Моя дикая страсть
Наспех принимаю душ после перелета, надеваю брюки и черную рубашку, под цвет моего настроения. Галстук необязательно, и так дышу с трудом.
Оставляю без внимания стоящие на подносе тарелки с едой. Кусок в горло не лезет. Осушив за пару глотков чашку кофе, подхожу к окну. Бессонная ночь дает о себе знать резью в глазах и деревянной головой. Я так долго ждал этого дня, но почему-то в груди волнение не из-за предстоящего назначения, а из-за Марины. Так не хотелось оставлять ее одну. Сердце до сих пор не на месте.
Надо идти, оттягивать неминуемое больше нельзя. В кармане нащупываю колечко из холодного металла. Достав, держу его на ладони. Символ бесконечной любви переливается на солнце и прожигает кожу. Ведь предупреждал Марину, что если еще раз посмеет снять, то больше ей на палец его не надену.
Проходя мимо стола, опускаю взгляд, рассматривая документы на развод, бросаю на них кольцо. Оно, покружив, приземляется со звоном на гладкую поверхность стола. Еще долго звуки отдаются в голове эхом. Словно она подпись не на бумагах поставила, а скальпелем расписалась на моем сердце.
За круглым столом уже собираются люди. Глава занимает место в центре. Претендентов на пост всего четверо, каждый достоин, каждый много сделал, чтобы находиться здесь, и каждый не остановится ни перед чем ради достижения своей цели. Занимаю свое место, спокойно наблюдая за происходящим. Я совершенно не волнуюсь, хотя должен. В отличие от меня, отец заметно нервничает, дергается, выпивает стакан воды залпом.
Минут через десять в зале наступает тишина, все рассаживаются на свои места, совсем скоро начнется голосование старейшин, а пока слово берет Глава. Представляет претендентов, каждому дает краткую характеристику, перечисляет достижения и промахи. У меня он только один — скандальное видео с участием жены. При упоминании о пикантном моменте Глава делает многозначительную паузу в надежде, что я возьму слово и объявлю о разводе. По левую руку от меня отец пыхтит и бурчит себе под нос. Но я молчу и продолжаю смотреть на окружающих с вызовом. Мне нечего стыдиться, и моей жене тем более. Поняв, что говорить я ничего не намерен и отказываться от жены тем более, Глава продолжает свою речь. Через несколько минут решится моя судьба.
Звонит телефон. Морщусь, быстро отклоняю вызов и набираю сообщение: «Пиши, говорить не могу». Мышцы напрягаются в ожидании плохих новостей. Просто так охранник Марины не будет звонить. Наконец-то сообщение приходит.
«Ваша жена пропала. Я ранен».
Не раздумывая, вскакиваю и направляюсь на выход под удивленные взгляды присутствующих.
— Ты куда? — недовольно спрашивает Глава.
— Я снимаю свою кандидатуру.
— Вернись. Что ты себе позволяешь, — орет побагровевший отец.
Бегом добираюсь до своего номера, сгребаю все вещи в сумку. Мой телефон накаляется от количества звонков и моих эмоций. Предупреждаю пилота, что вылетаем немедленно, ставлю на уши охрану, даю задание Сашке отследить по камерам Дикую.
— Ты идиот, что ты творишь? — влетает в номер отец, разъяренный, взмыленный.
— Это ты? Ты похитил Марину? — хватаю его за пиджак и трясу.
— Охладись. Это не я. Может, она вообще сама от тебя сбежала.
— Ты ведь что-то знаешь? По глазам вижу.
— Я знаю лишь одно: если ты сейчас же вернешься в зал, еще можно будет все исправить. Голосование не началось.
— Ты не понял, моя любимая женщина пропала. Какое на хер голосование.
Вылетаю из холла под летящие в спину проклятия, которые глушит сумасшедшее биение сердца.
— Телефон Марины чист, его бросили в заброшенных гаражах. Никаких подозрительных звонков или сообщений нет. По ее запросам в интернете тоже все чисто. Камеры в доме и вокруг вырубили, — отчитывается Саша.
— Проверь еще Рюзгара.
— Думаешь, он осмелится?
— Проверь.
Сбросив звонок, поднимаюсь на борт самолета. Каких-то три часа, и я буду в родном городе. Успею, обязательно успею. С Мариной ничего не случится, не допущу. Весь перелет сижу неподвижно в одной позе и мысленно подгоняю самолет и стараюсь не сойти с ума.
Как только самолет приземляется, набираю Сашке в надежде услышать хорошие новости. Оказывается, что Марина вышла утром из дома с Рюзгаром. Ее никто не удерживал, не похищал. Она сама села в машину к брату, в то время как раненый охранник истекал кровью в машине.
— Да.
— Батур, мне удалось выяснить, что Рюзгар на окраине города сменил автомобиль. Дальше они двигались по северному шоссе в область.
— Саш, конкретнее, конечный пункт какой?
— Телефон Рюзгара долго подавал сигналы недалеко от обрыва. Затем пропал. Батур, ты уверен, что похищение было? Может быть, Марина просто сбежала от тебя, а Рюзгар ей помог.
Нет, не могла Дикая так со мной поступить, хотя ее согласие на развод крепко меня шибануло. Но побег, да еще и с таким помощником. Это слишком даже для нее.
— Я еду со своими людьми на обрыв.
— Я с тобой.
Стараюсь блокировать плохие мысли и эмоции. Сейчас необходима холодная голова, когда каждая минута на счету. Мои люди прочесывают обрыв, спускаются вниз. Начинаются поиски на воде, несмотря на сумерки.
— Если он сбросил ее с обрыва, шансов выжить нет.
— Замолчи. Она жива.
— Прости. По моему приказу постоянно мониторят дорожные камеры и телефоны, как только мы его засечем, я доложу тебе, но боюсь, что машину Рюзгар сменил и мобилу выбросил. Дороги все перекрыты. Он обязательно попадется.
Разворачиваюсь и иду к машине. Прости, друг, но даже тебя я не хочу сейчас видеть.
— Куда едем, Батур Метинович? — спрашивает телохранитель, когда я подхожу к автомобилю.
