Мужья и жены Одиночества - Вера Авалиани
Вы изучаете тела друг друга по очереди сначала касанием пальцев и ладоней, потом языком. В сексе женщина верховодит, задает ритм. Цель не оргазм, а процесс.
Акт не предполагает быстрых, резких движений, ведь только медлительность, осознанность движений обеспечивает длительность пребывания в «высоких» энергетических состояниях.»
И далее следовали рисунки, характеризующие позы этого секса. В центре красного к треугольника, помещенного в круг, мужчина вылизывал все — от пальцев рук до священного места у женщины такой красоты, которая при этом лежала с таким наслаждением на лице, что Майкл тут же стал адептом богини Шанти.
Он вышел из своего кабинета и традиционно заглянул в дверь той самой женщины, которую тронуть ему было нельзя — она была замужем за владельцем их «конторы».
— Как дела, Синтия? — Голос его охрип от робости и восторга от совершенной миссис шеф.
Та ему улыбнулась мимоходом, уткнувшись снова в компьютер. А он еще постоял, представляя именно ее в тантрических круге и треугольнике. И пошел в туалет — надо было полечиться на унитазе от своего желания иметь невозможное. Эту жену босса — такую упругую, будто резиновую, отлитую в футляре от гитары и раскрашенную с бело-розовой гамме. Такую умную и благородную. Нереальную. Иметь ее ему позволено только мысленно. Всю и в любой момент. А в жизни — никогда.
Ну ничего, вечером он оторвется на медсестричке Тане. Она внешне не хуже. Но при этом доступна … для тантрического секса.
Но с ним-то как раз у Майкла не задалось.
Нет, он был готов — расстелил на полу постельное белье ярко-алого цвета. Зажег свечи. Войдя в дверь Таня тут же увидела его приготовления. И начала раздеваться с порога, не дожидаясь просьбы. Она сама буквально срывала с себя льняной сарафан и кружевные трусики. Майкл тоже медлить не стал. Голые, они уселись напротив друг друга, и Майкл охватил единым взглядом этот фантастический бюст, тонкую талию и очень красивые ноги.
— Почему на полу сидим? — задала вопрос Таня каким-то странным голосом, словно бы у нее челюсти свело при виде голого Майкла.
— Потому что сперва я тебя должен всюду потрогать и поцеловать, красавица.
— Нет!!! — завопила Татьяна, — Меня целыми днями наши старикашки облизывают и щупают. А сделать ничего не могут. Еле добежала до тебя, чтобы «палку» получить. Или трахни — или я ухожу!
Майкл тяжело вздохнул и притянул Таню к себе.
— Что ты выбираешь: тантрический секс с неземным удовольствием или быстрое удовлетворение наспех?!
— Я не проживу и пяти минут без оргазма! — Голос ее звучал отчаянно. И Майклу ничего не оставалось, как тут же усадить эту горячую в самом полном смысле слова куклу к себе на член. И в разных позициях дать ей то, о чем она молила.
— Вот теперь пора домой, к моему дедушке.
— Ты живешь с дедушкой?! — поразился Майкл.
— С очень богатым дедушкой с квартирой на Первой Тверской Ямской. — Пойду помоюсь. А то он там меня обязательно оближет.
Таня ушла в ванную. А Майкл переполз с пола на кровать и тут же заснул. Он даже не видел, как Таня сама взяла наличные у него из кошелька. За укол. Если б не это меркантильное обстоятельство, то Таня с ее фантастическим формами могла бы иметь классный секс с ним ну не годы, о пару недель — точно. И дело не в том, что ему было жаль наличных, а просто он не привык платить за любовь — предпочитал делать подарки даже одноразовым подружкам из ночного клуба. Наверное, поэтому он никогда не пользовался услугами профессионалок — вроде ты не способен обольстить женщину и приходится покупать притворство.
Так что Майкл все же решил подождать с тантрическим сексом до тех самых курсов в Индии, и стал интенсивнее вербовать вербовщиков в рекруты космической любви. Идея завести постоянные отношения, которая было мелькнула в его мозгу, когда он фантазировал о красавице в белом коротком халатике и в красном треугольнике, вписанном в круг как от пощечины испарилась от поступка случайной партнерши.
— Наверное, я просто ищу повод остаться одному, — сказал он Мише утром, когда оба они оказались у двери дворницкой и никто им не открыл — уехала их «постельная принадлежность».
— А я наоборот решил попробовать сойтись с женщиной, которая на словах была моей женой, хоть мы никогда с нею не встречались.
— Как это?! — изумился Майкл. И Михаил рассказал ему о странном приглашении на юбилей Эммы.
Кстати, дата юбилея приближалась. А Миша так и не решил, хочет ли он сломать в глазах подруг Риммы тот стереотип, который сложился у них в результате рассказов об Анатолии. Быть или казаться? Ведь с Анатолием у него из общего только внешность.
За день до юбилея он даже отправился, чтобы купить подарок Римме. Но в результате все деньги потратил на новый льняной костюм чудесного размытого цвета хаки, а женщине решил купить букет.
В ресторане — тот был явно экономичным — на задворках — он не сразу узнал Эмму. Прежде всего она завила волосы и распустила по плечам. И… стала блондинкой. Видно, все же он произвел на женщину впечатление и она захотела ему понравиться. Хотя, если честно, ему был ближе ее прежний суховатый образ. И декольте, переходящее на спину своей глубиной ей не шло — грудь была маленькой и ключицы далеко выступающие вперед.
Зато он отметил накаченные коллагеном губы с яркой помадой. И желание ее «уложить на лопатки» и размазать помаду по лицу усилилось многократно.
Все обернулись на стройного мужчину в прекрасном костюме и с букетом, с удивлением различая в нем черты Анатолия, о котором знали только то, что он «вахлак-вахлаком».
Михаил всем улыбнулся и нерешительно подошел к «жене», потому что не был до конца уверен в том. Что эта женщина идентична Эмме. И было бы странно вручить букет не имениннице-жене, а какой-то ее подруге. Но Эмма как-то так сделал глазами, что он понял — идет туда, куда надо. Хотя села Эмма странно — посреди длинного ряда боковых к длинному столу стульев, а не в торце.
Миша наклонился к ней, развернул стул вместе с женщиной. Приподняв его, и впился губами в губы Эммы. Все так и ахнули. Эмма тоже.
И ему… не понравился запах у нее изо рта — видно, ее худоба была обусловлена болезнью желудка. Отношение к теоретической жене изменилось мгновенно.
И от этого Михаил мгновенно решил поступить
