Линн Керланд - Романтические мечты

— Монтгомери представил тебе доказательства этого? — спросил он.

— Он сказал, что об этом я должна спросить тебя.

Судя по всему, Монтгомери прекрасно умел хранить секреты. Хорошо для него.

— Поэтому я спрашиваю тебя, — продолжила Аманда, — ты эльф?

— Ты веришь в эльфов, Аманда? — спросил он спустя минуту или две.

— Я верю, — ответила она, — в то, что я могу потрогать, увидеть, подержать вот этими руками. Но, — с улыбкой призналась она, — я готова рассмотреть другие возможности.

Он посмотрел на нее, на стриженые волосы, развевающиеся вокруг ее головы, на чистые аквамариновые глаза и болезненно-красивое лицо, и тревожное ощущение, что все это нереально, охватило его.

А затем она взяла обе его руки в свои.

— Так что расскажи мне, — попросила она, — расскажи мне всю историю, потому что, как я подозреваю, это нечто большее, чем простая поездка в Лондон. И, если ты захочешь сказать мне, что появился из травы, я, вероятно, поверю и в это.

Он улыбнулся.

— Этого я тебе не скажу. Но это определенно нечто большее, чем простая поездка в Лондон.

— Это успокоило меня.

Он посчитал, что время покажет, как сильно правда умерит ее тревогу. Нежно положив руки ей на плечи, он вернулся к прогулке по берегу.

— Как сильна твоя вера?

— В тебя?

Он кивнул.

В течение некоторого время она молчаливо шла рядом с ним, после чего взглянула на него.

— Я наблюдала за тобой большую часть лета, а сейчас почти осень; видела, как ты изматываешь себя на арене до такой степени, что рядом с тобой Робин кажется ленивым. Разве я ошибаюсь, предполагая, что все это ты делал ради меня?

— Нет, — подтвердил он, — не ошибаешься.

— Робин говорит, что тебе пришлось отказаться от жизни, которую ты знал, в обмен на золото и драгоценные камни, на которые ты сможешь купить титул, чтобы умиротворить моего отца. Это так?

— Да так, — ответил он.

— Тогда, почему я не должна верить в тебя?

— Ты не слышала всех фактов.

— Я не слабовольная служанка, неспособная вынести напряжения, — язвительно сказала она, — у тебя совсем нет веры в меня?

Он наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Есть.

— Тогда прекрати целовать меня в различные места, кроме того, где поцелуи принесут наилучшую пользу.

Он рассмеялся, после чего осторожно развернул ее лицом к себе, обхватил рукой за шею и начал вдумчиво и тщательно целовать.

— Лучше?

— Ты можешь продолжить, — слегка запыхавшись, ответила она.

Он сделал глубокий успокаивающий вдох, затем кивнул.

— Ладно. Но давай пройдемся, если тебе не трудно. Мне лучше рассказывать на ходу.

— Как угодно.

Он слегка сжал ее талию, затем посмотрел на нее сверху вниз, в то время как они медленно брели к краю берега, он хотел, чтобы она сама могла решить для себя — лжет ли он.

— У Монтгомери есть все основания полагать, что я эльф, но совсем не по тем причинам, по которым он думает. Я и сам бы не поверил, если бы это произошло не со мной, и, пожалуйста, не смотри на меня так, словно я потерял разум, но здесь, по всей Англии и Шотландии, разбросаны… — на краткий миг он сделал паузу, чтобы решить, сможет ли выговорить это и не показаться при этом полнейшим идиотом, — ворота сквозь время.

Она остановилась.

— Что?

— Ворота сквозь время.

Она, как и Робин, была до кончиков ногтей игроком в покер. В течение довольно длительного времени она всего лишь смотрела на него, затем перевела взор на море.

— Сквозь время, — задумчиво повторила она.

— Точно такие же ворота, как для въезда и выезда из замка. Только с одной стороны находится один год, а с другой — другой.

Минуту-две она обдумывала это.

— У тебя есть пример?

— Да. На одной стороне ворот — 1227 год, на второй — 2005.

— 2005 год, — повторила она, переводя дыхание. Неожиданно она посмотрела на него: — Уверена, ты издеваешься.

Он медленно покачал головой.

— Нет.

— И какое отношение эти ворота имеют к тебе? — спросила она, но он точно мог сказать, что ответ она уже знала.

— Я воспользовался одними из них.

— Ты воспользовался одними из этих ворот.

— Да. В 2005 году.

— 2005 год от рождества Христова, — с дрожью повторила она, — даже говорить об этом выше моего понимания.

Она помолчала.

— Я не необразованная женщина, но это выходит за рамки моего понимания.

— Позволь мне закончить историю, и тогда ты решишь, какие дальнейшие доказательства тебе понадобятся, — легко предложил он.

Она некоторое время размышляла, потом кивнула.

— Это справедливо, — согласилась она, — ну, хорошо, как ты попал, э-м-м, сюда?

— Я путешествовал, и моя, — он замолчал, решая, стоит ли ему присесть куда-нибудь с блокнотом и нарисовать для нее вещи, которые он будет упоминать, — телега свалилась с дороги. Вращение, казалось, продолжалось бесконечно, и я пришел в себя только в соларе твоего отца.

Она задумалась.

— На каком языке говорят в 2005 году?

— На разновидности крестьянского английского. Французский, который я знаю, сильно отличается от того языка, на котором мы с тобой сейчас разговариваем.

— А как вы защищаете себя?

— В основном с помощью адвокатов, — сухо сказал он, — нет, в мое время мы не сражаемся на мечах, не ездим на лошадях, кроме разве что развлечения, и не живем в замках. Хотя некоторые и живут, но большинство — нет. Это слишком дорого.

— А как насчет торговцев?

— Это дело, которым занимается великое множество людей, — ответил он, — а моя работа, работа с драгоценными камнями, требует специального образования и особых навыков.

— Но ты живешь в Лондоне?

— Да, — подтвердил он.

— Сколько тебе лет? — спросила она, потом улыбнулась чуть застенчиво. — Я никогда не спрашивала тебя об этом.

— Тридцать два года.

Она окинула его взглядом, после чего кивнула и вновь зашагала рядом. Она смотрела на свои ноги, и, поскольку они шли уже довольно долго, ему стало интересно, неужели она на самом деле думает, что он рехнулся, и решает, не лучше ли уменьшить потери и сбежать, прежде чем она глубже увязнет в своих отношениях с душевнобольным. Джейку на мгновение стало жаль, что при их первой встрече он не протянул руку и не рассказал ей всю историю. Но тогда он еще не достаточно хорошо знал норманнский французский, чтобы сделать это.

Она вдруг остановилась и посмотрела на него снизу вверх.

— Я пытаюсь поверить.

— Тебе бы хотелось доказательств?

Она неожиданно заморгала, словно старалась сдержать слезы.