Невеста темного принца (СИ) - Княжина Елена

Поначалу трудно было даже вообразить, как у них все сложится. Очень уж странная пара. Но на их примере я убедилась, что любовь способна творить чудеса. Не метафорически, а по-настоящему: спасать, исцелять, возвращать волю к жизни. Надо признаться, одной икринкой эти двое не ограничились…

Я улыбнулась своим мыслям: да это же кошмарный сон арканов! Магические существа, живущие бок о бок с волшебниками. Смешанные браки. Маги-первокровки – с дриадами, вервольфами, ихтиоподами… Любовь – как единственный критерий выбора спутника жизни.

Современный мир магов не готов был принять правду о дестинах и эмпах. До признания всех равными и одинаково первокровными было еще далеко. Но хотелось верить, что и этот день когда-нибудь настанет.

В период беременности я продолжала посещать занятия наравне с прочими однокурсниками. И, несмотря на выпирающее из форменного платья пузо и статус хозяйки Академии, периодически страдала вместе со всеми.

Строгий профессор Карпов вручал мне тряпку и с ехидным удовольствием наблюдал, как «всемогущая волшебница» стирает жуткую слизь с его чистенького пиджака, с новенького ректорского стола, с недавно отремонтированного потолка… Каюсь: больших успехов в «Снадобьях» я так и не достигла. И слизь эта была моего собственного, фирменного производства. Так что мы были квиты.

Сейчас, после рождения Авы и Арти, я взяла небольшой отпуск, чтобы посвятить себя детям, Заповеднику и Академии. Но в следующем году планировала вернуться на восьмой курс: Андрей настоял, чтобы я отучилась положенный год.

Элизабет получила место в Высшем Совете, и теперь регулярно наведывалась к нам с проверками. С важным видом она дефилировала по коридорам, вынюхивая и высматривая нарушения. В эти минуты ужасно хотелось ее чем-нибудь стукнуть.

В остальные же дни Лиз была моим спасением: она служила буфером между мной и Советом, которому крайне не нравились новые назначения. «Слишком молода, чтобы управлять Академией!» «Опасные животные и неопытные ученики рядом? Это невозможно!» «Ректор, имевший связи с арканами и прилюдно использовавший Темную материю? Какой позор!»

Нам приходилось выбивать и отстаивать каждую мелочь, начиная от квот для магов из приютов и заканчивая поставкой диковинных фруктов для обитателей Заповедника. Раздражало ли это? Да не то слово!

Если бы не спокойная, дотошная и убедительная Элизабет, я бы разъяренным троллем вламывалась на их совещания и громила там все подряд. А мне нервничать было нельзя. Я с усиленной двойной каплей и испепелить могла – стоило только об этом подумать.

Своих детей Лиз пока не завела, но зато она и Фридрих стали крестными родителями нашим.

Вика Добрева оставаться в Академии отказалась, как мы ее ни уговаривали. Сказала, что хочет построить свою жизнь так, чтобы ни от кого не зависеть. Как официальная супруга, после смерти Николая она получила наследство Расковых. Теперь и Вика, и ее малыш были хорошо обеспечены.

Она не хотела иметь ничего общего с арканами. После рождения сына Кесслер помог девушке снять печать Братства и научил путать магический след. И в один прекрасный день Виктория Добрева уехала, никому не сказав, куда направляется. Но выглядела она очень решительно.

Братство распустили, его деятельность официально запретили. Многие попали в тюрьмы. Тех же, на ком обнаружились следы внушения, ждало символическое наказание.

Некоторым обезволенным воинам – тем, кого Блэр сломал не полностью, – удалось помочь. Вместе с Андреем мы наведались в Главную Лечебницу Эстер-Хаза, прихватив с собой венец. Дар Авроры направлял меня. Память вернуть удалось не всем, но многие личности получилось склеить.

Раскова попала под амнистию. Джине повезло: ее обнаружили в одном из родовых поместий в бессознательном состоянии. В том, что леди Кавендиш находилась в подчинении у Темного принца, у комиссии сомнений не возникло.

