Мой звёздный тиран (СИ) - Рууд Рин
Подбородок дрожит, к горлу подкатывает ком слез и леденеют руки.
— Да, — жарко выдыхает мне в губы, вглядываясь в глаза, — я отымею тебя во все твои сладкие дырочки, Крошка. Будешь сопротивляться, возьму силой. Ты — моя.
Меня пошатывает под волной слабости, которая ныряет жаром в глубину живота и плавит внутренности.
Медленно поднимает подол платья. Легкая ткань скользит по ногам, и я выдыхаю через полуоткрытый рот.
Вдыхает мой выдох и ныряет рукой под подол. Вздрагиваю, когда его сухая теплая ладонь поднимается по внутренней стороне бедра.
— Нет… — жалобно поскуливаю я.
— Заткнись, — ладонь поднимается выше, а затем пальцы с нажимом проходят по влажным опухшим складкам. — Ты уже мокрая, Крошка.
Выныривает из-под подола:
— Открой рот.
Теплые, скользкие и солоноватые пальцы проскальзывают за губы и зубы к языку. Ухмыляется:
— И не вздумай кусаться.
Глава 3. Сладкая
— Правила простые, — Айрон давит пальцами на мой язык, затем выскальзывает изо рта и размазывает слюну по губам, — быть ласковой девочкой.
Не сбежать, не отбиться и не договориться.
Меня продали, как куклу, и я не знаю, почему так произошло.
— За грубость и неповиновение буду наказывать, — Айрон клонит голову набок, разглядывая мое лицо. Пробегает пальцами по шее. — Не выводи меня.
От его хриплой угрозы бегут холодные мурашки по плечам, и я медленно сглатываю колючий ком страха.
— Ты меня поняла?
Я знаю, что обещаниями о наказаниях за грубости он не заигрывает и не набивает цену.
— Поняла, — сдавленно отвечаю я.
— Раз поняла, то покажи, какой ласковой кошечкой ты можешь быть, — глаза равнодушные и холодные.
Убирает руку с моей шеи и в ожидании вскидывает бровь, а я в ответ краснею и лопочу:
— Но я же…
— Что?
— Не знаю… — в отчаянии выдыхаю я. — Если я не была с мужчинами… я не умею…
Айрон шагает к зоне отдыха у круглого окна и опускается в кресло, широко расставив ноги.
— Я тебе дам выбор, — откидывается назад. — Либо я тебя сейчас просто трахну без лишней возни, либо ты…
— Ладно, — шепотом перебиваю его и поправляю бюстье на груди, — я поняла.
Делаю глубокий вдох и семеню к Айрону на носочках. Подол платья скользит по гладкому полу.
Подхожу, закусываю губы до боли и аккуратно сажусь на его левое колено. Приподнимает бровь выше, и я на выдохе касаюсь его теплой щеки.
Не могу спорить с тем, что он красивый, но его красота какая-то жестокая, надменная и пугающая. Чего стоят его зеленые глаза, в которых я вижу холодное и голодное чудовище.
А эти рога…
Задерживаю дыхание и поднимаюсь к виску, а затем пропускаю шелковистые волосы сквозь пальцы и касаюсь основания левого рога.
Замираю с широко распахнутыми глазами. Не муляж. Я чувствую под пальцами, где череп переходит в ребристые теплые рога.
Как такое возможно?
— Тебе любопытно?
— Да, — шепчу я, и сердце почему-то пропускает удар.
Испуганно вглядываюсь в глаза Айрона, чьи зрачки расширяются. Может, я его оскорбляю тем, что удивляюсь его рогам?
— Продолжай, — дает мне свое снисходительное разрешение изучить его.
С легким нажимом пробегаю пальцами по костяном выступу, что прощупывается через кожу, и Айрон медленно выдыхает.
Глаза закрыты, лицо расслабленно.
Ему нравится?
С другой стороны, он остановит меня, если его что-то возмутит, ведь так?
Через секунду я мягко массирую основание и второго рога. Удивление окрашивается теплым волнением, а сердце бьется чаще.
Затаив дыхание, обхватываю ладонями ребристые рога. В изумлении от своей наглости я опускаю взгляд, ожидая от Айрона гнева.
Он открывает глаза и молча смотрит на меня.
Я сейчас, кажется, лишусь чувств и нырну в обморок, и неосознанно сжимаю рога крепче, чтобы удержаться в реальности, в которой зеленые глаза горят инфернальным огнем.
