Королевская ссылка, или Лорд на побегушках (СИ) - Логинова Александра
— Понял, что любовная магия — не твой метод. Ты берешь дипломатией и можешь очаровать остротами любого мужчину старше тридцати, но Стефан слишком молод, чтобы оценить подобные женские достоинства. Именно обвинение в привороте расставило всё по местам: Аврора, которую знаю я, никогда бы не стала идти на любовные ухищрения, чтобы пробраться к мужчине на трон.
— Когда ты успел меня узнать? — моё величество чуть грустно улыбнулось и присело на широкую банкетку.
— Месяца более чем достаточно, — неторопливо пожал плечами граф, скидывая верхний слой одежды и усаживаясь рядом.
Его темно-зеленый кафтан, изумительно шедший к светлым волосам, остался лежать на кресле. Под ним нашлась классическая белая рубашка свободного кроя с темными пуговицами и широкая портупея, выгодно подчеркивающая могучее крупное тело. В лунном свете, отраженном ото льда, Его Ледничество смотрелся не полубезумным дикарем, высланным на север, а вполне презентабельным и деловым аристократом, небрежно поправляющим манжеты дорогого одеяния.
— Ты подстригся? — поразилась я, заметив изменения.
Классический пучок на голове приобрел ровные и запланированные очертания.
— Даже бороду подравнял, — шутливо похвалился леший. — Впервые за пять лет попал к профессиональному цирюльнику. Иногда стоит возвращаться в столицу, чтобы оценить прелести цивилизации. В моё время ходить с короткими волосами — себя не уважать, но мода страшно изменилась.
— Примеришь парик?
— Ни за что, — вздрогнул он. — На чулки и пудру тоже не уговаривай, насмотрелся сегодня на этих… Мушки, прости Варлок, клеят. Ваш учитель ещё нормальный был, оказывается, без напомаженных щёк.
— Был? — тормознула я.
— Угу. Видел его сегодня за вторым завтраком, воск с усов в тарелку стекал. Кто ж усы воском к завтраку приглаживает?
Мой смешок потонул в чуть печальном смехе соседа. Сидеть вот так рядом было приятно, лёд охлаждал воздух, как кондиционер, и бросал мягкие блики на лицо собеседника, создавая интимный полумрак.
— Эдгар, — надо сказать ему, что в ближайшие сутки я попробую уйти. — Завтра придется признаться на суде, что никакая я не Аврора.
— Правильно, — поддержал он, почти незаметно пододвигаясь ближе. — Это не просто алиби, а настоящий козырь. Сможешь рассчитывать на помощь, как новичок в нашем мире, поддержку правительства.
Нутро болезненно сжалось. Он что, не понимает? Значит, надо сорвать этот лейкопластырь рывком.
— Лорд Браун, я намерена вернуться домой.
— Что? — глаза егеря расширились, ошарашено уставившись на не-леди-Макмиллан.
— Пожалуйста, не смотри на меня так, — я обхватила себя за плечи, невольно откинувшись на собеседника. — Есть ритуал, позволяющий мне вернуться в своё тело. Его нельзя проводить в Катхеме, но здесь с дозволения властей вполне можно.
— Подожди, — растерянно забормотал он, машинально обнимая меня поперек туловища. — Как вернуться? Зачем?
— У меня сын.
— Маленький? — после недолгого молчания пытливо спросил сосед, намертво вцепившись в мою талию.
— Взрослый. И даже женат, ждет ребенка. Понимаешь? Моей будущей внучке или внуку нужна бабушка.
— Интересно, — ещё больше растерялся ледничий. — Нет, возраст у женщины спрашивать неприлично. Однако будь я женат, вероятно, тоже бы уже ждал внука.
Ну да, в Парелике женятся рано, а замуж выходят — еще раньше. Вполне вероятно, будь мой сосед чуть более нормальным и не таким вредным, уже бы нянчил первого внука. Ну или хотя бы гулял на свадьбе своего первенца.
— Кстати, да, юноша, вы мне тоже годитесь в сыновья, — прыснула я, пряча в душе легкую неуверенность. А ну как отшатнется?
— Нет, не верю, — свредничал мужчина, нажав пальцем на кончик королевского носа. — Ты слишком активная и неугомонная для старушки. Сложи свой возраст и годы жизни этого тела, да подели надвое — вот и выйдут твои настоящие лета.
— Оригинальная математика, — озадачил так озадачил. — Тогда мы ровесники, получается?
