Мой темный принц (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Мы сидели одни в огромной библиотеке. Пока мы разговаривали, жена Купера, Мелинда, отвела детей - моих братьев и сестер? - к аквариуму, пока мы разговаривали. По большей части я провела последние полчаса, просто глядя на него, запечатлевая в памяти каждый дюйм своего отца на случай, если я больше никогда его не увижу.

Татуировка, проглядывающая сквозь его темно-синий хенли. Морщинки от смеха на его щеках. Воздух спокойной силы, который накатывал на него тяжелыми волнами. Если бы я не посчитала заранее, то не поверила бы, что ему может быть 52 или 53 года.

Я потянулась к бабл-ти, помешивая его соломинкой.

— Думаю, она сказала это, чтобы растревожить меня. В отместку за то, что я не поддалась на ее уловки. Теперь, когда я думаю об этом, я сглупила, поверив ей на слово.

— Ты не была глупой, Брайар. Она твоя мать, и ты ей поверила.

Когда он сказал это так уверенно и серьезно, я почти согласилась.

— Ну, мне не следовало. — Я перешла к выпечке, заняв руки печеньем , которое крошилось от прикосновения. — Как ты меня нашел?

— Вчера вечером со мной связался частный детектив. — Купер отмахнулся от официантов, когда они подошли с меню. — Он сказал, что его клиент послал его на поиски меня, и мы сели на ближайший рейс, когда он упомянул твое имя.

— Его клиент?

— Оливер фон Бисмарк. — Его глаза снова заблестели, и я удивилась, как он может быть таким спокойным в этой ситуации. — Я погуглил о нем, когда летел сюда.

Я поморщилась, потирая затылок.

— Статьи в основном лживые.

Очевидно, что мне не нужно было одобрение Купера, чтобы встречаться с Оливером, но я хотела этого. Что-то в том, как он смотрел на меня - с настоящей, неподдельной привязанностью, - пробуждало эмоции, которые, как мне казалось, я похоронила.

И Оливер. Он так и не ответил на сообщение, которое я отправила, когда приземлилась в Лос-Анджелесе, но как только он это сделает, я планировала вознаградить его всем, что он пожелает. Он поступил хорошо. По-настоящему хорошо.

Купер отмахнулся от меня.

— Даже если это не так, я бывал и похуже.

Я улыбнулась.

— Например?

— Например, переспал с замужней женщиной. — Он почесал висок, подкрепляя свои слова пожатием плеч. — К тому времени Фил уже успела обойти всех жильцов дома, и, полагаю, единственным вариантом оставался я. Ничтожный швейцар.

Мои глаза расширились до блюдец.

— Ты был не единственным ее любовником?

При всей той шумихе, которую Филомена подняла вокруг постоянных интрижек Джейсона, она ни разу не упомянула о своих. Но в этом был смысл. В кафе все звучало так, будто моя мать призналась в том, что намеренно забеременела от любовника. Джейсон не мог иметь собственных детей, поэтому она искала их в другом месте. Возможно, чтобы заманить его в ловушку несчастливого брака.

Купер допил свой английский чай и поставил блюдце обратно на журнальный столик.

— Даже близко нет.

— Так вот почему... — Я запнулась, не зная, как задать вопрос.

Он весело усмехнулся.

— Почему мы не похожи друг на друга?

Я кивнула, но не задала вопрос, который хотела задать.

— Ты моя биологическая дочь, если тебе это интересно. — Глаза Купера смягчились, а голос стал мягче. — Даже если я тебя не воспитывал, даже если у нас разные фамилии, даже если ты решишь уйти и никогда не возвращаться, ты всегда будешь моей дочерью.

Его слова заполнили пустоту в моей душе, словно дождь, пропитавший пересохшую землю. Я и не подозревала, как сильно нуждалась в них. С годами я убедила себя в том, что перестала ждать, когда меня увидят, примут, полюбят. Тогда, в пустой, возвышающейся библиотеке, меня осенило: сердце ребенка настолько велико, насколько его наполняют любовью родители.

Я прочистила горло, сглотнув внезапно образовавшийся там комок.

— Почему ты уверен, что ты мой отец, если у нее были другие романы? Мы даже не похожи.

