Stulchik - Эротические рассказы - Подростки
Если бы я знала, что в глазок квартиры на первом этаже за нами наблюдает мой сосед то поостереглась бы. Но я не догадывалась, а последствия сказались тем же вечером когда я вышла прогуляться во двор.
Изучение русского языка. Часть 1
Категория: Подростки, Экзекуция
Автор: Иван Иванов
Название: Изучение русского языка. Часть 1
Когда я учился в школе, хуже всего мне давался русский. Нельзя сказать, что я был круглым двоечником. По гуманитарным наукам были и четверки и пятерки, но вод русский не давался никак. Когда мне исполнилось 13 лет, мы переехали в новый район и я пошел в новую школу. Русский и литературу здесь вел строгий мужчина: Владислав Иванович. На мою беду, знание родного языка он считал высшей добродетелью и обязанностью любого человека, так что на снисхождение рассчитывать не приходилось. Двойки посыпались как из рога изобилия. В конце первой четверти он подозвал меня после урока и произнес:
— Ну, что, Иванов, двойка в четверти тебе светит однозначно.
Я стоял, потупясь. Возражать было нечего.
— Знаешь что, так мы с тобой ничего, пожалуй, не добьемся, — тяжело вздохнул он. — Вижу я, что двойки тебе не впрок. Надо чтобы кто-то с тобой подзанялся. Я, к сожалению, не могу. Но попробую помочь. Оксана, пойди сюда.
В класс входили ребята из десятого класса, и он подозвал высокую стройную и очень красивую блондинку, с кудряшками до плеч.
— Да, Владислав Иванович, — с готовностью подскочила она.
— У меня к тебе просьба, — произнес учитель. — Вот у этого юноши большие проблемы с грамматикой и правописанием. Помогла бы ты ему.
— Вот еще, — фыркнула девчонка, — очень надо.
— А ты подумай, — мягко попросил Владислав Иванович. — Ты у нас, конечно, отличница. Но вот мимо золотой медали можешь и пролететь. А вот если проявишь себя с лучшей стороны, то может педсовет и закроет глаза на кое-какие твои огрехи.
— Ладно, — Оксана недовольно передернула плечиками. — Займусь.
— Вот и отлично. Если у молодого человека в ближайшее время наметится прогресс по русскому, считай что золотая медаль у тебя в кармане. А ты вот что, Иванов. До конца четверти осталось две недели. И я, конечно, понимаю, что за это время серьезных успехов ждать от тебя не приходится. Поступим так. Если через две недели Оксана скажет мне, что ты стараешься, я поставлю тебе тройку в четверти. Но, если она будет тобой недовольна, получишь двойку. Понял?
Я, снова кивнул.
— Вот и отлично, — продолжил учитель. — Теперь запиши Оксанин адрес и сегодня, после шестого урока, вперед, на занятие.
Делать ничего не оставалось и я, записав адрес, вышел из класса. Нельзя сказать, что перспектива дополнительно заниматься нелюбимым русским, да еще у девчонки старшеклассницы сильно меня радовала. Однако выбора не было, и к назначенному времени я подошел к нужному дому. Оксана открыла мне сама. Она была все в той же короткой джинсовой юбке и кофточке, в какой была в школе. В квартире, кроме нее, никого не было.
Я снял куртку и ботинки. Тапок она мне не предложила, и я в одних носках прошел в ее комнату.
— Давай сюда свою тетрадь и дневник, — потребовала она, усаживаясь на стул.
Я расстегнул портфель и подал ей требуемое. Она принялась изучать мои «творения». Ситуация была припротивная. Я, стоял, словно нашкодивший школьник перед учителем. Да перед кем! Перед девчонкой, которая была старше меня года на три, максимум четыре. А она, словно смакуя, нарочито долго листала мою тетрадь.
— Да, — наконец процедила Оксана, откладывая ее на стол. — Скажи, ты действительно ни черта не запоминаешь или придуриваешься? Что, такие сложные правила?
— Да нет, промямлил я. — Я их помню. Но когда сочинение пишу, они как из головы вылетают.
— Что же, проверим…
Дале последовал короткий экзамен на знание правил. Я, конечно, плавал, но отвечал, в целом, прилично.
— Знаешь что, — произнесла она, наконец, — я думаю, что зубрить с тобой правила бессмысленно. Ты плохо учишься не потому что тупой, а потому что ленишься. Здесь не зубрить надо, а ремня давать. Тебя пороли когда-нибудь?
Я покраснел до кончиков ушей, однако отношений со своей наставницей в самом начале решил не портить и просто отрицательно покачал головой.
— А надо было, — сообщила она. — Значит, давай так. Я устраиваю тебе сейчас порку, за все твои художества по русскому, и ты идешь домой и готовишь уроки. Когда у тебя следующий урок русского? Послезавтра? Вот, значит, завтра после уроков придешь ко мне с вариантом домашнего задания. Если там будет много ошибок, снова получишь порку. Так мы из тебя отличника быстро сделаем.
Я криво усмехнулся, давая понять, что оценил шутку, но она не пришлась мне по душе.
— Ну что, согласен?
По спине у меня пробежал холодок. Неужели не шутит?
— Ладно тебе, поприкалывались и хватит, — фыркнул я.
— А я вовсе и не шучу, — нахмурилась она. — Не досуг мне с такими как ты нянькаться. Вот получишь по заднице и сразу начнешь работать как надо. А не нравится, катись отсюда!
— Ну и покачусь, — воскликнул я и потянулся к тетради и дневнику.
— А ведь это двойка в четверти, — лукаво усмехнулась она. — И перспектива остаться на второй год. Ведь я завтра же скажу Владиславу Ивановичу, что ты не хочешь заниматься.
Я остолбенел.
— Ну что, двойка или порка? — жестко спросила она.
Сердце у меня упало.
— Ну, Оксана, ну, пожалуйста, — заныл я.
— Никаких «пожалуйста», — прикрикнула она. — Считаю до трех. Если на счет три не согласишься, считай себя второгодником.
— Оксана, не надо! — закричал я.
— Раз, — неумолимо произнесла она.
— Ну, пожалуйста!
— Два.
Она сделала небольшую паузу.
— Согласен, хорошо, — закричал я, потупился и весь залился краской от осознания своего позора.
Наступила тяжелая пауза. Когда я поднял глаза, Оксана смотрела на меня как победительница. На ее губах играла лукавая улыбка.
— Снимай штаны, — приказала она.
— Что? — не понял я.
— Штаны, говорю, снимай. Не через брюки же тебя пороть.
— Оксана, пожалуйста! — я ныл совершенно как нашкодивший малолетка. — Ведь я же мальчик, а ты девочка.
— Штаны долой или вон отсюда, — крикнула она. — Возможность получить двойку в четверти для тебя открыта. Ну, быстро!
Я испуганно принялся расстегивать брюки. Пальцы не слушались и я завозился с пуговицей. Но потом, совладав с ней, быстро расстегнул молнию и слегка приспустил джинсы, так что сзади приоткрылись ягодицы в трусах.
— Если я сказала снимать, это значит снимать, а не расстегивать, — криво усмехнулась она. — Снимай совсем, и быстро.
