Lina Mur - Fifty And One Step Bac
— Тогда позволь мне согреть тебя, — он раскрывает руки, ожидая от меня движения.
А я не могу. Я стою и смотрю на него. Да, разумом я
понимаю, что это не он все делает. Всего лишь
зарабатывает так. Но...все же остаётся но, которое не
разрешает мне шагнуть к нему.
— Что ж тогда, думаю, я отвезу тебя обратно, и мы
попрощаемся, — он складывает руки на груди, прищуривая глаза. А от его слов меня обдаёт жутчайшим
холодом, что душа переворачивается от страха, и я
испуганно выдыхаю.
— Что?
— Ты не можешь принять меня полностью, Мишель.
Выходит, что ничего у нас не получится даже кратко. Я
открыл тебе часть своей жизни, а ты отвергаешь меня. Ты
забываешь, кто я. Ради тебя я пообещал умерить своё
желание причинять боль, а ты не желаешь даже понять
меня.
— Дело не в этом, Ник! — возмущаюсь я его речи. — Совсем не в этом. Я...мне необходимо время, чтобы
переварить всю информацию. Я не робот, который может
быстро сориентироваться в обстановке и смеяться над
этим всем. Я принимаю тебя, какой ты есть. Я стараюсь.
Честно стараюсь, но подводные камни, которыми ты
наполнен...сложно, — я поднимаю голову к потемневшему
небу и громко выпускаю из себя воздух.
— В разговоре с Люси, тот, который я подслушала. Ты
сказал, что когда-нибудь расскажешь мне всё. Много
этого всё осталось? — спрашиваю я, возвращая свой
затуманенный от переживаний взгляд на него.
— Тебе нужны все мои демоны, которые окружают меня.
Да, Мишель, этого всё достаточно, чтобы заставить тебя
бежать от меня. Только ты к этому не готова, — он
приподнимает уголок губ в усмешке.
— Насколько это всё неприемлемо для меня? — выдавливаю я из себя опасный вопрос.
— Я для тебя неприемлем, крошка. И я не держу тебя, хотя не хочу отпускать. Но необходимо это сделать ради
тебя. Всё это слишком глубоко засело во мне. Даже
сейчас вся эта природа и богатство на фоне твоего лица
становится блеклыми. А раньше я гордился этим. Но
сейчас понимаю, что гордиться-то и нечем.
— Я принимаю тебя, Ник. Только дай мне время, чтобы
смириться с этим. Я не хочу уходить,— я делаю шаги к
нему и останавливаюсь напротив.
— Ты смелая, Мишель. Не дай моей черноте заполонить
тебя. Я никогда себе этого не прощу, — его горячая
ладонь накрывает мою щеку, а другой рукой он
обхватывает меня за талию, резко притягивая к себе.
Он был прав, его тепло окутывает меня. И я растворяюсь
в ней, выбрасывая из головы все переживания. Я уже
смирилась со всем, потому что потерять его намного
хуже.
— Прости меня, Мишель. Прости, — шепчет он, сильнее стискивая меня в своих руках.
— За что? — спрашиваю я.
— Просто прости без каких-либо причин, — он
отодвигает меня, продолжая удерживать за плечи.
Я поднимаю голову и всматриваюсь в его живые глаза, который сейчас блестят от...я не знаю отчего в них
такой лихорадочный блеск. Он пугает меня. Словно
что-то нагрянет непременно и разрушит нас. Придавит
своей тяжестью и сломает.
Ник на секунду закрывает глаза и открывает их, уже не
выражающие никаких эмоций.
— Не делай этого, — прошу я, зная, что он поймёт
меня.
— А сейчас прокатимся быстрее? — он игнорирует
мои слова, отпуская меня и подходя к ожидающей
лошади, щипающей траву.
Я только могу вздохнуть и принять его правила, по
которым я теперь живу.
— Давай, — отвечаю я.
Ник подсаживает меня, а сам теперь садится спереди.
— Обними меня. Держи меня крепко, крошка. Не
отпускай, — говорит он, беря в руки поводья. Но я
слышу совершенно иной смысл его слов и обхватываю
его талию руками, прижимаясь к его спине щекой.
— Не отпущу, — тихо произношу я, и он ударяет
ногами по лошади.
Мы резко стартуем, что я ещё крепче обнимаю Ника и
чувствую новый всплеск адреналина в крови. Ветер
треплет волосы под шлемом, но я только плыву в
своих эмоциях.
Он и я. Закончится ли наша история хорошо? Ведь
хорошо можно интерпретировать по-разному. Я
люблю его, не могу бросить и уйти, что бы он ни
скрывал. Буду пытаться понять все его мотивы, ведь и
ему сложно впускать меня в свой мир. Но...вот так
дышать его ароматом и терять сознание от новых и
невозможно извращённых чувств. Любить и проверять
свои чувства на твёрдость.
Ник сбавляет скорость, и мы теперь легко скачем, а
вокруг нас зелень и лес. Его рука ложится на мои, и он
сжимает захват его талии. Безмолвные жесты. Без
слов. Но я понимаю их и улыбаюсь, целуя его в спину, возвращаясь щекой к горячей коже под тонкой тканью.
— Сейчас я остановлюсь, Мишель, и ты сделаешь то, что я попрошу. Без вопросов. Поняла? — спрашивает
Ник, натягивая поводья, чтобы лошадь прекратила
движение. А я освобождаю его от своих рук.
— Да.
Он спрыгивает с лошади, поворачиваясь ко мне. Я
непонимающе смотрю на его серьёзное и
сосредоточенное лицо.
— Перекинь ногу ко мне, — требовательно произносит
он, и я, сглотнув от неведомого страха, выполняю.
— Теперь повернись спиной и перекинь левую ногу
обратно, — он пальцами показывает мне действия.
Теперь я сижу неправильно, спиной к ходу движения.
Ник снова забирается на лошадь, что она двигается от
таких танцев на ней, а мне приходится ухватиться за
седло.
Ник быстрым движением перебрасывает мои ноги на
свои и притягивает меня за талию, что теперь мы
сидим лицом друг к другу, и я практически
расположилась на нём.
Наши глаза встречаются, и я замираю от решимости в
потемневших глазах. Что-то неведомое происходит с
ним, и я замираю.
— Вот так, — шепчет он, проводя внешней стороной
пальцев по моей щеке.
— Так ты ближе ко мне. Сейчас мне это требуется. Я
хочу, чтобы ты обняла меня насколько крепко, насколько сможешь, крошка, — он сам кладёт мои руки
на его шею, и я киваю, улыбаясь ему.
— Готова? — спрашивает он.
— Да, — отвечаю я, ещё теснее прижимаясь к нему, выполняя указания.
Ник делает движение ногами, и лошадь от
неожиданности встаёт на дыбы, что я испуганно
жмурюсь и, дрожа всем телом, всхлипываю, утыкаясь
носом в его шею.
Он словно не замечает моего состояния, а животное