— Я знал, что Филомена спала с кем попало, но когда она сказала, что ты моя, я ей поверил. — Его взгляд задержался на мне, давая невысказанное обещание. — Я хотел тебя. С самого начала. Ни разу я не хотел быть твоим отцом. Понимаешь?

— Но...

— Мне нужно, чтобы ты сказала мне, что понимаешь, Брайар.

Я не могла понять, что совершенно незнакомый человек - ему тогда было всего девятнадцать лет - мог полюбить меня так сильно, что перевернул всю свою жизнь и погнался за мной через весь мир. За мной. Почему? Это было все равно, что пытаться убедить меня в том, что солнце любит тень.

И все же я дала ему нужные слова, даже если они показались мне слишком большими для моего рта.

— Я тебе верю.

Он явно не верил мне. Его взгляд обещал, что мы вернемся к этой теме позже, но он бросил мне спасательный круг и пошел дальше.

— После судебного разбирательства я понял, что Фил навязалась мне только в качестве запасного плана на случай, если с Джейсоном не сложится.

— Она использовала тебя.

— Использовала. — Он кивнул со спокойным согласием. Ни капли обиды не омрачало его тепло. — Сначала как средство обеспечить ребенка для семейного образа Джейсона. Затем, как запасной план на случай, если его преступления настигнут их.

— Ты не злился?

— Поначалу да. Филомена - навязчивая лгунья. После нее мне потребовались годы, чтобы снова доверять людям. Но я всегда буду благодарен ей за ту единственную правду, которую она мне сказала.

— Какую?

— Что у меня есть дочь.

Я сглотнула, мое сердце словно застыло в горле.

— Расскажи мне об иске, пожалуйста.

— Это случилось после того, как я нашел Фил в восьмой раз. — Он сказал это непринужденно, как будто люди регулярно бросали свои жизни ради поисков давно потерянных дочерей. — Они с Джейсоном жили в квартире в Буэнос-Айресе. Я проверил квартиру и ждал, когда ты войдешь.

— Я была в школе-интернате.

— Это объясняет, почему ты так и не пришла. — Он усмехнулся, явно забавляясь собственной настойчивостью. — В конце концов, мне надоело ждать, и я подошел к ним.

— И что они тебе сказали?

— Что ты не хочешь меня видеть.

— Это ложь. — Вспышка белой ярости пронзила меня, словно газ в костер. — Они даже не сказали мне, что ты существуешь, пока я не спросила их об этом.

— Я знаю. Тогда я тоже об этом знал. Поэтому, когда они пригрозили вызвать полицию, я подал иск в Аргентину о полном опекунстве.

— Как же я об этом не знала?

— Ну, для начала, я проиграл. — Он почесал шею, морщась, как азартный игрок, проигравший последний доллар. — Мой адвокат неправильно оформил документы, и к тому времени, как суд сообщил нам об этом, тебе оставалось две недели до восемнадцатилетия. Судья посоветовал мне просто подождать до твоего дня рождения, поскольку еще одно судебное дело займет гораздо больше времени.

— Не могу поверить, что я так и не узнал.

— Из этого процесса вышло кое-что хорошее. — Купер сел прямее, снова оживая. — Фил заявила в суде, что ты не моя дочь, и я потребовал провести тест ДНК.

Мои брови сошлись. Я прищурилась, глядя на пространство рядом с ним, словно ответ мог витать в воздухе.

— Но я не помню, чтобы проходила тест ДНК.

— Это было за четыре месяца до того, как тебе исполнилось восемнадцать.

— Я не... О. — Я привалилась спиной к кожаному креслу, потрясенная смелостью своей матери. — Я сдала анализ крови. Филомена отправила меня в клинику, чтобы я сдала анализ крови. Она сказала, что это нужно для новой медицинской страховки. Должно быть, так и есть.

— Результат совпал на 99,99%.

— А запретительный судебный приказ? Филомена сказала, что у нее есть судебный приказ против тебя.

— Никакого запретительного приказа. — Он пожал плечами, принимая очередную ложь Филомены за чистую монету. — Я самостоятельно покинул Аргентину через несколько недель после окончания суда, и мой адвокат узнал твой адрес в Женеве. Когда я приехал туда, ты уже уехала.

— Я переехала в другой город, чтобы найти работу. Мне нужно было накопить денег на колледж.