Доверяя свою душу
– Проведи со мной эту ночь, желанная, – сказал, прикрывая глаза.
Каждый мой не заданный вопрос в миг обрел ответ. И самое странное, я не хотела его обвинять в том, что он желает только мое тело. Мы взрослые люди. Именно я в первую очередь должна была понимать, что поцелуи и такое пристальное, физическое внимание подразумевает лишь одно желание – секс.
Не станет мужчина лезть в трусы девушке на пороге знакомства, если у него лишь похоть на уме. Только если она не дала ему повод. Хотя мне откуда об этом знать?
Сама виновата. Он лишь брал то, что ему позволяли.
Я смеялась над собой мысленно. Я ведь хотела его. Желала продолжения, тогда что не так? Вот он, передо мной предлагает быть с ним сегодня.
Отчего то слова, высказанные вслух звучали жестоко или жестко. Наверное, не выскажи он свою просьбу, я бы оказалась в его постели этой ночью, но он отрезвил.
– Спасибо.
Мужчина открывает глаза и отодвигается от моего лица с недоумением.
– За что?
– Я задавала вопрос в ресторане, и ты на него только что ответил. А теперь отойди от моего стола, мне нужно работать.
Продолжаю сидеть в кресле, а он облокачивается на мой стол.
Но его лицо... я бы хотела запечатлеть этот момент. Шок, злость, непонимание и снова злость.
– Вздумала играть со мной девочка?! – приближается ко мне.
Не вопрос, не утверждение. Но мне становится страшно. Он в миг изменился. Скулы двигаются так что я скоро услышу скрежет зубов. Суровый взгляд прожигает меня.
Я молчу и смотрю на него, еще немного и скачусь с кресла к его ногам.
– Отвечай женщина, – врываются в тишину его слова.
Ну нет. Так не пойдет. Мысленно благодарю производителей кресел, что придумали колесики. Откатываюсь от него по дальше и резко стаю.
– Это ты ко мне пришел, – указываю на него пальцем. – С самого первого дня прохода не даешь. Ты хотел секса? Я говорю нет. Никакой игры Айяз.
Чувствую гордость за саму себя, потому что высказала ему все что хотела. Но лишь до того момента, как он подлетает ко мне и хватает за плечи, сдавливая их очень сильно.
– Не смей говорить со мной в таком тоне, женщина. Знай свое место.
Я теряюсь и не знаю, что делать дальше, но если отступлю сейчас, то он будет и дальше меня давить.
– Мое место в этой компании, на должности финансового директора. Если вас что-то не устраивает, вы можете это изменить. Но как женщине, не имеете право мне указывать. Поэтому уберите свои руки и соблюдайте необходимую дистанцию и субординацию.
Айяз сверлил меня взглядом, но хватка стала еще сильней.
– Мне больно, – сейчас это не звучало так бойко.
Он на миг замер и за долю секунды приблизился к лицу запечатывая мой рот поцелуем.
Я была в шоке. Скорее думала, что он меня ударит, но никак не поцелует. Я не отвечала ему и не открывала рот. Он хотел оказаться внутри, скользил языком по моим губам. Хватал нижнюю губу и оттягивал ее зубами. Рычал. А потом схватил за волосы на затылке одной рукой, а второй обвил мою талию впечатывая меня в себя. Я чувствовала его возбуждение, что так красноречиво упиралось мне в живот.
Я была в плену этого тела. Меня бесило что он сильней, что не могу дать отпор. Но и сопротивляться нет смысла.
Начинаю отвечать ему на поцелуй.
Он властный мужчина, сильный и суровый.
Упираюсь руками в его стальную грудь и стараюсь игнорировать мышцы, что я чувствую под своими ладонями. Хочу оттолкнуть и притянуть еще ближе.
Его отрывает от меня шум в приемной. Господи, Света, спасибо тебе. Выпишу ей премию в этом месяце.
Он резко отходит от меня, и мы оба начинаем судорожно приводить себя в порядок. Я встаю напротив зеркала, Айяз за моей спиной. И если наша одежда не была помятой, этого не скажешь о наших лицах.
Кожа горит поцарапанная его щетиной, губы припухшие и красные у обоих. Отлично. Картина маслом.
– Ась, я тут тебе… – Света врывается в кабинет, не постучав и мы оборачиваемся одновременно, глядя на нее. Она в ответ изучает открывшийся ее глазам вид на нас. – Ой, здравствуйте, господин Айяз. Может быть хотите кофе?
Смотрит изучающе, а он в ответ наклоняется ко мне и тихо произносит:
– Мы еще не закончили. После работы буду ждать тебя на парковке и только посмей уехать, сладкая.
Разворачивается и идет на выход. Помощница пятится назад, скрываясь в приемной и освобождает ему путь.
– До свидания, – сказал и ушел.
Я стояла и не понимала уже ничего. Все происходящее будоражило мои чувства. Но неужели он настолько сильно желал видеть меня в числе своих завоеваний? Или мое сопротивление разожгло в нем этот азарт?
Ему нужна одна ночь, значит это и есть моя цена для него.
Подошла к креслу подвинула его к столу и плюхнулась в него.