— Истинно так, — важно кивнул он. — Молодая красивая девушка с мозгами опытной и умной женщины — шарман!
— Льстец, — маленький кулачок пихнул хитрого змея в плечо, но тут же оказался перехвачен и целомудренно поцелован.
Да что же со мной такое? Почему я сдерживаю слезы?
Тишину можно пить. Никогда не угадаешь, какое молчание разольется в воздухе новой ночью: терпкое, как молодой незрелый виноград, или пьянящее, как вино из этих ягод. Это молчание пилось, как чай зимним вечером: неторопливо, осторожно, постоянно подслащивая крепкую заварку мёдом.
И с изрядной порцией пустырника на дне чашки, потому что инфаркт хватит от этой тяжести, что б её!
— Ты неподражаема, — рассмеялся Эдгар, едва ощутимо целуя прядь моих волос. — Очень красноречиво молчишь, ярче любой брани. Таким выражением лица заезжих рабочих в ряд строить.
Сердце ухнуло на дно желудка. Нужно отстраниться, сохранить дистанцию, не позволить увлечь себя в этот водоворот магмы снова. Нельзя!
— Не… — категоричная отповедь потонула в карих глазах.
Меня не касались. Только ласкали бесконечно теплым и безнадежным взглядом, умоляя позволить. Позволить коснуться лишь на мгновение, разрешить только вздох рядом с собой.
Подарить право восхищаться и тосковать до конца дней.
— Кажется, у меня аллергия на темноту, — глаза резко защипало от подступающих слез.
— Закрой глаза, темнота сквозь веки не доберется, — лукаво усмехнулся граф мне в висок.
Невесомый, почти невинный поцелуй легким ветром коснулся щеки. Словно испрошая дозволения и не надеясь на большее, лорд Браун провел пальцами по моей скуле, тронул контур губ и… шумно выдохнул, проглатывая стон.
— Знаешь, ты была абсолютно права, — лихорадочный голос упал до шепота. — Я действительно трус и просто боялся. Боялся снова проиграть, влюбиться в ту, чье сердце уже занято. Или будет, всенепременно будет занято другим.
— Тебя отвергли?
— Лишь раз, — болезненно прошипел он. — Леди… была красива. Умна. Обаятельна. И холоднокровна, как болотная гадюка. Я не поверил: ну не может такое прекрасное создание иметь столь жестокое сердце.
— А она?…
— Сказала, что все леди такие, — скривился ледничий. — И что мужская любовь — самая дешевая вещь на земле, за которую никогда не купить расположение красавицы. То ли дело герцогство моего — я тогда ещё не понял — соперника. Знаешь, зачем я отписал всё родственнице?
— Зачем?
— Чтобы ей никогда не пришлось разбивать чужое сердце ради земли и денег. Пусть у Алисии своего приданного будет вдосталь, может, выберет мужа сердцем, а не жаждой наживы.
— Она уже замужем?
— Нет, Лиси учится в пансионате и покинет его только через два года. Наследство дожидается её под временным управлением короны. А ещё затем, чтобы ни одна леди не посчитала меня достаточно жирной добычей, максимально достижимой с её уровнем красоты и обаяния.
— Ну, — я оценивающе потыкала его в бок. — Не слишком жирная, но вполне мясистая дичь. Лапы пустим на чесалку для спины, шкуру на лежанку у камина.
— Тебе лишь бы желудок набить, — проворчал он и тут же хлопнул ладонью по лбу. — Совсем забыл, держи.
В кармане камзола лежал тщательно упакованный сэндвич. Большой, с мясом, сыром и листьями салата, и невероятно вкусный — один на двоих для ночного свидания. «Оплот мяса в царстве сладостей», — пояснил он, пробуя бутерброд исключительно из моих рук.
И пока я торопливо жевала кусок настоящей копченой свинины, медведь рассказывал о прошедшем дне. От имени должностного лица Эдгар успел разыскать и связаться с моим первым знакомцем в этом мире — Густавом, науськав его дать ход заявлению о причинении вреда Элли. Губернский секретарь даже не ломался для вида, сразу возмутился вопиющим нарушением преподавательской этики и полдня выносил мозг СВБ, требуя подключить суд. Саму Элли мягко успели допросить в присутствии главного лекаря и нормального педагога, а после накормили сладким «за то, что была умничкой». Эта девчушка снова покорила всех.
