Меч теней - Карин Рита Гастрейх
Его проклятая гордость. Проклятая цена, которую она заплатит за это.
— Я думал, учитывая время, которое Адиана провела с тобой, она будет более подготовлена.
— Она не была магой! Музыка была ее магией. Музыка и дружба.
— Я знаю. Но у нее была сила, стойкость, которую редко встретишь. Я никак не ожидал, что ее дух так быстро ускользнет от меня. Я пытался вернуть ее, Эолин. Я использовал все заклинания, которые были в моем распоряжении, но это было бесполезно. Будто… — Кори остановился. Будто Адиана не хотела возвращаться, но он не сказал об этом Эолин.
— Она была моей настоящей сестрой, подругой в магии, и теперь я никогда больше не буду с ней. Ни здесь, ни в загробной жизни, — Эолин рухнула на пол, сгорбившись в поражении. — Я должна была вернуться.
— Ты ничего не могла сделать.
— Я бросила ее. Я бросила их всех. Посмотри, как они пострадали, какой она стала из-за меня.
Кори опустился на колени рядом с ней.
— Это была не твоя вина. Ты бы тоже погибла, или того хуже, если бы попыталась преследовать их. Твоя жертва — их жертва — спасла всех нас.
— Нет! — ее слова смешивались между гневом и горем. — Ты ошибаешься, Кори! Я потерпела неудачу. Как Бриана подвела свой клан, так и Рената подвела своих сестер. И теперь их наказание будет моим. Я одна. Всегда в конце в одиночестве.
Она закрыла лицо трясущимися руками и начала плакать.
— Эолин, — Кори обнял ее, не зная, слышит ли она его в этом колодце страданий. — Ты не одинока. С того момента, как ты впервые ступила в мою палатку, ты никогда не была одна. И я клянусь тебе, дорогая мага, пока в моих венах течет кровь Восточной Селен, ты никогда больше не будешь одна.
ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ
Хор рассвета
Эолин не возвращалась в Восточную Селен со дня восстания ее брата. Она хорошо помнила холмистый ландшафт и медленный подъем в дальние уголки провинции, где Клан Востока процветал на протяжении поколений, пока Война Маг не завершилась их уничтожением. Деревья шептали потерянными голосами; ветер прял древние чары над холмами, раскрашенными первыми весенними красками.
По мере приближения к поместью Кори открытые пастбища сменились густыми лесами. Эолин приветствовала тень возвышающихся елей, сладкий аромат, исходивший от их лошадей, наступающих на влажный ковер из опавших иголок.
Давным-давно она гуляла по этим лесам с Адианой; танцевала и пела с ней на фестивалях Зимнего Солнцестояния и Эостара. Это были времена парализующего страха и постоянного сокрытия, но, вспоминая, Эолин могла видеть только свет и смех своей ближайшей подруги.
Поместье Кори выглядело точно так же, как она помнила, — беспорядочное полукруглое сооружение с толстыми деревянными опорами и соломенными крышами. В центре стояла древняя ель, посаженная первыми магами, заселившими этот район.
Эолин выделили просторные покои, соответствующие ее статусу. Их она разделила со своим новорожденным сыном Эоганом, Мариэль, Геменой и принцессой Элиасарой.
На следующее утро после прибытия маг Кори, Эолин и девочки вместе покинули поместье пешком, привязав к спине Кори клетку с Адианой. Солнце еще не поднялось над деревьями, когда они достигли лесного луга. Кори расстелил свой плащ на ароматной траве и помог Эолин устроиться с принцем.
Девочки побежали за грибами и зимними ягодами. Юная Элиасара ковыляла за ними, ее агуканье и смех свободно парили над высокой травой. Услышав детский смех, Эолин ощутила тепло сердце, потому что в целом она была очень серьезной девочкой.
— Я не понимаю, почему Акмаэль оставил принцессу с нами, — сказала она Кори. — Он проявляет к ней так мало привязанности. Меня это огорчает.
Огорчение Тэсары, когда она узнала, что ее дочери не разрешат покинуть Мойсехен, было ужасным зрелищем. Она бросилась к ногам Акмаэля и умоляла его передумать, но ее мольбы не были услышаны.
— Решение короля было принято не из отцовской любви, — Кори начал привязывать клетку к низко висящей ветке куском бечевки. — Элиасара — заложница интересов семьи своей матери. Акмаэль поступает мудро, что не привязывается к ней, как поступила бы ты.
— Что ты имеешь в виду?
— Я о том, Мага Эолин, что единственный недостаток владения картой заключается в том, что однажды тебя могут заставить ее разыграть. Это то, что тебе следует помнить, теперь, когда ты стала королевой.
— Ты предполагаешь, что Акмаэль будет использовать собственную дочь в качестве пешки?
— Акмаэль, возможно, нет, — Кори затянул узел и проверил, выдержит ли он вес клетки. — Но Король-Маг сделает все необходимое, чтобы помешать Рёнфину поднять против нас армию.
Кори снял ткань, закрывавшую клетку. Адиана вздрогнула и замерла, с любопытством вглядываясь в окружающее.
— Это их последняя возможность попрощаться, — Кори кивнул в сторону пути, по которому пошли девочки. — Ты уверена, что не хочешь сказать Мариэль и Гемене правду?
Эолин покачала головой.
— Так лучше; им лучше поверить, что они увидят ее в загробной жизни.
Принц Эоган начал суетиться, а Эолин расстегнула лиф, баюкая ребенка и предложив свою грудь, чтобы покормить его.
— Знаешь, это скандальное поведение, — сказал Кори. — Тебе никто не говорил, что тебе нужна кормилица?
— У меня и так достаточно глупых правил, чтобы их соблюдать, — возразила Эолин. — Это слишком нелепо, чтобы его не нарушить.
— Ты права, — Кори сел на ближайшее бревно и оглядел луг. Лес был спокоен, наполнен нежным хором рассвета, характерным для этих северных холмов.
— Что же нам теперь делать? — спросила Эолин.
Маг выдохнул и пожал плечами.
— Ждать.
Солнце медленно поднималось из-за туманных деревьев.
Шмели летали над полем.
Эолин и Кори разговорились, с нежностью вспоминая дни Круга, жизнерадостный характер и чарующую музыку их подруги из Селкинсена.
Маленький Эоган пососал грудь, задремал и снова пососал грудь. Он был сильным мальчиком, здоровым, и сердце Эолин наполнялось благодарностью каждый раз, когда она видела его. Он унаследовал темные волосы своего отца, но его глаза, серо-голубые, еще не приобрели свой цвет. Эолин задавалась вопросом, будут ли они серебристо-зелеными, как у его бабушки, или темными, как у его отца.
Через неравные промежутки времени появлялись девочки и бросали сокровища леса на колени Эолин. Она и Кори интерпретировали каждый объект в соответствии со своими знаниями и опытом: перо карликовой совы может защитить от голода Потерянных Душ; осколок стекловидного камня мог растворить неправильно сотворенное заклинание; росу, собранную с паутины этого паука,
