Донна Грант - Полночное обещание
— А ты была? — спросила Эви, взглянув на Елену.
— Нет, и только Гай поверил мне. Я была очень напугана. Моя упорядоченная жизнь превратилась в хаос. Единственным островком спокойствия во время этой бури был Гай, — сказала она с мягкой улыбкой, прежде чем повернуться к Эви. — Я доверилась ему и узнала, кем он был на самом деле. И тогда я решила помочь всем Королям Драконов.
— Как?
Елена поморщилась.
— К большому недовольству Гая, нам пришлось вернуться в Лондон. В компанию, в которой я работала, “PureGems”, чтобы узнать, кто стоял за проникновением в Дреаган. Когда смотришь фильмы про шпионов, кажется что это легко и просто, но это не так.
— Вы выяснили кто это?
— В некотором смысле. Это был генеральный директор, но за ним кто-то стоял. Чтобы его вычислить, у нас ушло бы больше времени, если бы не Джейн. Она и Бэнан встретились в Лондоне и полюбили друг друга.
Порыв ветра закружил вокруг Эви.
— Я ношу дитя из пророчества, Елена. Ребенок, который должен вместить все зло мироздания. Как я могу дать ему жизнь?
— Если ты думаешь, что Малкольм позволит Уоллесу забрать вашего малыша, значит, ты не знаешь его, — сказала она, подмигнув.
— Ты права. — Эви не могла поверить, что не задумывалась об этом раньше. Она настолько погрязла во всем остальном, что забыла, кем Малкольм был в своей сущности.
Елена слегка толкнула ее плечом в плечо.
— Он беспокоится о тебе. Вот уже час он стоит у подножия холма и наблюдает за тобой.
Удивленная, Эви обернулась и, взглянув через плечо, увидела Малкольма точно там, где и сказала Елена.
— Иди к нему, — призывала Елена. — Брайан будет занят в ближайшее время, а я прослежу, чтобы вас двоих никто не побеспокоил, по крайней мере, на пару часов точно.
Эви кивнула, прежде чем повернуться и пойти к Малкольму. Чем ближе она подходила, тем отчетливее видела твердые линии на лице, как если бы он готовился к чему-то.
Она остановилась в нескольких шагах от него.
— Я не знала о кулоне, Малкольм. Клянусь.
— Меня это не волнует.
— Если Джейсон обнаружит, что это за заклинание…
— Тогда он будет действовать, — перебил он ее.
Она в изумлении покачала головой.
— Тебя что, ничего не волнует?
— Только то, что касается тебя.
Ее сердце пропустило удар, когда смысл его слов дошел до нее.
— Потому что я ношу твоего ребенка?
— Потому что ты — это ты.
Она была поймана в ловушку его лазурных глаз. Она увидела в них глубокое и сильное чувство, которое она готова принять.
Эви не стала думать дважды, сократив расстояние между ними, она обняла Малкольма за шею. Он, в ответ, крепко прижав её к себе, слился в страстном поцелуе.
Его руки были похожи на стальные оковы, удерживающие ее в плену объятий, пока он разграблял ее рот, требуя, чтобы она полностью уступила.
Она отдала ему все, что имела — тело, сердце и душу. Одним прикосновением он заманил ее, соблазнил ее. Покорил ее. Он был всем, чего она хотела. Всем, в чем нуждалась.
Поцелуй углубился, из его груди донесся стон. Тело Эви горело для него, жаждало почувствовать его внутри себя.
— Я должен обладать тобой, — прошептал он, когда начал целовать шею.
Эви откинула голову в сторону, наслаждаясь его прикосновениями и требуя большего. Холодный ветерок пробежался по разгоряченной коже.
— Да. Я жажду, чтобы ты заполнил меня.
Она едва заметила, что он поднял ее на руки и пошел. Ее поражало, как он мог стоять вертикально, здраво мыслить, пока его рот бесчинствовал на ее коже.
Следующее, что она поняла, что оказалась на спине, чувствуя приятную тяжесть Малкольма. Она застонала, когда почувствовала его твердое возбуждение.
Он стянул её свитер через голову, прежде чем снова впился в ее губы. Ее пальцы утонули в шелковистых прядях его густых светлых волос.
Столько всего произошло между ними, а они до сих пор толком не обсудили это. Внезапно, ей захотелось сказать ему, что она чувствует, заставить его понять, что он значит для нее.
Эви прервала поцелуй и толкнула его в грудь, пока он не поднял голову и не пронзил ее взглядом. Дыхание было неровным, сердце колотилось, когда она взглянув в его глаза, увидела в его глазах те же чувства, что переполняли и её саму. Ее мир растворился.
Ощущая, как бьется его сердце под ее ладонью, Эви осознала, что где-то по пути она безнадежно, безумно влюбилась в Малкольма.
Слова застряли в горле, когда эмоции нахлынули на нее. Она хотела, чтобы он узнал, она должна сказать ему.
Не прерывая зрительный контакт, Малкольм переместился так, чтобы она оказалась у него на коленях, ее ноги обернулись вокруг его талии. Куда делась их одежда? Эви перестало это волновать, когда он поднял ее над своим членом.
Девушка втянула воздух, опустилась на его член. Он был толстым и невероятно твердым. Под Солнцем и небом их тела и сердца соединились. Ритм был медленный, чувственный. Она пошевелила бедрами, и ее набухшие соски задели его грудь.
Его лазурные глаза потемнели, стон сорвался с его губ, когда он положил одну руку ей на бедро, а второй обнял ее. Они двигались в едином ритме, поднимаясь к вершинам страсти с каждым толчком, с каждым прикосновением.
Эви растворилась в Малкольме, во всем, чем он был. Она чувствовала его сердцебиение, слышала его дыхание… смаковала саму его суть.
Он притянул ее ближе, пока их губы не встретились, заставляя желание нарастать все сильнее и сильнее внутри них. Ее кожа горела, кровь обжигала ее вены. Все для Малкольма.
Когда она приняла любовь к нему, какие-то оковы, о которых она не знала, упали с ее сердца. Она стала больше. Она была везде и, в то же время, нигде. Она может добраться до звезд и пасть в бездну. Она была столь же мала, как атом, и столь же неистова, как Солнце.
Она была Друидом.
И отдала свое сердце и душу Воителю.
— Эви, — прошептал Малкольм благоговейно.
Ее тело разлетелось, кульминация стремительно понесла ее по течению блаженства, охватывая сильнее и глубже, чем она считала возможным.
Пока она плыла по волнам экстаза, мужчина с последним толчком, достиг оргазма.
Их дыхания смешались, их сердца бились в унисон, когда удовольствие слилось в нечто яркое и неуловимое. Больше не было двух людей — они стали единым целым.
Что бы сейчас не произошло, это изменило все. Одно Эви знала точно, — из всего этого получится только хорошее. Потому что у нее был Малкольм.
Как только прошла последняя дрожь от ее кульминации, девушка обхватила его лицо руками.