— Я… — сипло шепчу я, пытаясь оправдаться, — никого раньше за рога не держала…
— Ты же ничего не помнишь, — Айрон слегка щурится.
— Не помню, но знаю, — мои кулаки скользят по ребристым теплым изгибам, и я растерянного взгляда от лица Айрона не отвожу.
Поднимаюсь выше. Рога сужаются, и я касаюсь их кончиков. При резком ударе ими можно пробить плоть.
Судорожно выдыхаю.
Жарко, а руки становятся тяжелыми, будто налились свинцом.
Прохожусь ладонями по волосам, щекам и спускаюсь к мощной шее. Кадык Айрона перекатывается под кожей, когда он медленно сглатывает.
Я чувствую жар его тела.
— Теперь поцелуй меня.
Ему надоело ждать, ведь ласки у меня неловкие, медленные и неумелые.
Несмело обвиваю его шею руками, подаюсь к нему и касаюсь губ в легком поцелуе, от которого у меня пульсирует в висках кровь и тянет внизу живота.
Выдох, что рождается в легких, призрачным ручейком ныряет в рот Айрона, и меня окатывает жаром и вязкой слабостью.
— Сладкая, — шепчет он, и его глаза вспыхивают ярче, — как весенний мед.
И, наконец, я осознаю зачем я тут.
Для того, чтобы Айрон сожрал мою душу. Я не только кукла для утех, но и сосуд с силой, которую он выпьет до дна.
Он иссушит меня без жалости и сомнений.
— В твоих интересах не сопротивляться, Крошка, — проскальзывает под подол платья и грубо стискивает бедро стальными пальцами. — Протянешь дольше, и не будет боли.
Глава 4. Умоляй
— Я умру, — шепчу я, вглядываясь в зеленые глаза Айрона, который по-хозяйски поглаживает мое бедро. — Ты… съешь меня…
Я сижу на коленях убийцы, который перехватывает мою руку за запястье и прижимает ладонь к продолговатому бугру под ширинкой.
— Ты не закончила, Крошка.
Я дергаюсь, вскакиваю на ноги, но в следующую секунду я оказываюсь на коленях перед столиком, к которому Айрон прижимает меня сильной и безжалостной рукой.
— Это глупо, — рычит он.
— Я не хочу… — вскидываюсь под ним, — убей сразу… Нет…
— Да, — он дергает меня за волосы к себе и цедит сквозь зубы мне на ухо. — Ты нарушаешь правила, Крошка.
Тело сковывает от его разъяренного голоса страхом, и я не в силах пошевелиться. За визиро-окном я вижу теперь не только звезды.
Корабль завис над планетой. За вуалью голубоватой атмосферы можно различить очертания суши с долинами, горами и водоемами, и пятна городов.
Айрон задирает мою юбку, жарко выдыхая мне в ухо, а в груди нарастает тревога, когда к планете вылетают десятки хищных истребителей.
— Нет… — в ужасе шепчу я.
Истребителей уже не десятки, их сотни.
— Они тоже себя плохо вели, — шепчет Айрон в шею, и под мой отчаянный выдох шуршит ширинка. — Тоже нарушили простые правила.
Я всхлипываю, когда по опухшей промежности скользит теплая упругая головка. Ни пошевелиться, ни моргнуть.
Толчок, что пробивает меня распирающей болью, и истребители врываются горящими вспышками в атмосферу планеты.
— Нет…
Айрон вжимается в меня с глухим рыком, перехватив меня под грудью одной рукой. У меня спирает дыхание от нового рывка, что растягивает и сдавливает внутренности болью.
Вспышки огня и клубы дыма пожирают пятна городов с каждым новым глубоким и яростным толчком Айрона.
Он выбивает из меня обрывки выдохов и всхлипов, плавит болью внутренности, и сдавливает в грубом захвате, не позволяя упасть на столик.
Айрон хочет, чтобы я видела, как он уничтожает города, как отнимает жизни и приносит хаос тем, кто посмел нарушить его правила.
— Быть ласковой девочкой, — вжимается в меня, и оцепенение отпускает мое тело, схлынув дрожью, липким потом и жаром, — милой, послушной девочкой…
Я пытаюсь вырваться, но он второй рукой сдавливает мою шею локтевым сгибом. Его черное вожделение перекидывается на меня. С новыми рывками Айрон топит меня своей жестокой волей в похоти, проникая в разум темной тенью и отравляет тело.
