверен, что хочешь этого?
Прижимаюсь лбом к её, моё сердце ноет. Да, я хочу этого.
Вместо слов я отвечаю действиями. Наши взгляды встречаются, когда я наклоняюсь к ней, её тело напрягается. Думаю, это хороший знак, что она не отталкивает меня, когда мои губы касаются её. Вместо этого она размякает в моих руках. Я пытаюсь вложить в свой поцелуй месяц извинений.
Когда я отстраняюсь, её глаза выглядят слегка затуманенными.
— Я ответил на твой вопрос?
