Три звездочки для принцессы (СИ) - Сумеречная грёза
Теперь Сергей совсем не казался мне рыцарем, и самым прекрасным мужчиной на свете тоже. Как только я протрезвела, передо мной предстал строгий, непонятный мне мужчина, который больше пугал, чем вызывал симпатию.
Хоть он был высок, и красив, и глаза у него были такими ясными, что когда он глядел, начинала кружиться голова… Но все это меркло перед тем, что он запретил выдавать мне сыворотку для голоса. Это было ужасно, и последующие несколько дней я желала только одного — заговорить, чтобы делиться всякими секретиками с девочками, потому что они делали это без меня. А мне было до ужаса интересно принять участие в вечерних девичьих сплетнях.
— Ну и вредина же он, — жаловалась Глори. — Смотри-ка. К походу мы не готовы, лишнее не говори, волосы убирай. Все, что о нем говорили – правда! — Ага, он когда нес тебя в палатку, я думала, тут же даст от ворот поворот! Но пронесло… — цокнула Натти. — Что? — еле прохрипела, расчесывая волосы после тугих кос, когда мы сидели на кроватях в палатке. — Сергей Витальевич принес меня сюда? — Да! И уложил прямо на эту кровать. И сразу ворчать принялся, что, мол, если б его воля…
Глория дальше болтала о чем то, но я уже не слушала. Я была просто поражена, нет, более того – контужена этим заявлением. Сам капитан вынес меня из джипа, когда я заснула после того, как напилась? Уму непостижимо. Разве это может быть правдой?
Я вся покраснела, как спелое яблочко, поняв, что ко мне прикасался мужчина. До сего момента никто не обнимал меня, кроме отца, и не трогал меня руками, кроме семейного врача. Как хорошо, что у меня не было голоса! Я бы обязательно разболтала этот секрет девочкам, а они бы точно посмеялись надо мной. Потому что Глори и Натти уже успели рассказать мне все об их прошлых парнях. Когда я слушала, опускала глаза и краснела – даже не представляла, что мужчина и женщина могут делать некоторые вещи наедине. Я знала медицину, но совсем не представляла себе подробностей.
— Долой тиранию! — гордо возвестила Глория, задрав руку к полотняному потолку. — Даёшь возвращение голоса рабочему классу! — Она сыворотку из медицинского блока сперла, — поведала мне Натти. — Для твоего голоса. — Да, — подтверждает Глория и достает из-за пазухи прозрачный пузырек, подписанный на земном языке: «Элегиум Войс», и передает мне. — Держи, вернем тебе голос, русалочка.
Глава 9. Сергей. Вы готовы
– А во сколько мы сегодня выйдем в поле, Сергей Витальевич? – на этот раз Натти оделась так, будто я заказал её на вечер: коротенькие шорты, едва прикрывающие её полную задницу, облегающая майка без лифчика и… да, в принципе, вот и всё, если не считать кроссовок – ходить-то ей в чём-то надо было. Полная грудь девушки вываливалась из хлипкой ткани, норовя кого-нибудь прихлопнуть.
Только не меня, ну уж нет. Любые попытки нарушить субординацию я буду пресекать в корне. Тем более я знал, чего эта горе-соблазнительница от меня хочет: лечь под перспективного капитана для такой, как она, сойдёт за счастье, тем более что ему светит хорошее повышение через некоторое время и вилла на берегу моря. Такие, как Натти, прекрасно изучают информацию перед тем, как раздвинуть ноги перед мужчиной. Со мной этот номер не пройдёт.
– Что-то я не заметил, что у нас здесь слишком жарко, – демонстративно оглянулся, созерцая утренний туман в лагере.
Натти покрылась гусиными мурашками от холода, её соски затвердели и топорщились из-под майки. Видимо, на то и было рассчитано. – Или у тебя одежда в стирке?
– Нет, я… – растерялась девушка. – Просто мы не на задании, я думала…
– Здесь за вас думаю я, – отрезал, давая понять, кто здесь главный. – Если я сказал – одеваться по форме, и потом не отдал иного приказа, значит, ничего с тех пор не изменилось.
– Простите, я… – замямлила Натти.
– Что с твоими волосами? Почему они растрёпаны, будто тебя имела рота солдат?
