Джейн Дэвитт - Привяжи меня
— Не делай из этого такую большую проблему, — спокойно ответил Оуэн. — Мужчина, способный добиться того, чтобы я его обучал, уж точно способен заставить несколько напряженных мускулов расслабиться. — Он поставил нетронутый стакан на маленький круглый столик рядом с креслом. На нем лежала только книга, название которой Стерлинг не мог разглядеть, и стоял подстаканник, на который Оуэн не обратил внимания. — Ты, наверное, не так часто ее видишь, но, между прочим, у тебя прекрасная попка. Какая жалость. Если бы она была прыщавой и дряблой, идея о том, чтобы окрасить ее в тот же цвет, какого было твое лицо несколько минут назад, не показалась бы мне столь привлекательной.
— Вам бы понравилось больше, если бы она была некрасивой? — Стерлингу удалось подхватить интонацию Оуэна, и он почувствовал себя более расслабленным. — Почему мне так сложно в это поверить?
— Потому что ты не дурак? — Оуэн рассмеялся и покачал головой. — Нет, она мне нравится такой, какая есть, и я рад видеть, что все твое тело в отличной форме. Знаешь, быть сабом — не значит просто кормить меня виноградом, пока я с суровым видом возлежу на подушках. Физическая форма тут тоже может иметь большое значение. И если ты будешь в постоянных отношениях с добросовестным Домом, то обнаружишь, что он возьмет контроль над твоим питанием и упражнениями в свои руки, в случае если ты не будешь заботиться о себе сам.
Оуэн бросил взгляд на стакан на столике и снова посмотрел на Стерлинга.
— Даже при благоразумном поведении ты можешь провести целый день в наручниках, когда каждый кусок пищи придется есть с руки и каждый глоток воды тебе будут подносить к губам. Поначалу всем кажется, что это забавно, но к концу сессии все может стать невероятно напряженным.
— Я… — Стерлинг закусил губу, а затем продолжил: — Ничего, если я признаюсь, что мне нравится, как это звучит?
Оуэн кивнул.
– Очень нравится. И я готов. То есть, я в хорошей форме. Я бегаю почти каждый день — в то утро я вышел на пробежку не только для того, чтобы встретиться с вами. Ну, вообще-то все-таки больше для этого. Я серьезно занимался бейсболом. Не просто ради развлечения.
Он надеялся получить стипендию на обучение в университете на несколько лет, пока сильно не повредил плечо, что вдребезги разбило его мечту.
— Занимался? — спросил Оуэн. — Что заставило тебя бросить?
Об этом нелегко было говорить, потому что такие разговоры всегда приносили воспоминания о тех месяцах, когда он впал в глубокую депрессию из-за того, что планы на будущее полетели в тартарары. Он много лет уже ни с кем об этом не говорил.
— Я повредил капсулу плечевого сустава, — сказал он, надеясь, что Оуэн знает, что это такое, и ему не придется углубляться в детали. — Во время подачи. И не смог решиться на операцию, так что моей великой бейсбольной карьере пришел конец. — В его словах было больше горечи, чем ему бы хотелось.
Оуэн не кинулся сочувствовать ему и говорить всякие банальные фразы, но Стерлинг и не ожидал этого от него. Вместо этого мужчина положил ладони на правое плечо Стерлинга и начал внимательно изучать впадину у кости и мускул осторожными пальцами.
— В будущем не забывай упоминать о таких вещах, — рассеянно сказал Оуэн, полностью сконцентрировав внимание на своем занятии. — Мне на ум сразу приходят несколько поз при бондаже, когда на плечо оказывается слишком большая нагрузка. Обязательно говори мне, если что-то, о чем я тебя прошу, причиняет боль. Я хочу, чтобы ты чувствовал только ту боль, которая будет приносить удовольствие.
Тело Стерлинга тут же отреагировало на бесстрастные прикосновения Оуэна, член дернулся и начал наливаться.
— Оно давно уже не болело, — ответил он, пытаясь не слишком отвлекаться. — Я довольно быстро выяснил, каких движений должен избегать. Пока вы не попросите меня подавать мяч в бейсболе или в волейболе или участвовать в состязаниях по плаванию — со мной все будет хорошо.
— Я запомню это.
Оуэн откинулся на спинку кресла, словно возбуждение Стерлинга — а Оуэн совершенно точно заметил его; черт, Стерлингу уже начало казаться, что мужчина заметит, даже если он лишний раз моргнет — напомнило ему о том, что он не должен его касаться. Или все закончилось, потому что он так эффектно расклеился?
— У меня не было возможности спросить, что подойдет тебе в БДСМ, — сказал Оуэн. — Для разных людей это совершенно разные вещи… Ты отреагировал положительно на несколько предложений, но у меня такое чувство, что пока я не упомянул о них, ты об этом даже и не задумывался. Ты читал порно, смотрел фильмы? Есть что-нибудь такое, что тебя заводит, стоит лишь подумать об этом, или такое, что тебя совершенно не трогает? — Он улыбнулся, видя беспомощный взгляд Стерлинга. — Бедняжка Стерлинг, ты чувствуешь себя так, словно мы опять на занятиях?
— В некотором роде, — признал тот. — Все началось с того, что я случайно — и это на самом деле было случайно, клянусь! — подглядел за двумя парнями на вечеринке. — Оуэн приподнял бровь, и Стерлинг уточнил: — Это была обычная вечеринка, не тематическая. В прошлые выходные в том клубе я впервые пришел в официальное место. Если оно действительно такое. В общем, один из них сказал другому встать на колени и отсосать ему — тот, что стоял на коленях, был мой друг Алекс, который и привел меня в клуб — и, ну, это меня очень завело. По правде говоря, я потом неделями фантазировал об этом, мастурбируя.
Он попытался вспомнить о других виденных вещах.
— Эм. Меня привлекает мысль о том, чтобы быть связанным. Отшлепанным. Может быть, выпоротым, хотя не думаю, что мне понравится что-то по-настоящему жестокое. Я не хочу шрамов. — Стерлинг виновато улыбнулся Оуэну. — Чего, я знаю, вы никогда не сделаете, но вы спросили, и я хочу получить пятерку, если даже краем сознания вы оцениваете меня по пятибалльной шкале. Не знаю, что еще. Эм, воск? Горячий воск. И я смотрел он-лайн порно и онанировал на то, как кого-то трахали фаллоимитатором. — Он снова покраснел, немного шокированный собственной откровенностью.
— Ты покраснел только в конце, — одобрительно заметил Оуэн. — И ты дал мне много того, с чем можно работать. Отлично. Ты поймешь, что пятерку нелегко получить, но, полагаю, за это я могу тебе поставить четверку.
— С плюсом, — твердо сказал Стерлинг. — Определенно с плюсом.
— Паршивец.
Оуэн резко провел ногтем по левому соску Стерлинга, вырвав у того испуганный выдох, потому что хоть больно и не было, но все равно обожгло. И две вещи — умеренная дерзость и последовавшее за ней такое же умеренное наказание — со щелчком соединились в мозгу. Теперь Стерлинг был полностью возбужден и, не удержавшись, украдкой бросил взгляд на Оуэна, чтобы посмотреть, стоит ли у него тоже под джинсами, прячущими гораздо больше, чем воздух, в который одет сам Стерлинг.
