Собственность Короля (СИ) - Субботина Айя
— Ань, а я по твоему вот теперь должен был сорвать с кровати простыню и прицепить ее на капот «Гелика» как победное знамя?
Как все-таки причудливо устроена ее голова: она принимает важные решения без запинки, способна на отчаянный и смелый поступок, не порет горячку и говорит через рот обо всем, что ее беспокоит. Но так по-детски переживает из-за того, что не осталось никаких свидетельств нашего взаимного лишения ее девственности.
Да блядь, слава яйцам, что без крови и прочей хуйни!
Я пока читал, под каким соусом жарить целку, чуть умом не тронулся. Кто-то верещал, у кого-то только с третьего раза порвалось до конца, а какой-то парень рассказал, что его подругу потом пришлось везти в больницу и даже что-то там зашивать.
— Нимфетаминка, значит так. — Я подбираюсь, переворачиваю ее на спину, подминаю под себя, чтобы даже пошевелиться не могла. — Я рад, что был твоим первым и изо всех сил постараюсь не налажать, и остаться единственным. Но мне плевать, был бы в твоей жизни какой-то парень до меня или нет. Наверное, говорю жутко не романтичную фигню, прости, но еще бы я за девственностью гонялся, вот правда. Мне нужна ты, а не лужа крови в кровати в качестве доказательства хуй пойми чего. Я тебя люблю за тебя саму, Золотая ленточка. Извини, что сделал больно. В следующий раз будет охуенно — обещаю.
Она забрасывает руки мне на плечи, обнимает, ласково скребет затылок — так кайфово, что точно бы завалился дрыхнуть хотя бы полчаса. Но я же ее так и не покормил, чурбанище.
— У тебя ноль из десяти красных флагов, Грей, — счастливо улыбается Аня. — Еще раз скажи.
— Я много чего сказал, какую конкретно часть повторить? — просто дразню, потому что прекрасно знаю, что именно она хочет услышать.
— Грей!
— Я люблю тебя, Аня. — Клацаю зубами в опасной близости с ее носом. — Все, валяйся, отдыхай, пойду исправлять косяки и жарить мамонта. Хотя, конечно, лучше бы жарил тебя.
Она говорит, что я неисправим, но когда встаю и подтягиваю джинсы, пытаясь, блин, как-то одолеть заново готовый трахать ее член, наблюдает за мной жадными глазами уже какой-то немножко другой Нимфетаминки.
— Влад? — Потихоньку подтягивает одеяло до самого носа. — Язык мне… в общем… еще хочу… да… вот. Фух.
Я ржу как будто у меня реально крыша протекла, потому что ее это «фух» разрывает во мне брутального мужика и вытаскивает того Влада, которому изредка тоже надо быть котиком. Как тот генерал, блядь, в теплых носках!
Но как же ее не дразнить, когда у нее даже кончики волос покраснели.
— Я тебя лизать буду везде, мелкая извращенка, — провожу языком по нижней губе, где до сих пор остался ее вкус. — И как правильно садиться на мой язык — тоже научу.
— Че-е-е-ерт…. — Золотая ленточка стонет и зарывается под одело с головой.
Правда, в кровати остается все равно не долго: минут через пятнадцать, когда я уже успеваю запихнуть мясо в гриль, слышу как кричит откуда-то со второго этажа:
— Это ночная бабочка?
Ага, значит, добралась до телефона, гуглит, в википедию нос сунула, умница-отличница.
— Ниже, Ань! — кричу в ответ, из последних сил стараясь сдерживать адский ржач.
Пауза.
— Ты меня лохматой гусеницей назвал, Грей?!
Глава сорок девятая: Влад
Утро понедельника начинается с охуенных новостей, хотя еще неделю назад я даже подумать не мог, что скажу это о звонке Кузнецовой.
Но она наяривет буквально с восьми и трубку я не беру только потому, что сегодня сам развожу Аню и мелкую. Нимфетаминка вопросительно смотрит, когда пару раз сбрасываю явно надоедающий звонок.
— Это Кузнецова, — не вижу смысла скрывать.
— Надеюсь, с очень хорошими новостями, — коварно улыбается Аня и я все-таки ловлю время на мигающем красном, чтобы звонко ее чмокнуть.
Высаживаю около ее издательства, провожаю взглядом по лестнице.
