Я тебя не хочу
Я не успела ответить — Лебедев поцеловал меня почти так же агрессивно, как до этого разговаривал со мной. Смял губы, проникнув языком в рот, подавляя мою волю, не давая сделать вдох. Я злилась на него, смертельно злилась, но внизу живота уже тянуло, обжигая жаром желания, и трусики явно повлажнели.
Сашка положил руки на мою грудь, не прерывая этого бешеного поцелуя, взялся за края блузки — и дёрнул в разные стороны. Пуговицы разлетелись, защёлкав по полу, я вздрогнула от неожиданности, а Лебедев уже спускал бюстгальтер. Схватился за соски и потянул их вверх, заставив меня застонать и прикусить ему губу от наслаждения.
— Нравится, Стась? — спросил, отрываясь от меня, и сильнее сжал соски. Я содрогнулась и посмотрела на Сашку. На его нижней губе была кровь. Действительно, прокусила… — Ну же, малыш, скажи, что хочешь меня.
— Нет, — упрямо прошептала я, и Лебедев, усмехнувшись, начал не просто ласкать мою грудь — он стал терзать её. Сжимал, лизал и покусывал соски, сминал сами полушария почти до боли, заставляя меня ёрзать под ним и жалобно хныкать. Внизу живота уже будто бы костёр горел, и его совершенно необходимо было потушить…
— Скажи, Стасенька. Давай, малыш. Скажи «я хочу тебя, Саша».
Лебедев тянул вертикально вверх оба моих многострадальных соска, отчего в глазах вскипали слёзы, а изо рта вырывались непроизвольные всхлипы.
Но я тем не менее прохрипела:
— Нет… Не… надо…
— Неправильный ответ, — фыркнул Сашка, вновь сжимая грудь обеими ладонями. Я посмотрела вниз: моя белая кожа давно стала красной, а соски были почти бордовыми и торчали острыми маленькими пиками. Лебедев играл с этими пиками языком, глядя на меня, и от этого зрелища я возбудилась ещё больше.
А Сашка между тем, не освобождая меня окончательно от спущенного бюстгальтера, расстегнул мои брюки и начал стягивать их вместе с трусами. Отстранился на мгновение, снял и то, и другое, бросил на пол. Я в это время из последних сил попыталась отползти, но Лебедев не дал. Вновь прижал к кровати, загремел ремнём.
Себя лишать джинсов Сашка не стал, только чуть приспустил — и сразу начал поглаживать мои половые губы и клитор своим членом. Тот уже стоял не хуже, чем мои соски…
— Ох… Влажная какая, Стась. Не хочешь меня, значит?
Говорить «нет» было глупо, и я промолчала. Но Сашка сдаваться не собирался. Проводил головкой члена по лону, на секунду замирая возле входа в меня, массировал набухший от желания комочек плоти, и чуть усмехался каждый раз, когда я всхлипывала.
Вошёл. Неглубоко. Почти сразу вышел…
— Гад! — прошептала я, дрожа с ног до головы. Лебедев наклонился и сказал мне в губы:
— Нет, Стась. Я в такие игры не играю. Лежит тут вся мокренькая, а туда же — «нет», «нет». Скажи, что хочешь меня.
— Сволочь ты.
Сашка на пару секунд припал к моим губам в нежном поцелуе, и как раз когда я немного расслабилась, резко вошёл на полную глубину.
— А-ах! — застонала я, выгибаясь, но Лебедев тут же вышел. Улыбнулся, заметив моё недовольное лицо, и вновь потребовал:
— Я жду, Стась.
Я мстительно запыхтела.
— Размечтался!
Опустила руку и начала ласкать себя пальцами. Круговыми движениями обводила пульсирующий клитор, теребила его, и Сашка следил за моими действиями потемневшими от желания глазами.
И когда я медленно ввела палец внутрь себя, Лебедев не выдержал. Задрал мне руки, прижал их к кровати над моей головой, и вонзился в моё тело.
Остро. Боже, как остро! Невозможно, невероятно приятно…
Но Сашка застыл, не двигаясь, и я нетерпеливо повела бёдрами.
— Скажи, — прошептал он, и я почему-то услышала в его голосе мольбу, — я прошу, Стась. Скажи, что хочешь меня, малыш.
«Я прошу». Это всё решило.
— Хочу! Очень! Ох, Саш…
Видимо, Лебедев уже с трудом сдерживался — когда я сказала «хочу», он наконец начал двигаться, и настолько быстро и размашисто, что я через пару секунд стала кричать. А больше я ничего не помню… Только обжигающее, сумасшедшее удовольствие, полностью выносившее мозги. Оно текло по венам и артериям вместо крови, пульсировало внизу живота и взрывало меня изнутри.
И мы во второй раз забыли про контрацепцию…
.
И всё бы ничего… но Сашка вновь всколыхнул во мне обиду, когда после подобного восхитительного секса сжал меня в объятиях и зашептал прямо в лицо:
— Запомни, Стась. Ты моя. Я никому тебя не отдам.
Я открыла один глаз и попыталась напомнить про наш фиктивный брак.
— Но…
— Плевать, — отрезал Лебедев, погладив ладонью до сих пор ноющую грудь. — Мне плевать на все твои доводы, Стась. Моя, и точка.
Я закрыла глаз и постаралась не дать Сашке понять, что обиделась. Принимала его ласку, и даже испытала ещё один оргазм, когда он начал стимулировать меня сразу двумя пальцами.
Потом Лебедев уснул, а я, выбравшись из его объятий, немного поплакала в ванной. Посмотрела на зарёванное отражение, позлилась немножко на себя, бесхарактерную размазню, и на Сашку, нахала и манипулятора, вышла в коридор и нашла в сумке свой мобильник. Там действительно оказался выключен звук, хотя я совершенно точно помнила, что не делала этого, а на экране красовались пятнадцать не отвеченных вызовов от Лебедева.
