Сталимир Виейра - Откровения Дженифер
– Дженифер, тебе нужен парень.
Та отвечала кивками, не отрываясь от этого тела, такого нежного, такого близкого; это тело – так представляла себе Дженифер – пережило множество любовных приключений. Она взяла руку сестры, просунула себе между ног. Стефания отстранила руку.
– Вставай, Дженифер, пойдем смотреть фильм.
И добавила, вставив кассету:
– Посмотрим, чему ты научишься.
Раздался звонок переговорного устройства.
– Пиццу принесли.
Дженифер устроилась на подушках, в полумраке этой малознакомой и все же такой родной комнаты: она могла стать уголком рая, со всеми райскими наслаждениями, или же уголком ада, со всеми адскими мучениями. Внутри у Дженифер царило такое спокойствие, как никогда раньше. Она была размягченной, свободной и незапятнанной. У нее было все, нужное для радостей тела и души. Дженифер вошла в мир, запретный для детей, и как хорошо, что этот мир существовал. Это был мир, полный восхитительных опасностей, где надо было лишь доверяться инстинкту, подчиняться велениям судьбы.
– А вот и наша пицца!
Стефания с коробкой в руках прошла в кухню. Запах сыра заполнил всю квартиру. Пока сестра возилась на кухне, начался фильм. Мужчина, стоя за спиной женщины, обнимал ее и задирал на ней юбку. Крупным планом показали его руки в тот момент, когда они проникали под юбку, чтобы сдернуть трусики. Смена кадра: лицо женщины в поисках его губ. Дженифер поняла, что ни одна из этих сцен нисколечко ее не возбуждает. Вернулась Стефания с тарелками.
– Уже началось? Дьявол, я пропустила.
– А ты разве не видела?
– Видела. Но я обожаю этот фильм.
– Ты смотришь все это одна?
– Иногда я смотрю и просто умираю от желания. Тогда я дотрагиваюсь пальцем вот сюда, начинаю двигать… м-м-м, какое удовольствие…
Стефания сняла блузку, а вместе с ней и трусики, оставшись совершенно голой. Она поставила тарелки на стол и показала сестре, как надо удовлетворять себя. Дженифер оставалась неподвижной, это было для нее как сон. Ее опьянило шампанское, а может быть, взволновало происходящее у нее на глазах.
– Давай я сделаю так тебе.
Дженифер, как будто с вызовом, раздвинула ноги. Да, она желала снова испытать то, что уже испытала с Паулиньей. По движениям сестры Стефания догадалась, что та не против. Улегшись рядом, Стефания положила руку на живот Дженифер, скользнула под трусики. Затем нащупала клитор и стала нежно массировать его. Дженифер почувствовала неловкость, слегка сдвинула ноги. Стефания улыбнулась.
– Дженифер, ты ведь девственница?
– Да.
– И у тебя никого не было?
– Нет.
– Ни мужчины, ни женщины?
– Нет.
Ей нравилось обманывать Стефанию, потому что она ничего не теряла. Движения руки ее сестры приносили скорее расслабление, чем возбуждение – но, возможно, то и другое в равной мере. Вместе с тем, мягкий голос Стефании, вопросы, которые она задавала, все сильнее зажигали Дженифер, все больше приковывали ее к подушкам. И то, что происходило, все больше казалось сном. Дженифер захотелось узнать кое-что о сестре.
– А ты, Стефания?
– Что я?
– Ты была с женщиной?
– Да.
Стефания убрала свою руку, поднесла ее ко рту, а потом, глядя на Дженифер, дотронулась этой рукой до губ сестры. Дженифер ощутила ее влажность, наслаждаясь сознанием того, что ее слюна смешалась со слюной Стефании и с ее собственными выделениями. И тогда Дженифер, теперь уже сама, просунула руку сестры себе под трусики.
– Пицца остынет, хорошая моя.
– Ну и пусть.
Голос, сниженный до шепота, сопровождался страстным взглядом, и Дженифер заметила, что она находится всецело во власти пальцев, нежно двигавшихся туда и обратно.
– Какая ты горячая, Дженифер. Непросто придется твоему парню.
Дженифер заметила, что сестра тоже возбуждена. Именно она теперь контролировала происходящее. Дженифер повернулась всем телом к Стефании и заставила ту отдаться ей.
– Дженифер, остановись.
Дженифер принялась целовать грудь Стефании, думая о том, сколько мужчин хотели бы заняться тем же самым. Соски юной девушки были розовыми, а сама она – великолепно сложенной, с шелковистой загорелой кожей. Мысль о том, что все эти мужчины сейчас могли бы ей завидовать, возбуждала Дженифер.
– О чем ты думала, когда решила снова попробовать с женщиной?
– Да ничего особенного… Я ведь знала только это.
– Ты не испытывала потребности в мужчине?
– Даже слишком большую. В то время я хотела одного: чтобы мужчина проник в меня, но его не было рядом, были только девушки, спавшие с мужчинами, и вот…
– Что «и вот»?
– Так получилось…
Дженифер ласкала языком тело сестры. Оно было уже телом взрослой женщины, и увлажнить его с ног до головы оказалось нелегко.
– Дженифер, можно, я надену на тебя наручники?
– Что?
– Ты скоро привыкнешь.
– Но зачем?
– Давай, я тебе покажу.
Дженифер повалилась на мягкую постель, а Стефания, горя нетерпением, уменьшила свет и принялась искать наручники в шкафу. Дженифер блаженствовала: сестра была полна желания, а ведь она уже попадала в разные истории и могла многому ее научить.
– Динь-динь!
Скорчив зверскую рожу, Стефания показывала ей наручники. Внезапно она прыгнула на Дженифер, прижимая ее тело к постели руками и коленями. Дженифер поняла, что все меняется. Тело сестры пылало. Стефания приковала к кровати сперва одно запястье Дженифер, затем другое. Беспомощная, с раскинутыми руками, Дженифер наблюдала за ее движениями. Стефания как будто впала в транс, как будто жаждала удовлетворить свои самые порочные желания. По-прежнему лежа сверху, она отвела руки и стала тереться промежностью о тело Дженифер. Та чувствовала на себе влагу сестры. Понемногу Стефания приблизилась к ее лицу. Дженифер ощутила жар между раздвинутыми ногами. А потом прикосновение и запах.
– Стефания, я никогда не делала этого.
– Тогда учись, ласточка моя.
Слова сестры поразили Дженифер, но она не успела ничего обдумать: Стефания прижалась клитором к ее губам, к носу.
– Дженифер, полижи мне.
С быстротой, какой она не ожидала сама от себя, Дженифер повиновалась. И в первый раз познала слегка терпкий, солоноватый вкус женщины. Пальцы Стефании все еще нетерпеливо указывали путь ее языку, но сестра уже умоляла ее не спешить.
– Какая ты все-таки шлюшка, Дженифер.
Потрясение от слова «шлюшка» мешалось у Дженифер с удовольствием от того, что ее хотела сестра – эта сексуальная, прекрасная женщина, пробуждавшая желание в мужчинах, которые ради нее совершили бы все что угодно. И вот теперь сестра принадлежала ей. Дженифер нравилось обманывать отца Паулиньи со Стефанией, но и Паулинья была ей нужна, поскольку она представляла собой нечто другое. Размышляя, Дженифер одновременно жадно ласкала клитор Стефании.