Диана, кстати, здесь больше не работает.
Потому что я девочек не обижаю, но на сук это правило распространяется очень выборочно. Ее, конечно, никто и пальцем не тронул, но найти работу в нашей морской столице ей будет проблематично даже с таким рабочим ртом.
Звонок от почти_бывшей принимаю только в десятом часу, когда заваливаюсь в одну из своих законченных строек — хороший стильный офисный «кирпич» высотой в четыре этажа. Два верхних — моя новая контора. Еще бы я стремался с самого начала все начинать. Подумаешь, все клиенты у меня в руках, а ради перспективы нагнуть Шубу по самые гланды, я в принципе был готов пойти и на большее.
— У тебя понос что ли, я не пойму? — спрашиваю Кузнецову сразу в лоб, без «предварительных ласк».
— Я подала на развод, Грей! — орет в трубку до ужаса противным голосом, резонирующим от высокого визга да прокуренного хрипа в лучших клише сотрудников санитарно-канализационных услуг.
Я останавливаюсь, смотрю как рабочие несут мимо меня столы и прочую хуергу из «ИКС».
Бля, реально сработало что ли?
С Кузнецовой, не с переездом.
Главное, не сильно радоваться, а то еще передумает так меня осчастливливать.
— Прямо взяла и подала? Серьезно?
— Можешь теперь радоваться и передать своей девке, что из-за нее ты потеряешь все! — триумфально шипит Кузнецова.
Откуда в ее голове эта хуйня про «все»?
— Как мне эту трагедию пережить — даже и не знаю, — говорю задумчиво.
Блин, а ведь если она подала на развод, то чисто технически мужем и женой мы перестанем быть до первой встречной заявы от моих адвокатов. Надо уже покупать кольцо для Ани?
— Но если захочешь заключить мировую, — продолжает нести хуйню на серьезных щах моя почти_бывшая, — я готова рассмотреть встречное предложение. С компенсацией, разумеется, за весь тот моральный ущерб, который мне нанесла твоя сука.
Я ей эту «суку» с превеликой радостью затолкаю в те места, о существовании которых Кузнецова даже не догадывается.
И не только ей.
Вот не думал, что в тридцать два придется воевать с бабским трио — бывшей, Диной и Шубой.
Я делаю мысленный вдох, вспоминаю, через что пришлось пройти Ане, чтобы развести Кузнецову на вот такую истерику, и что я просто не имею права послать свою почти_бывшую жену к хуям прямо сейчас.
Надо уже разыграть эту многоходовочку как следует, чтобы в конце всем нам было мучительно — кому-то приятно, ну а кому-то — не очень.
— Ну и что у тебя за мировое предложение? — Опираюсь бедрами на «гелик», мысленно прикидывая, какое бы кольцо купить. Я же реально никогда никому ничего такого не дарил, чтобы со смыслом и одним коленом.
— Я уже говорила, Грей — мне нужны наши отношения. По-моему, они нужны нам обоим.
Интересно, бля, с чего такой вывод? Хотя, в логике Кузнецовой я перестал ковыряться после ее первого «заберу у тебя все». Она при всем желании никак этого сделать не могла бы, даже если бы я был нищебродом без адвоката, потому что даже в долбаной брачном договоре нет ни слова про «все».
— А время подумать дашь, Оля? — Нарочно называю ее по имени, чтобы усыпить бдительность.
— Час, а потом мой адвокат несет заявление в суд, — в полной уверенностью, что держит меня за яйца, милостиво бросает Кузнецова.
— Обосраться какая щедрость.
— Ты должен быть благодарен, что я вообще с тобой разговариваю!
— Благодарен, ага. Слушай, у меня сейчас дел просто пиздец по горло, давай я тебе потом перезвоню?
Слышу как она на том конце издает влажный чмок — перед зеркалом там что ли свое величество облизывает? Фу, бля.
— Хорошо, Грей, но это последняя отсрочка. Попробуй меня переубедить не оставлять тебя без твоей красивенькой большой тачки, — голосом Эллочки-людоедки говорит моя почти_бывшая и я, пока не рванул и не обложил ее трехметровыми хуями, быстро заканчиваю разговор.
Звоню Резнику, даю отмашку проверить, действительно ли Кузнецова отбарабанила заяву на развод, а то вдруг блефует — с нее станется.