После смерти Блэра чары спали, но она долго не могла прийти в себя. Расковой требовалась длительная реабилитация, но целители в Эстер-Хазе уверяли, что через пару месяцев она вернется к обычной жизни. И даже, если захочет, сможет выйти замуж в четвертый раз.

***

…Солнце красным шаром скатывалось за горизонт. В доме было тихо – кажется, дети, наевшись фирменного пирога миссис Абрамс, соизволили заснуть. Я так погрузилась в мысли, что не заметила, как наступил вечер.

Я поставила лейку и провела ладонью по молодой коре груши, высаженной в прошлом году. За пару лет поле, окружавшее Пункт Связи, превратилось в подающий надежды прекрасный сад. Джулии вдруг стала удаваться рассада, да и саженцы легко приживались на новом месте… Любовь поистине творит чудеса.

– Как поживают мои девочки? – пробралось в мое ухо, и по шее побежали мурашки. Вернулся!

– Потоп идет по плану, – улыбнулась уходящему солнцу. – Ни один Монстроглаз не пострадал. Только моя нервная система.

– А мальчик? – уточнил Карпов, приобнимая за плечи и погружая в аромат любимых трав.

– Привносит в мир красоту, – ответила уклончиво, вспоминая раскрашенную физиономию крестного.

– Я кое-что тебе задолжал, пигалица, – подталкивая меня вперед по дорожке, загадочно прошептал Демон-искуситель. – Это не совсем единорог, но… Будем считать, что я нашел для твоего Заповедника редкий экземпляр.

За кустами что-то неуклюже топталось, с аппетитом мусоля голые веточки. Миссис Абрамс нас на удобрения пустит, если оно немедленно не прекратит! Но прервать трапезу рука не поднялась…

– Пегас? – восторженно вскрикнула я, устремляясь к молоденькому жеребцу.

От неожиданности он шарахнулся и попытался спрятаться за щуплой яблоней. Но безуспешно: ствол дерева был толщиной с его копыто.

Крылатый пони! Фиолетовый крылатый пони в симпатичных серо-белых «яблоках»! Теперь я видела все.

– Его называют цеврус. Встретил в парке в Ладакхе и решил, что он непременно понравится одной оранжерейной мисс, воспитанной на человеческих сказках. Но вычесывать его будешь сама, – строго уведомил Демон. – И кормить тоже.

– Когда вы успели поссориться? – я расплылась в улыбке.

– Обычно цеврусы нелюдимы, но конкретно этот экземпляр… – Демон скривился, словно вспоминал что-то непристойное. И ворчливо пояснил: – Он имеет отвратительную привычку облизывать всех, кто к нему приближается. Вероятно, считает себя щенком, а не гордым мифическим крылатым созданием.

– Он летает? – я забеспокоилась: крылатый пони не был привязан.

– К сожалению, нет. Когда-то раньше летал, но сейчас крылья выполняют декоративную функцию. Это еще жеребенок. Его собирались отправить в Эстер-Хаз, но я убедил, что наши условия содержания намного лучше и…

– Люблю тебя. Господи, как же сильно! Даже самой иногда страшно, представляешь?

Я порывисто повисла на демонической шее и замерла, намекая, что в ближайший час оттуда слезать не планирую. Пускай носит меня вместо ожерелья. В конце концов, дети пристроены, сабер храпит в кустах, а я ужасно, невыносимо прямо-таки соскучилась…

– Знаю, пигалица, – довольно хмыкнул Демон, унося меня вглубь сада. Там стоял небольшой сарайчик с садовой мебелью, припрятанной до лета. Временами мы использовали его в личных, совершенно секретных целях. – И я тебя. И я…

Цеврус флегматично фыркнул и принялся топтаться по клумбе с первоцветами. На молодых деревьях наливались тугие почки, аромат гиацинтов щекотал нос… В воздухе у Пункта Связи снова пахло весной.

И это было только начало.