Сизая цекропия - Вика Соколова
— И этот цвет должен успокаивать? Какого хрена его вообще используют в номерах? — ворчала она будто старушка, выходя из комнаты.
— Ты куда? — спросил Ник, куривший в это время на общем открытом балконе.
— Проветриться. И, похоже, погода к этому располагает, — иронично проговорила Алекс, заметив огромную тучу, приближающуюся к ним с востока. — Тебе чего-нибудь купить, раз я все равно пойду в супермаркет?
— Зонтик, — как-то отрешенно бросил парень.
— Тебе нужен зонтик? — переспросила она, дабы точно убедиться, что все правильно расслышала.
— Тебе. — Ник закинул сигарету в алюминиевую банку от пива, недавно им допитую. — Хоть маркер и водостойкий, но лучше не рисковать. — Он указал на ее разрисованные запястья.
— Ах, точно. Тогда мне лучше вообще никуда не идти. — Девушка расстроено вздохнула, смотря на темнеющее небо.
— Ага. — Ник вяло потянулся и, зевая, направился к себе в номер.
— Атмосфера здесь, что ли, нездоровая? — задала сама себе вопрос Алекс и, облокотившись на перила, тоже решила закурить. — Ей-богу, все из-за горчичных стен, — сделала она вывод, глубоко затягиваясь дешевой сигаретой.
Капли плавно застучали по крыше, ежесекундно усиливая шум. Вскоре ровно-серая пелена застелила горизонт, давая приятный землистый запах и прохладу, которые тут же прогнали беспокойные мысли прочь. Алекс хотела позвать Ника, дабы он вместе с ней «помедитировал», но вдруг взгляд зацепился за светлый образ, резко выделявшийся в серых тонах. Алекс прищурилась, пытаясь разобрать, что за светлое пятно появилось на соседней улице возле магазинчиков.
— Это пакет или животное? — строила она свои догадки.
Но когда «оно» зашевелилось, Алекс поняла, что это был человек! Измученная худощавая женщина, пытавшаяся подняться на колени из позы зародыша. Кожа ее была настолько бледной, что сливалась с белой ночной сорочкой, которая напомнила Алекс о том притоне в Миленсе, из-за чего сердце тут же сжалось от страха. Осознав весь ужас происходящего, она тут же ринулась на улицу. Так как перехода рядом не было, а терять время на его поиски она не хотела, Алекс, обругав парочку водителей, которые не то что помочь не соизволили, но и пропускать ее на другую сторону не хотели, все же смогла перейти дорогу под еще долго несмолкающие предупредительные сигналы автомобилей.
— Куда прешь, дура?! Возвращайся! Думаешь, тебе можно делать все, что вздумается?! — все не прекращал орать мужчина на черной тонированной иномарке, следуя за уже игнорировавшей его девушкой. — Идиотка! — Вдарив по газам, он специально проехал по уже собравшейся луже, обрызгав ее.
«Вот же тварь! Да и остальные не лучше. Бесчувственные ублюдки! — уже про себя злилась Алекс, поняв, что ругаться бесполезно, ведь всем было просто наплевать. — На какую же важную миссию все так спешат, а? Неужто так сложно остановиться и помочь?»
— Эй, вы как?
Она осторожно подошла к женщине и попыталась ее поднять с грязной холодной земли. Но из-за того, что незнакомка была совсем без сил, Алекс пришлось оттащить ее под занавес рядом стоящего жилого здания. В своем обычном состоянии она спокойно могла бы поднять это хрупкое, худое, дрожащее от холода создание, но тогда и сама еле ноги передвигала.
Укрыв женщину своей ветровкой, она попыталась достучаться до нее:
— Вы не ранены? У вас что-то болит? Что произошло? Вы можете говорить? — Алекс дотронулась до ее волос, пытаясь осмотреть лицо, но женщина, дрогнув, поползла вдоль стены, пытаясь забиться куда-то, словно дикий зверь. — Блин, что же делать? Все в порядке, я сейчас схожу за помощью, хорошо? — Она пыталась говорить медленно, но громко, дабы ее было слышно сквозь шум дождя. — Я сейчас, подождите!
Алекс только хотела бежать обратно в мотель, как незнакомка аккуратно дотронулась ледяными пальцами до ее руки, пытаясь остановить, хотя сил хватило лишь на легкое прикосновение.
— Стой, оп-пас… — пыталась она что-то выдавить из себя, но Алекс уже была в состоянии оцепенения, шока.
Она уставилась на лицо женщины, долгое время даже не пытаясь моргнуть. С каждой секундой невидимый укол в сердце становился все больнее. А пара медовых глаз так же смотрела на нее с некой надеждой и непониманием одновременно. Синие губы активно шевелились, будто пытаясь нащупать воображаемую сигарету. Ей пытались что-то сказать, но Алекс совершенно ничего не слышала, даже ливень позади стих, будто она оказалась в вакууме. И только родное лицо стояло перед глазами.
— Ма… Мама? — Алекс рухнула на землю. Как и весь ее мир.
Совершенно игнорируя асфальт, царапающий коленки, она подползла к испуганной женщине, приложила свои руки к ее лицу и, несмотря на некое подобие сопротивления, крепко обняла ее, зарыдав в голос.
— Мам, мама! О боже, мама!.. — Она сорвалась, и ее слова захлебнулись в слезах.
Вокруг не было ничего. Пустота. Пустота, в которой были лишь они. Алекс только и могла, что рыдать и крепко хвататься за холодное дрожащее тело, боясь, что оно ускользнет, исчезнет, растворится, словно туман. Словно сон. Поэтому вскоре этого стало мало. Нужно было убедиться, что она здесь.
— Поговори со мной. М-мама, поговори, прошу-у-у…
Но Алекс и сама не смогла произнести ничего более — ее снова захватили слезы и давящий ком внутри, с которыми она никак не могла совладать. В висках гулко пульсировала кровь, а пальцы беспокойно забегали, как у слепого в поисках палочки.
Столько всего хотелось спросить, узнать, понять, но все слова, все мысли, предположения и догадки, которые она копила в себе, исчезли, испарились в один миг, будто бы кто-то нажал «удалить». Но о каком вообще порядке в голове может идти речь, когда на тебя мигом обрушивается шквал самых разных эмоций: смятение, радость, беспокойство, сомнение, сожаление, печаль… И этот душераздирающий коктейль разливался внутри, сжигая, разрушая, давая каждый раз новое послевкусие. Эмоции захватили, поглотили все, и не ты уже руководишь ими, а они властвуют над тобой, наконец вырвавшись из плена. И причиной всему была она — мама.
«Боже, но ведь эти губы, эта родинка на щеке, эти глаза… Это же мама, это точно она. Но как? Ты ведь не изменилась. За столько лет. Почему? Что это значит? Ты вернулась ко мне? Или же я?.. Может, это я уже?..»
Хоть это и было абсурдным, но Алекс совершенно не хотела ни о чем думать, кроме как о том, что ее мама, ее родная мать здесь. Она сейчас перед ней. Она с ней. Из плоти и крови… хоть и холодная.
— П-простите, — женщина все пыталась донести до Алекс свои слова, — нужно уходить. Уходить. — Она попыталась отпихнуть девушку, но смогла лишь схватить ее за плечи. — Он идет. Уже близко. Беги.
— Что? — Слова
