Гнёт Луны
Ил пристально разглядывала себя в зеркале. Она знать не знала, сколько выложил Феликс за шедевр Мадам Ви, но вещица был очень странной. Это нетипичное свадебное платье с пышной юбкой или элегантного покроя. Нет. Тугой корсет из прозрачных кружев, подол из обрывков тонкого шелкового фатина — спереди куски ткани едва прикрывали прелести Ил, потом водопадом спускались по бедрам и уходили в длинный шлейф. С цветными взъерошенными волосами Илона выглядела не наивной девственницей в скромном, но красивом платье, а дикой и необузданной бунтаркой.
— Неплохо, — Ил накинула фату и надела туфли на высоких каблуках.
Девушка подхватила букетик из нежных подснежников, перевязанных скромной белой лентой, надела туфли на высоких каблуках и на носочках прошмыгнула в темный коридор. Она заглянула в детскую. Мальчики сладко спали, и Ил бесшумно прикрыла дверь. Когда она спустилась на первый этаж, ее встретил мрачный Патрик.
— Это некрасиво. Мы должны присутствовать на клятве.
— Идем, — Ил лучезарно улыбнулась. — Мы будем только рады.
— Нет, — буркнул мужчина и поднялся на несколько ступенек. — Я не одобряю этого цирка. Никто не одобряет.
— Дедуля одобряет, — Ил оглянулась.
— Старый маразматик давно мертв, — Патрик застыл и сжал кулаки.
— Бруно говорит, что старый маразматик способен попортить всем нам жизнь. Он и ваш лес неотделимы друг от друга, — девушка вздохнула. — Слушай, Рене не твою жену будет иметь во все дыры, а меня.
— Ты… — прохрипел Патрик. — Это из-за тебя начались все эти намеки и разговорчики… Но я не Феликс. Нет… Я не стерплю подобного изврата…
— Предложи Алисе в ответочку жэ-мэ-жэ, — Ил прищурилась.
Мужчина недоуменно обернулся, и в его глазах вспыхнула искра ехидства. Похоже, идея о тройничке с двумя девами Патрика очень заинтересовала.
— А она согласится?
— Без понятия, — Ил пожала плечами. — Я бы согласилась.
Оборотень сузил глаза, пристально вглядываясь в ее лицо, спрятанное за фатой, и девушка возмущенно охнула:
— Патрик! Ты меня не так понял! Нет! Поимей совесть!
— Алиса тебе доверяет…
— Вот же, — Ил попятилась. — Нет! Найди другую! Господи! Патрик!
Девушка выскочила на крыльцо и нервно поправила фату на голове. На нее уставились три пары горящих в ночной тьме глаз. Она уверенно шагнула к застывшим оборотням и шлейф позади нее натянулся, зажатый дверью.
— Секунду, мальчики, — Ил вернулась к двери, открыла ее и собрала шлейф в сугроб.
Оборотни облизали носы. Ричард и Феликс мотнули хвостами, и Рене между ними обиженно фыркнул:
— Вот обязательно мне напоминать, что у меня нет хвоста?
В ночи мохнатые и шерстистые оборотни выглядели настоящими чудовищами. Ил покрылась мурашками и уверенно засеменила к ним, преисполненная восторгом.
— Ты такая красивая, — завороженно отозвался Ричард.
— Слюни подобрали, — хохотнула Ил, проплывая мимо возбужденных чудищ. — Сначала клятва, а потом брачная ночь.
— У нас может быть добрачная ночь, — Рене двинулся за Ил.
— А потом брачная, — согласился Феликс.
— И послебрачная, — сдавленно проскулил Ричард.
— Нет, — девушка вскинула голову, вышагивая к воротам. — По правилам нельзя.
— По каким таким правилам? — возмутился Феликс.
— По моим, — хихикнула Ил и вышла из калитки.
Уже через десять минут она пожалела, что вышла в лес в платье со шлейфом, который цеплялся за веточки, кусты и острые камни, и в туфлях — каблуки застревали во мху, влажной земле, и Ил шла по лесу не королевой, а какой-то неуклюжей пьяницей.
— Богиня, — шепнул Рене, сдирая шлейф с очередной колючей ветки.
Чуть не подвернув ногу на коварной кочке, Ил сняла туфельки, всучила их Ричарду и босиком устремилась вперед.
— Самое отвратительное в оборотнях это стояки, — просипел Рене. — Вот совсем никакой эстетики. Волчьи члены жуткие. Особенно твой, Феликс.
— А ты не смотри на мой член! — рявкнул оборотень.
— Заткнулись! — Ил разъяренно развернулась к мохнатым пошлякам, всматриваясь в их сконфуженные морды. — О письках своих заведете разговор за чашечкой чая!
Она мельком взглянула на их багровые с вытянутыми и острыми навершиям хозяйства, которые торчали из густой шерсти и цокнула:
— Бесстыдники.
И под разочарованные вздохи продолжила путь:
— Мы не виноваты, — тихо оправдался Ричард. — Ты так попой виляешь…
— Где ж вы там попу под всеми этими складками увидели?
— У нас живое воображение, — Рене почесал мохнатую шею. — Ты еще и без трусиков. Я угадал?
Ричард и Феликс возбужденно заурчали, и Ил не на шутку испугалась, что оборотни бросятся на нее и на полпути к дедуле самым бессовестным образом, как дикие звери, вступят с ней в порочную связь. Поэтому она ускорилась, поспешно подхватив шлейф, а потом и вовсе побежала.
— Но ведь сама провоцируешь! — взвыл Ричард позади.
— А вот и нет! — взвизгнула Ил, перескакивая через черные узловатые корни.
— Вдох-выдох, господа, — прорычал Рене. — Мы же не звери какие-нибудь.
Оборотни переглянулись и сорвались с места за возмущенно верещащей Ил, которая нырнула в кусты и выскочила на полянку с трухлявым пнем. Она резко развернулась к выпрыгнувшим из зарослей оборотням и прошипела:
— Без глупостей! — погрозила букетиком. — Мы же не хотим смутить дедулю?!
— Чем быстрее мы закончим, тем скорее употребим женушку по назначению, — Феликс толкнул тяжело и хрипло вздыхающего Рене в спину.
Ил прошла к пню, расправляя за собой шлейф, и застыла, ожидая оборотней у трухлявого алтаря:
— Я готова.
Рене подошел к Ил, взял ее за руку и торопливо, сбивчиво в очередной раз признался ей в великой любви, игнорируя недовольные вздохи Феликса и Ричарда. Ил во все глаза смотрела в его морду и едва сдерживалась от того, чтобы не потискать плюшевые уши и мягкие щеки. Рене был смущен, испуган и невероятно мил в шкуре оборотня.
