Гнёт Луны
— Пусто, — Рене копался в обрывках одежды Ворганы. Ни документов, ни кредиток, ничего.
— Если она была изгнанницей, то вряд ли кто-то в курсе того, что она была здесь, — Илона подхватила с пола телефон и кинула в рюкзак. — Я надеюсь, что у Мстительного Ветра не осталось родственников.
— А у тебя какая кличка? — Рене с хрустом выдернул прут из груди женщины.
— Я же обращенная, — Ил пожала плечами. — Наверное, не достойна такой чести.
— Кто обратил? — мужчина откинул окровавленный штырь в сторону.
— Разве это имеет значение?
— Раньше имело значение, — Рене зло хохотнул. — За такие фокусы могли всю стаю вырезать вместе с обращенным, если он, конечно, выживал.
— А твоя прабабка жива?
— Жива, — скривился мужчина. — И отыгрывает роль немощной старухи. Прикидывается человеком и все никак не сдохнет.
Ил напряглась. Она сглотнула и тихо, едва слышно спросила:
— А ее случайно не Марго зовут?
Мужчина кинул на Ил подозрительный взгляд и девушка простонала:
— Нет, Рене. Скажи, что это не так. Скажи, что бабулю твою зовут иначе. Это слишком даже для меня. Она же бездетная!
— Да эта сука кучу детей выродила, — Рене всплеснул руками. — Семерых! И всех с хвостами! Это, кстати, ее идея подрезать хвостики. А ты ее откуда знаешь?
— Я у нее квартиру пять лет назад снимала, — прошептала Илона. — А потом она меня со своей сестрой подговорила сбежать.
— У Марго есть сестра? — Рене хохотнул. — Серьезно? Сестра?
— Ну, они вроде как в ссоре были, — Илона подняла раскуроченную метаморфозой туфельку и цокнула. — А потом вроде помирились. Это, получается, Марго меня обманула, когда сказала, что оборотень может стать человеком?
— Марго когда стареет, возвращается в лес, — мужчина махнул рукой. — А потом выходит из него спустя год помолодевшей. Ей нравится быть человеком, но умирать раньше положенного оборотню срока она не хочет. Она уже несколько раз провернула такой фокус. И, вероятно, опять живет молодухой. И, скорее всего, сейчас она не Марго.
— Вот же стерва, — Илона скрестила руки на груди.
— Она спасла моего прадеда от казни, — Рене потер бровь. — Но сука она та еще.
— А мне сказали, что она втрескалась в охотника, который ее подстрелил.
— Да мало ли, что она тебе рассказала, — мужчина покачал головой. — Она изворотливая и хитрая волчица, которая сначала была во главе тех, кто устроил охоту на оставшихся ведьмаков, а потом ее переклинило на моем прадеде. И вынудила его на себе жениться, чтобы спасти его от смерти.
— Какая история любви! — мечтательно охнула Ил.
— Не любви, а ненависти, — прошипел мужчина.
— Семеро детей, Рене. Это же как надо ненавидеть, чтобы кучу хвостатых пупсиков заделать? — Илона рассмеялась. — И я так понимаю, прадед твой человеком так и остался? Ты же в курсе, да, что у оборотнихи мизерный шанс выносить детей от смертного? А тут их семь!
— Это не любовь была, милая, — Рене истерично хохотнул. — Нет. Я не знаю, что там у них было, но дед мой ненавидел свою мать и жаждал смерти каждому оборотню и верил, что наша семья однажды вернет былую славу и наши потомки избавятся от проклятой крови и хвостов.
— Хвостики можно и оставить, — Ил примиряюще улыбнулась.
— Иди домой, — Рене устало вздохнул. — Я сейчас не готов шутить о хвостах.
Ил подхватила подол своего белого платья и покинула мужчину, который поволок Воргану за руки в другой зал. Жизнь продолжала подкидывать новые сюрпризы. Интересно, Феликс невзлюбил Рене, потому что почуял в нем ведьмачью кровь или все же из-за того, что начальник Ил тоже отчасти был ребенком Матери Луны, пусть и бесхвостым?
