Гнёт Луны

— А вот и нет.

— Да, Рене. У тебя просто есть деньги, чтобы выеживаться с эко-френдли и прочей лабудой, — лицо Ил смялось в презрительную улыбку. — И то, что коровки бегают счастливые по лугам, не отменяет того факта, что все твои деньги, так или иначе, сопряжены с другими видами эксплуатации. Например, эксплуатацией людей, за счет которых ты и твои друзья богатеют. С жиру бесишься.

— Что за коммунистический настрой? — цокнул Рене.

— Хочешь быть эко-френдли стань фриганом, — фыркнула Ил.

— Кто это? — Ричард удивленно взглянул на девушку.

— Она предлагает мне копаться в мусоре, — Рене хохотнул и откупорил бутылку белого вина. — И питаться помоями. Идея, конечно, интересная, но я, пожалуй, откажусь.

— Я так и думала, — Ил рассмеялась. — Очередное бахвальство.

— Вы успели повздорить? — Рене взглянул на Феликса.

— Нет, — оборотень пожал плечами. — У нее периодически включается режим ненависти к капитализму, но ненадолго.

— Не к капитализму, а к капиталистическим шлюхам, которые делают вид, что они особенные, — пробурчала Ил и сердито наложила себе салата из крохотных осьминожек и руколы.

— Возмутительно, — охнул Рене. — Я не буду стыдиться своего благополучия.

— Пинки нервничает, — Ричард потянулся к кусочкам сыра на деревянной доске. — А когда она нервничает, то кидается оскорблениями. Я вот придерживаюсь мнения, что каждый сам в силе построить свое благополучие.

— Да, мой сладкий пупсик, — прошипела Илона. — Построить себе дом в ипотеку на всю жизнь, заработать на кредиты на обучение детей. Ага, — она кивнула и ощерилась на оборотня, — но не сраные бентли и костюмы на десятки тысяч!

— Мы же не бедствуем, чтобы ты так здесь распалялась, — возмущенно процедил Феликс.

— Для успеха важен стартовый капитал! — рявкнула Ил на мужа. — Твое «не бедствуем» досталось в наследство от дедули! Ясно? Ты, конечно, молодец, что не просрал капитал и приумножил его, но ты и не вылез из трущоб сиротой какой-нибудь. Я об этом. Чтобы построить благополучие в вашем понимании, надо быть изначально благополучным. Ваш успех расцвел на плодородной почве. И не стоит об этом забывать, когда жуете сыр из молока фермерских козочек. У всего есть цена.

— Милая, у меня есть в коллекции оригиналы писем Маркса к Энгельсу, — проворковал Рене. — Не хочешь взглянуть?

Ил захлебнулась в возмущениях и замолчала, злобно пережевывая похрустывающих на зубах осминожек.

— Должен признаться, ты готовишь лучше, чем рисуешь, — Феликс глотнул вина и хохотнул. — Я удивлен.

— Не обошлось без помощи Жоэль Морель, — Рене расплылся в улыбке.

— Очередная твоя любовница? — Ил вскинула бровь.

— Я бы не против, конечно, чтобы шеф-повар Луи Персе была моей любовницей, но увы, — мужчина развел руками. — Она по девочкам.

— Луи Персе? — Ричард облизал раковину запеченной мидии.

— Я так понимаю, это ресторан категории Мишлен, — прошипела Илона.

— С тремя звездочками, — самодовольно оскалился Рене. — Жоэль лапушка. Готовить под ее руководством одно наслаждение.

Феликс перевел взгляд на Илону и рассмеялся:

— Вдох-выдох, Искорка. Разве ты не впечатлена? Рене притащил шеф-повара к себе домой, чтобы удивить нас изысканной кухней.

— Без обид, — Ил посмотрела на мужчину. — Если бы ты поставил на стол сожженные в угли сухари, было бы намного лучше.

— Ты уверена? — он изогнул бровь.

— На сто процентов.

Рене поднялся и скрылся из гостиной. Через минуту мужчина вернулся и с кривой улыбкой поставил перед изумленной Ил нечто сгоревшее в черный сухарь на плоской тарелке.

— Запеченная речная форель с белыми трюфелями и горчицей, — мурлыкнул он ей в ухо. — Мой личный рецепт. Я очень старался, как видишь, и сжег ее до тла. Это была моя третья попытка. Наслаждайся, милая Илона.

— Жесть, — Ричард с сомнением посмотрел на тарелку. — Даже я бы так не налажал.

Рене вернулся за стол, и Ил нерешительно взяла вилку под его изучающим взглядом.

— Искорка, я бы тебе не советовал, — Феликс скривился.

— Но Рене же старался, — пискнула девушка.

Сгоревшая рыба под вилкой хрустнула и развалилась на два уголька. Очень хорошая прожарка. Прожарка от самого Сатаны.

— Съешь лучше виноградных улиток по чесночным соусом и оставь мой шедевр в покое, — Рене сощурился.

Ил придвинула к себе блюдо с закрученными раковинами и поставила тарелку с черными кусками рыбы в центр стола.

— Так лучше, — девушка широко улыбнулась. — Ужин перестал быть безликим.

— Никогда не угадаешь, что растопит твою душу, — Феликс пригладил волосы и поднял бокал. — Предлагаю выпить за изменчивое сердце моей супруги.

— И моей, — Ричард с улыбкой присоединился к тосту.

Рене скользнул вдумчивым и томным взглядом по лицу смущенной Ил и чокнулся с бокалами оборотней. Ужин продолжился за тихой беседой. Ричард с отцовской гордостью поделился, что Фериил прошел первую онлайн-аттестацию. Рене же не упустил момента похвастаться, что учился в какой-то крутой частной школе, где был белой вороной. Его гениальность даже в детстве никто не понимал, но тем не менее сумел собрать вокруг себя шоблу богатеньких детишек, которые от чего-то вечно тянулись к нему. Наверное, он намекал скептичному Феликсу, что он тоже альфа.

Ил все ждала, когда мужчины посрывают с себя одежду и потащат ее на шкуру. Вместо этого они успели насладиться воздушным безе с фруктами и ягодами, побеседовать о жизни и выпить по чашечке кофе. После ужина Рене пригласил гостей к просмотру особого фильма, что снял его хороший товарищ, и заявил — только избранные лицезрели этот шедевр. Ил хотела возмутиться, что они попусту тратят время, но ее уже усадили на диван, а на потолке расцвели кадры с тихой медитативной музыкой.

Кем бы ни был этот загадочный друг Рене, но он явно знал, как заворожить зрителей вялотекущими образами и густыми видениями. Ни сюжета, ни актеров, а просто ожившие грезы, которые гипнотизировали, очаровывали и стирали все негативные мысли, словно художник смог поймать стихию тихих снов и выпустить ее на потолок.