Гнёт Луны
Когда Ил выбежала из подъезда в ночь, то охнула. Рене ждал ее, облокотившись о капот красной хищной машины с откидным верхом. Бентли это была или другая какая-то супер дорогая тачка, но мужчина в атласном бирюзовом костюме на ее фоне выглядел слишком шикарно. Слишком вызывающе. Слишком сексуально.
— У тебя очень интересный район. Старые заводы, склады, а потом раз и стеклянная вышка, — Рене улыбнулся.
— Какой-то ты очень уж нарядный, — Илона спрятала руки в карманы безразмерной толстовки серого мышиного цвета.
Ей неожиданно стало стыдно за свой лук городского бродяги в старых кроссовках. Почему она не подумала, что на чувственные эротические перформансы надо одеваться как-то по-особенному.
— Прошу, — Рене открыл перед Ил дверцу своей невероятно красивой и инфернальной машины.
Мужчину, похоже, не смутил простенький флисовый костюмчик Илоны. Ни тени осуждения, удивления или разочарования. Ил в нерешительности потопталась перед авто и спросила:
— Может, мне переодеться?
— Зачем? — не понял Рене и вскинул бровь.
— Хотя у меня нет ничего такого, что бы могло затмить тебя, — Ил махнула рукой и села на кожаное сидение терракотово цвета.
— Ты мне сделала комплимент? — Рене склонился над ней.
— А ты сам себя в зеркало не видел, что ли? Ой, не прикидывайся, что ты не знаешь, что ты красавчик. Десять из десяти, Рене. Десять из десяти, — Ил посмотрела в его хитрое лицо.
— Ты тоже прекрасна, моя милая, — он оскалился в улыбке, резво обежал машину и сел за руль.
— Не люблю, когда надо мной издеваются, — буркнула Ил и накинула капюшон на голову.
— И в мыслях не было, — Рене цокнул.
Машина с голодным визгом шин сорвалась с места. В ней все было идеально — начиная от блестящей лакированной панели, заканчивая благородным урчанием мотора. Илона бы в жизни не заработала на подобный автомобиль. Она закрыла глаза, наслаждаясь потоками прохладного ночного ветра на лице, и прошептала:
— Красиво живешь.
— А ты некрасиво? — Рене недоуменно глянул на девушку.
— Я просто живу, — Ил вздохнула. — Из красоты у меня только фикус, и то его мне мама подарила.
— Фикус — это что? — уточнил мужчина.
— Ты не знаешь что такое фикус? — девушка с изумлением посмотрела на него. — Домашнее растение с плотными зелеными листьями. С блестящими такими.
— Хм, — Рене изогнул бровь. — Буду знать.
— Да все знают, что такое фикус. У всех дома есть фикус, — Илона охнула.
— У меня нет фикуса, — Рене пожал плечами, проворачивая руль влево. — Тебе удалось пристыдить меня, милая, а это мало кому удавалось.
— Не хотела я тебя пристыжать, — Ил хохотнула. — Я просто удивилась, что у тебя нет фикуса.
— И ты продолжаешь это делать! — обиженно воскликнул Рене. — Остановись, а то я сейчас разрыдаюсь.
— Серьезно?
Рене печально и мельком взглянул на нее. В уголках его смешливых глаз застыли слезы. Илона нахмурилась. Она бы хотела посмотреть, как холеный красавчик плачет. Это было бы очень эротично. И перформансов никаких не надо. Илона помолчала и невпопад заявила, что у нее есть сын. Ей показалось, что Рене должен знать — она ответственная дама с ребенком.
— Подожди, — тот почесал щеку. — Это тот, которому ты случайно стала суррогатной матерью и с которым все очень сложно?
— Да.
— А как произошло зачатие?
— Я переспала с его отцами.
— Это с которыми на медвежьей шкуре? — Рене положил локоть левой руки на дверцу машины.
— Типа того.
— Тогда это не суррогатное материнство.
— Слушай, я в курсе, что такое суррогатное материнство, — цокнула Ил. — Суть в том, что он мой сын.
— А как могло быть иначе? — Рене вскинул брови.
— Я же говорила, все сложно.
— Нет, ничего сложного, — беззлобно рассмеялся мужчина. — После незащищенного секса случаются дети.
— Я знаю! — Ил скрестила руки на груди. — Но там не все так просто, как кажется на первый взгляд.
— Дети — это замечательно, — Рене примиряюще улыбнулся.
— Только я не уверена, что у меня получится быть хорошей матерью, — вздохнула Илона. — Возможно, я упустила слишком много времени и…
— У тебя еще вагон времени, — мужчина постучал пальцами по баранке руля. — И мне не нравится концепция хорошей матери. Мне нравится концепция друга. Будь сыну другом.
Ил согласилась с Рене. Она сможет стать другом для Фериила. Материнство казалось ей какой-то сложной наукой, с которой она не справится и обязательно налажает, а ошибки для хорошей матери не простительны.
Ил отвлекалась на огни, яркие вывески, мелькающие фонари. Ночной город был другим. Завораживающим, загадочным и сонным чудовищем. В тенях на пустых улицах, бульварах словно затаились призраки и терпеливо ждали, когда из-за угла вынырнет заблудший простачок, чтобы напугать его оглушительных визгов ужаса.
Рене припарковал машину возле безликого бизнес-центра, и Ил удивилась. Она не знала чего ожидала, но точно не многоэтажного муравейника, где люди прожигают жизнь за отчетами и сделками. Когда Ил неуклюже выползла из низкой машины, Рене взял ее под руку и повел лестнице.
— И какие у тебя планы на сына?
— Для начала мне надо сделать ремонт в квартире, — Ил вздохнула. — Мне его папаши прямым текстом сказали, что живу, как маргиналка.
— Тебе помощь нужна? — Рене открыл перед ней тяжелую стеклянную дверь.
— Нет, — Ил мотнула головой. — Я справлюсь.
В пустом просторном вестибюле за стойкой насторожился крепкий молодой мужчина. Рене вытащил из внутреннего кармана крупную серебряную монетку с чеканкой четырех кружочков, соединенных квадратиком, и показал ее охраннику.
— Это, что, какое-то тайное сообщество эротоманов?
— Я слышу осуждение в твоем голосе, — Рене спрятал монету и завел девушку в неприметный коридорчик с мраморным отполированным до блеска полом.
— Возможно, ты перепутал его с завистью?
— Тут нечему завидовать, — Рене усмехнулся. — Это очередные игры взрослых детей.
