Lina Mur - Fifty And One Step Bac

Поцелуй в волосы, и я улыбаюсь ему, проводя рукой

по его груди и останавливаясь на влажной спине. Ни

единого слова. Тишина. Но такая комфортная. Я

слышу быстрый стук его сердца и теснее прижимаюсь

к нему. Ник второй рукой обнимает меня, глубоко

вздыхая.

Я не знаю, сколько мы так лежим, но времени не

ощущается больше. Каждый в своих мыслях, коих у

меня даже нет. Только он. Мой любимый садист.

— Ничего не болит? — спрашивает он, и я открываю

глаза, поднимая голову к его лицу, которое так близко.

— Не знаю, я даже не чувствую тела, — признаюсь я, улыбаясь ему благодарственно и...черт, влюблённо.

— Ванна?

— С тобой?

— Со мной.

— Согласна.

Ник отстраняется от меня, вставая с постели, и я

наблюдаю, как от меня удаляются вкусные ягодицы. И

снова это желание укусить его. Больная извращенка.

Но я только улыбаюсь своим мыслям, ожидая

приглашения и закрывая глаза. Неизвестная мне

музыка в голове, и я растворяюсь в ней.

— Мишель, — Ник кладет на моё плечо руку, и я

нехотя открываю один глаз.

— Я понесу тебя, — он подхватывает меня на руки, и я

обнимаю его шею, просто наслаждаясь его близостью

и заботой.

Он опускает меня в тёплую воду, и сейчас я чувствую, как тянет каждую мышцу ног, спины, рук и кривлюсь.

— Затекло, — констатирует факт Ник, садясь позади

меня.

— Наверное, но тогда я ничего не чувствовала, только

желание, чтобы ты трахнул меня, — усмехаюсь я, двигая болезненно шеей.

Нет ни повязки, ни резинки. А я даже не помню, когда

он снял с меня это. Да и плевать.

— Сейчас, я сделаю тебе массаж, — он легко

нажимает на мою спину, заставляя сесть ровнее.

Ник тянется к гелю для душа и давит на него себе на

руку ароматную субстанцию. Его ласковые и в то же

время сильные движения на плечах, и я выдыхаю от

приятного покалывания внизу живота.

— Только массаж, крошка, — тихо смеётся он.

Он продолжает разминать мои плечи, проводя руками

до кистей рук и массируя запястья, под которыми уже

вовсю разгоняется кровь для нового желания ощутить

на себе мощь его возбуждения.

— Лучше? — его шёпот рядом с ухом.

— Да, — на выдохе произношу я, и Ник перестаёт

массировать моё тело, опуская ладонь на талию и

укладывая на себя.

Ногтями я прохожусь по его бёдрам, и рисую

замысловатые узоры на его коже, ощущая, как это

отдалось движением его члена, упирающегося в мой

копчик.

— Не возбуждай меня, крошка, — он находит мою руку

и убирает с себя, переплетая пальцы, и опускает наши

руки на мой живот.

— А то что? — хитро спрашиваю я, поворачиваясь к

нему.

— А то точно ходить не сможешь, — улыбается он, а я

все же свободной рукой успеваю провести по его

другому бедру, но он хватает мою руку, проделывая то

же самое, что и с первой, и теперь я обнимаю себя

двумя парами рук.

— Мишель, — он улыбается, а я влюбляюсь ещё

сильнее в его тёплые кофейные глаза с чистым

золотом внутри.

— Наверное, тут здорово встречать рассвет? — я

поворачиваюсь к окну с видом на город.

— Не знаю, никогда этого не делал, — отвечает он.

— Только представь: тёплая вода, пузырьки вокруг, а

за окном занимается алый рассвет, а под тобой, таким

расслабленным, просыпаются люди, спешащие на

работу, кто-то от любовников, а кто-то целуется, не

желая расставаться. Это же так невероятно, — с

энтузиазмом говорю я, поворачиваясь к нему.

Наши глаза встречаются, и я задерживаю дыхание от

интереса в его затяжном взгляде. Неважно. Пусть

думает все, что хочет, я только улыбаюсь ему.

— Мишель, — его рука отрывается от моей и ложится

мокрым мазком на мою полыхающую щеку, непонятно

отчего.

— Ник, — шепчу я, закрывая глаза, и сама ласкаю

свою кожу его ладонью, словно кошка.

— Не открывай, — быстрый шёпот, и я едва заметно

киваю, пока сердце внутри меня громко отдаётся в

ушах.

Его учащённое дыхание на моих губах и я

приоткрываю их, не веря своему счастью. Неужели?

Невесомое прикосновение огня к верхней губе и

следом я чувствую поцелуй на кончике носа, затем на

одном веке, следом на втором. Готова расплакаться от

счастья, от этого шага ко мне навстречу. Люблю его

безвозвратно. Изощренно. Необходимо и болезненно.

Он одним движением укладывает мою голову на его

плечо и кладёт свою на мою макушку, зарываясь

пальцами в мои мокрые пряди. Его пальцы крепче

сжимают мои, покоящиеся под водой на животе, а я

задыхаюсь от этих секунд. Только бы не умереть от

него. Только бы не отпускал.

Мы молчим. Разве нужны слова в такие долгожданные

моменты? Нет. Никакие слова не заменят

чувственности этих минут.

— Мы встретим рассвет, крошка. Ты и я с бутылкой

шампанского. Это будет твоя ваниль, которая

раздражает меня, — тихо говорит он, а я прикусываю

губу, чтобы не рассмеяться.

— Тебе придётся терпеть мою ваниль, Ник. Потом

можешь снова связать меня, как сегодня. Мне

понравилось, — говорю я, и он поднимает голову, сжимая мои волосы, запрокидывая лицо к себе.

— Ты извращенка, Мишель. Даже не отрицай, — улыбается он.

— Даже не буду. С тобой мне это нравится, — подтверждаю я свои слова слабым кивком.

— Спасибо за доверие, — серьёзно произносит он.

Снова красноречивое молчание, и его глаза, наполняющие меня искрящимся светом.

— В постель?

— С удовольствием, — отвечаю я, и он убирает с меня

руки.

Я немного отодвигаюсь, пока Ник встаёт, а я впитываю

в себя его длинные мускулистые ноги, даже его

полуэрегированный член выглядит прекрасно.

— Хватит, Мишель, я действительно сейчас стану

чудовищем, — он понимает, куда направлен мой

взгляд, и тут же оборачивает бедра полотенцем.

— Может быть, я смотрела на твои колени, Ник, — смеюсь я, облокачиваюсь руками о ванну и

поднимаясь на дрожащие ноги.

— Интересная мысль трахнуть тебя коленями, — он

подхватывает меня за талию и вытаскивает из ванны, быстрым движением закутывая меня в полотенце.

Я чувствую, что сейчас упаду от напряжения в ногах и

хватаюсь за его плечи. Ник качает головой и смеётся

своим мыслям, снова подхватывая меня на руки.