Данила Врангель - Мышеловка на Эвересте (СИ)
— Надеюсь, вы поймёте правильно. Поэтому я и вышел на вас. Мы с ней, на мой взгляд, каким-то образом нашли в виртуальности ту самую реальность, о которой она иногда пишет.
Представитель слегка улыбнулся. Втянул веретено аромата и релаксирующе вплыл в ответ:
— Не вы первый. - Сосредоточенно сжал точку сборки впечатления и, ухватившись за свою крошечную рюмку водки, добавил:
- Поймите правильно.
«Записки падающей колибри»
— Любая сущность при максимальном продлении своих определяющих качеств переходит в свою противоположность.
— Да?
— Это определение фиксирует невозможность существования объектов в своем статичном положении, и означает отсутствие существования вообще как определения.
— А как это?
— Это означает, что тебя нет.
— Возьми мою руку, ты же знаешь, что я для тебя есть всегда. Убедись в этом ещё раз.
— Я не уверен.
— Ты не уверен в моем существовании?
— Я не уверен в своем существовании.
— Поцелуй меня. Ты просто переутомился от своих статей. Мне всегда было ясно, философии точно не существует. Есть только её действие на разум.
— Скажи мне, сколько тебе лет?
— Ты же знаешь... Девятнадцать. Уже.
— Вот! Уже! О чем это говорит?
— О том, что мне девятнадцать лет.
— Когда тебе будет восемьдесят девять...
— Господи, что за глупости ты говоришь...
— ... то ты не только не будешь помнить...
— ... мне не будет столько лет никогда, потому...
— ... каково это быть девятнадцатилетней...
— ... что этого просто не может...
— ... но вообще не будешь знать, что такое ощущать себя
— ... быть.
— ... молодой и юной.
Она взяла бокал тонкого богемского стекла и принялась медленно пить вино, глядя на него изумрудным взглядом безмятежной молодости. Сказала:
— Ты имеешь в виду то, что тебе двадцать девять? Б о о л ь ш а а я разница...
— Да нет никакой разницы. Молодость уходит с той же скоростью, с какой приходит старость, а поэтому разницы не существует. Когда ты молодая ты ещё не старая. Когда ты старая, ты уже не молодая. Эти объекты не пересекаются.
— Это ты так решил?
— Это не я решил. Таково устройство мира.
— Я знала, что тебе нужно себя истязать очень извращенно и тонко. У тебя получается. Тебе необходимо ощутить безысходность, чтобы найти выход.
— Какой ещё выход?
— Выход от своей множественности. Твои альтернативные эго уже достают даже меня. Каково тебе лично, вполне можно представить.
Шелестящее переменила положение ног, окинув их любящим взглядом экстраверта. Колыхнула магнитом взгляда. Спросила:
— Как тебе мои чулки? Потрогай, какие шелковистые. И убедись, что они есть.
— Послушай, но я же не могу постоянно смотреть на твои ноги, на твои волосы, на твои изумрудныеглаза. Зачем ты это всё пишешь? Тебе нравится так себя возбуждать?
— А что тут плохого? Можно думать, что тебе не нравятся мои ноги. Вот я и пишу про это.
— Ты напиши про то, что ничего нет в природе.
— Я уже написала, что Времени нет. Теперь меня принимают за сумасшедшую. Лучше я напишу, как мы с тобой...
— Не стоит.
— Ладно, не буду. Хотя мне очень хочется, чтобы на это посмотрело много людей. Это так возбуждает...
— Слушай, переключись на философию. У тебя же есть интересные собеседники. Твой последний оппонент в Интернете. Он, правда, студент, судя по рассуждениям.
— Этот студент, наверное, женщина.
— Ты неравнодушна к женщинам тоже. Тем более, напиши ему-ей, как ты любишь женщин.
— Ну уж нет. Эти вещи я описывать не собираюсь.
— Хорошо, это вообще не мое дело - твои записки падающей колибри.
— Хм... Почему это колибри?
— Ну не вороны же. Ты тонка и изящна как колибри. Поэтому я и люблю тебя.
— Не забывай, как только я остановлю пальцы на клавиатуре, ты останешься впечатанным в контент и, возможно, больше не шевельнешься.
— Ничего, я подожду. Я умею ждать.
10
— Да я всё всегда понимаю правильно, - мягко улыбнулся писатель. - Разве что говорю это не всегда. - Помял рукой пустую папиросу и посмотрел в окно уплывающего лета. Задумчиво сказал: - Она ко мне относится, как бы вам сказать... Не знаю и как.
— Не стоит, - предложил представитель. - Я всё понимаю. Она считает вас уже ушедшим поколением.
— Вы очень верно заметили, - скользнул в согласие небритый блондин. - Но, нужно отдать ей должное, она женщина действительная.
— Тут вы правы, - кивнул головой собеседник, уйдя фокусом внимания внутрь предположений.
— А поэтому, - продолжил мысль действительности Паркер писатель, - стоит уточнить детали рандеву. Я подозреваю, вы её родственник.
— Да нет, не родственник, - ответил представитель. - Так, было что-то общее в одно время, в некотором прошлом. Мы работали в одном проекте. Она была совсем ещё девочкой. Такой непосредственной. Пока не увлеклась своей работой...
— Мда, эта странная работа...
— ... у неё совершенно не было склонности...
— ... весьма странна.
— ... к философии.
Глядели на камин, излучающий теоретическое тепло наступающих после осени дождливых зимних дней нерушимых падением в новый год.
— Вы, я думаю, хотите включить Кристину в проект? - спросил представитель. - Если да, то это сложный вопрос, мне думается.
