Екатерина Владимирова - За гранью снов (СИ)

- В тот день я убил в тебе любовь, - сказал он, не спрашивая, а утверждая. – Это тоже правда? Кара!?

- Нет, не правда, - попыталась я возразить.

- Правда, я вижу по глазам, они всегда говорили мне то, что ты хотела бы скрыть, - скривился он горько. – И сегодня я отдам тебе взамен... свои чувства.

Не понимая, о чем он говорил, я стремительно перевела взгляд с его лица на мой «подарок», который он сжимал в руках, и охнула, попятившись. Сверкая свой зазывающей и устрашающей чернотой, в его ладони был зажат кнут. Жесткий, хлесткий, свистящий удар из воспоминаний разорвал воздух, вынуждая меня содрогнуться.

- Что это? - едва выговорила я, отчаянно сопротивляясь всем своим существом.

Я стала пятиться, а Штефан наступал на меня, не желая отпускать.

- Тебе нужно сделать это, – проговорил он, глядя на меня, сжимая кнут. – Нужно, понимаешь?

- О чем ты? – я дрожала, глядя на него.

- Я сделаю это для тебя, - сдержанно выговорил он, не отпуская моего взгляда из своего плена. - Впервые за долгие десятилетия сделаю... сам. Для тебя.

- Я не понимаю, - едва не плача, проговорила я.

- Если это убедит тебя в том, что я... я... чувствую к тебе... то я согласен на все.

Я и так знаю это! Я всё знаю, хотелось крикнуть мне, чтобы прекратить эту пытку, но я не смогла. Горло сдавил спазм, вынуждая задыхаться и лишь повторять без умолку его имя и просить остановиться.

- Штефан, - прошептала я, глядя на него, - что ты делаешь?.. Штефан!..

Он протянул мне кнут, не отрывая глаз от моего изумленного лица.

- Возьми его, - резко сказал он. - Сделай то, что делал я. Я хочу почувствовать то, что чувствовала ты...

- Штефан!.. – воскликнула я, отмахнувшись от кнута, как от яда. – Ты сошел с ума!.. – выдохнула я.

- Ты меня любила тогда, ведь правда? - продолжал он хрипло, но немного грубо. Холод его глаз пронзил меня до основания. – Любила, я знаю. А я тебя предал, не поверил тебе, унизил... уничтожил твою любовь...

- Штефан, не нужно!..

- Я хочу понять, - безжалостно продолжал он, - что ты чувствовала, когда любимый человек избивал тебя. Как умирала в тебе любовь и рождалась ненависть, – он уверенно протянул мне кнут. – Возьми!

- Нет, - прошептала я, отскочив от него, и глядя на Штефана изумленно. – Нет...

- Тебе станет легче, Кара... Каролла, - тут же поправился он. – Ты поймешь. Это нужно!..

- Как ты можешь так говорить? – воскликнула я. – Мне не станет легче оттого, что я... я... – и, взглянув на него, закричала: - Я не стану этого делать! Нет!..

- Ты добрее меня, ты лучше. Я никогда не был тебя достоин, я знаю. Но ты за что-то... полюбила меня, - сказал он сдержанно, стиснув зубы, гордый мужчина, непоколебимый в своей уверенности. - И я не хочу, чтобы ты жила с болью предательства в груди. Я предоставляю тебе право на месть, все по-честному, - жестко добавил он: - Я хочу, чтобы ты сделала это. Я хочу, чтобы ты не чувствовала боли... и ненависти. Может быть, тогда ты сможешь, - глаза его сощурились, губы сжались в плотную линию, будто слова давались ему с трудом, - полюбить меня вновь. Как раньше.

И эти его слова взорвали во мне вихрь чувств и эмоций, закружили, взбудоражили, захлестнули, почти убили. Он, этот гордый, волевой мужчина, уже всему миру доказавший, чего он стоит. Князь, палач, демон во плоти, жесткий и безжалостный, когда-то отобравший у других право занести над собой плеть, позволил сделать это мне. Мне!? Чтобы доказать, что он... чтобы убедить меня... Боже!.. Вся суть происходящего открылась передо мной, будто картинка в книге. Он делает это для того, чтобы я смогла... вновь полюбить его! Он обещал себе никогда не позволить этому свершиться, никогда не пасть на колени, самому вершить собственное правосудие, но не позволить вершить его над ним. Но разве стоял он сейчас на коленях? Разве был слаб и беспомощен? Истинный Князь! Гордый и волевой, решительный и сильный. Даже в проявлении этого поступка, достойного лишь сильного мужчины!

И я приняла решение, глядя в его сощуренные глаза, на сведенные брови, мрачное сдержанное лицо и плотно сжатые губы. Никаких эмоций он не выражал, и одновременно в нем было столько эмоций, что не каждому под силу выдержать их, приняв их как данность.

Я вскинула подбородок и кивнула, глядя ему в глаза.

- Хорошо, - облизнула дрожащие губы. – Я сделаю... это.

Его глаза уверенно блеснули, он кивнул мне в ответ. Подошел ко мне, протягивая кнут, но не отрывая глаз от моего лица. Я взяла в трясущиеся руки кнут, ощущая в пальцах его тяжесть, и сжала.

Штефан стянул с себя свитер и повернулся по мне обнаженной спиной.

- Сделай это, - резко сказал он, гордо выпрямившись и расправив плечи. - Сделай, Кара!..

Он был воином, он был Князем, он был мои падшим демоном. Но он был мужчиной, которого я любила больше жизни. За ЭТО проявление его любви ко мне, так и не высказанное вслух, но не менее, а даже более ценное, чем пустые слова!

Мой милый, гордый демон, неужели ты думаешь, я действительно сделаю это, после твоего признания? Я бы и без него не смогла, а уж после него!..

Мои руки дрожали, когда я подходила к нему, а ноги стали ватными. Мгновения слились в один единый и беспощадный миг, когда я должна была занести кнут, чтобы вершить справедливость.

И, когда Штефан, очевидно, ожидал первого удара, я приподнялась на носочки, пытаясь возвыситься над его спиной, обнимая плечи, и, коснувшись уха, прошептала:

- Прости, не могу. Я люблю тебя.

Я почувствовала его дрожь всем телом, будто она пронзила меня, а не его. Я отбросила кнут в сторону и обняла Князя обеими руками, прижимаясь всем телом к его обнаженной спине, желая, чтобы он обнял меня в ответ.

- Я не достоин тебя, - прошептал он сдержанно и почти холодно. – Не достоин твоей любви.

- Я знаю, - коротко шепнула я, целуя его висок. - Но я все равно люблю. И никогда не причиню тебе боли.

- Но я причинил ее тебе, - покачал он головой. – Я причинил!..

- Я знаю. Но также я понимаю, - я обняла его еще крепче, - почему ты так поступил. И я принимаю, - прошептала я чуть слышно. – И прощаю.

Он резко повернулся, рывком схватив меня в объятья, повернув лицом к себе. Я затаила дыхание, боясь шевельнуться, и всё смотрела в его серо-голубые демонские глаза, которые жгли меня чувством, страстью, откровением, благодарностью... И я не могла оторвать от него взгляда, я сжимала его в объятьях, причиняя ему боль ногтями, но не могла иначе, не могла отпустить его. Не теперь. Никогда. Только мой Князь.