Натти раскрыла рот от шокирующего заявления, на её глаза навернулись слёзы. Девушка обидчиво поджала губы, развернулась и убежала. Видимо, одеваться по уставу и убирать волосы, как полагается. Ну и отлично. Я размялся у входа в свою палатку, чувствуя, что сегодня будет замечательный день.
К обеду небо немного разошлось, туман наконец улёгся. Над джунглями взошло яркое желтое солнце.
Я собрал студентов, выстроил в шеренгу и повёл за собой на поле в очередной раз. Будто козлят выгуливаю, ей-богу. Впереди шли парни, обсуждая особенности планеты Бартоломея.
– Раньше на небосклоне светило два солнца и никогда не было ночи, – говорил Алан, щурясь на большого жёлтого гиганта в небе. – Только ослепительный день, а потом легкие сумерки. Но цикл небес сменяется, и маленькое солнце заходит за большое, и на небе остаётся одно солнце примерно… сейчас скажу… на три года. Потом цикл повторяется снова.
– Ночь исчезает? – беспечно спросила Айлин Принсцесс, подскакивая к Алану, а я резко остановился, словно вкопанный.
– Угу, снова на три года, – пояснил Алан, сверяясь с картой периметра. – Но на ближайшие два с половиной года здесь будет почти так же, как на Земле.
– Как интересно! – в глазах Айлин засветились огоньки любопытства. – Я почти ничего не знаю о Бартоломее, только про её флору и фауну, а другие особенности ещё не успела изучить…
– Я вижу, вы обрели голос, кадет Айлин, – констатировал факт, невольно почесав затылок.
– Да… – тихо прошептала принцесса, опустив глаза вниз, будто извинялась за что-то. – Он внезапно появился… очень неожиданно…
– Не умеете вы врать, – усмехнулся, покачав головой. – Но я рад, что сыворотка пришлась вам на пользу. С голосом вам будет явно безопаснее. Только не кричите слишком громко, если что…
– Не буду…
Сам удивился собственной мягкости. Я же прекрасно знал, что девочка должна была восстанавливать голос ещё минимум пару дней, если брать естественный процесс. А так, наверняка, кто-то из ребят добыл сыворотку обманным путём и вылечил котёнку голос. Ну да ладно… в конце концов, котёнку тоже нужно иногда мяукать.
Сам не понимал, зачем я запретил ей говорить. Быть может, потому, что её полный невинной наивности голос заставлял мою кожу покрываться мурашками? Прямо как на морозе, а внутри будто сжималось что-то, бередя в душе нечто мне незнакомое.
Я даже простил ей эту наивную ложь, которой не поверит даже ребёнок… будто в ней не было ничего зазорного, что обычно вызывало во мне раздражение. А тут просто шалость или даже страх, что я её наругаю. Какой-то сплошной бред…
Не то чтобы я боялся чего-то незнакомого… просто это было так непривычно, что хотелось оттянуть момент, когда мне нужно будет что-то решать со своими странными ощущениями.
Нехорошо это. Непрофессионально. Чувствовал, что медленно двигаюсь к катастрофе.
– Айлин… – позвал я кадета, сам не знаю почему. Мой язык опередил разум. Значит, и отступать было уже некуда. – Подойди-ка сюда.
Девушка вздрогнула, сделав глаза как два больших блюдца. Они были такими огромными, что в них можно было утонуть. Чувствовал, как меня затягивает это болото, и я уже увяз по пояс в этом ярком, испуганном взгляде.
Да что это со мной… и всё-таки я не зря лишил её голоса. Сейчас заговорит и совсем мозги отшибёт.
– Да, Сергей Витальевич… – тихо прошептала Айлин, а меня будто по живому резанули. Каждое слово, каждый перелив её голоса отдавались в груди ноющей пульсацией.
Дважды бред. Надо будет показаться доктору. Скорее всего, это действие каких-то токсинов. Не может человек так реагировать на другого человека… вернее, керима.
– Вы боитесь меня, – сказал с грустью, хотя хотел сделать ей замечание по поводу причёски. Но так и не смог – замечательная у неё была причёска, а я, дурак, просто придираюсь… – Почему?
– Потому что вы очень страшный, – вылетело из уст принцессы, и она испугалась своих слов, прикрыв рот ладошкой. "Ой, что будет?" – читалось в её глазах.
А ничего не будет. Я, казалось, потерял всю способность наказывать её.
